Аманжолов, Алтай Сарсенович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Алтай Сарсенович Аманжолов
Алтай Сәрсенұлы Аманжолов
Дата рождения:

2 июня 1934(1934-06-02)

Место рождения:

Алма-Ата, Казахская ССР, СССР

Дата смерти:

8 октября 2012(2012-10-08) (78 лет)

Страна:

СССР СССРКазахстан Казахстан

Научная сфера:

филология, тюркология

Место работы:

Казахстанский госу­дарственный университет им. С. М. Кирова

Учёная степень:

доктор филологических наук

Альма-матер:

МГУ им. М.В. Ломоносова

Награды и премии:

Алтай Сарсенович Аманжолов (2 июня 1934 — 8 октября 2012) — советский и казахстанский учёный-тюрколог, специалист по исторической грамматике тюркских языков, истории древнетюркской письменности.



Биография

Родился 2 июня 1934 года в городе Алма-Ата. Отец — Аманжолов, Сарсен Аманжолович.

Окончил Московский государственный университет им. М.В. Ломоносова (1957); аспирантуру Института вос­точных языков при МГУ им. М. В. Ломоносова (1963).

Доктор филологических наук (1975). Тема докторской дис­сертации: «Материалы и исследования по истории древ­нетюркской письменности». Профессор, академик Акаде­мии гуманитарных наук (с 1995 года). Действительный член Академии художеств РК.

Автор монографии «История и теория древнетюркского письма», книг «Программа курса древнетюркской, араб­ской и латинской графики» (1980), «Тюркская руническая графика» (1980—1985), «Турецкий язык» (1983), Казахско-русского словаря лингвистической терминологии, более 200 работ по тюркской филологии и языкознанию.

С 1957 года — младший научный сотрудник Института языка и литературы АН Казахстана. С 1960 по 1963 годы — аспи­рант Института восточных языков при МГУ им. М. В. Ломо­носова. С 1964 года — младший научный сотрудник Инсти­тута языкознания АН Казахстана. С 1966 года — старший преподаватель, старший научный сотрудник, доцент, про­фессор, заведующий кафедрой Казахского государственного женского педагогического института.

С 1980 года по 2012 год — заведующий кафедрой, профессор кафедры общего языкознания Казахского госу­дарственного университета им. С. М. Кирова (ныне КазНУ им. аль-Фараби).

Член Центрального совета Казахского общества охра­ны памятников истории и культуры; председатель секции древней письменности и фольклора. Награждён орденом «Құрмет» (1999), медалью, почетными грамотами Минвуза КазССР и РК профсоюза работников просвещения, высшей школы и научных учреждений; ди­пломом Академии художеств РК, международной премией Организации Экономического Сотрудничества (2000).

Умер 8 октября 2012 года.

Напишите отзыв о статье "Аманжолов, Алтай Сарсенович"

Ссылки

  • [orkeniet.vkgu.kz/rus/herit03.shtm Автобиография]
  • [books.google.kz/books/about/%D0%98%D1%81%D1%82%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%8F_%D0%B8_%D1%82%D0%B5%D0%BE%D1%80%D0%B8%D1%8F_%D0%B4%D1%80%D0%B5%D0%B2.html?id=W3EbAQAAIAAJ&redir_esc=y]
  • [www.inform.kz/rus/article/2500934]

Отрывок, характеризующий Аманжолов, Алтай Сарсенович

Он закрыл глаза. Одни образы сменялись другими. На одном он долго, радостно остановился. Он живо вспомнил один вечер в Петербурге. Наташа с оживленным, взволнованным лицом рассказывала ему, как она в прошлое лето, ходя за грибами, заблудилась в большом лесу. Она несвязно описывала ему и глушь леса, и свои чувства, и разговоры с пчельником, которого она встретила, и, всякую минуту прерываясь в своем рассказе, говорила: «Нет, не могу, я не так рассказываю; нет, вы не понимаете», – несмотря на то, что князь Андрей успокоивал ее, говоря, что он понимает, и действительно понимал все, что она хотела сказать. Наташа была недовольна своими словами, – она чувствовала, что не выходило то страстно поэтическое ощущение, которое она испытала в этот день и которое она хотела выворотить наружу. «Это такая прелесть был этот старик, и темно так в лесу… и такие добрые у него… нет, я не умею рассказать», – говорила она, краснея и волнуясь. Князь Андрей улыбнулся теперь той же радостной улыбкой, которой он улыбался тогда, глядя ей в глаза. «Я понимал ее, – думал князь Андрей. – Не только понимал, но эту то душевную силу, эту искренность, эту открытость душевную, эту то душу ее, которую как будто связывало тело, эту то душу я и любил в ней… так сильно, так счастливо любил…» И вдруг он вспомнил о том, чем кончилась его любовь. «Ему ничего этого не нужно было. Он ничего этого не видел и не понимал. Он видел в ней хорошенькую и свеженькую девочку, с которой он не удостоил связать свою судьбу. А я? И до сих пор он жив и весел».
Князь Андрей, как будто кто нибудь обжег его, вскочил и стал опять ходить перед сараем.


25 го августа, накануне Бородинского сражения, префект дворца императора французов m r de Beausset и полковник Fabvier приехали, первый из Парижа, второй из Мадрида, к императору Наполеону в его стоянку у Валуева.
Переодевшись в придворный мундир, m r de Beausset приказал нести впереди себя привезенную им императору посылку и вошел в первое отделение палатки Наполеона, где, переговариваясь с окружавшими его адъютантами Наполеона, занялся раскупориванием ящика.
Fabvier, не входя в палатку, остановился, разговорясь с знакомыми генералами, у входа в нее.
Император Наполеон еще не выходил из своей спальни и оканчивал свой туалет. Он, пофыркивая и покряхтывая, поворачивался то толстой спиной, то обросшей жирной грудью под щетку, которою камердинер растирал его тело. Другой камердинер, придерживая пальцем склянку, брызгал одеколоном на выхоленное тело императора с таким выражением, которое говорило, что он один мог знать, сколько и куда надо брызнуть одеколону. Короткие волосы Наполеона были мокры и спутаны на лоб. Но лицо его, хоть опухшее и желтое, выражало физическое удовольствие: «Allez ferme, allez toujours…» [Ну еще, крепче…] – приговаривал он, пожимаясь и покряхтывая, растиравшему камердинеру. Адъютант, вошедший в спальню с тем, чтобы доложить императору о том, сколько было во вчерашнем деле взято пленных, передав то, что нужно было, стоял у двери, ожидая позволения уйти. Наполеон, сморщась, взглянул исподлобья на адъютанта.
– Point de prisonniers, – повторил он слова адъютанта. – Il se font demolir. Tant pis pour l'armee russe, – сказал он. – Allez toujours, allez ferme, [Нет пленных. Они заставляют истреблять себя. Тем хуже для русской армии. Ну еще, ну крепче…] – проговорил он, горбатясь и подставляя свои жирные плечи.