Андрыч, Нина

Нина Андрыч
польск. Ninosława Andrycz
Награды:

Нина Андрыч (польск. Ninosława Andrycz; 11 ноября 1912 — 31 января 2014) — польская актриса театра и кино. Последний фильм с её участием вышел на экраны в 2009 году. Актрису называли «Великая Дама польского театра» из-за её долгой и успешной карьеры.

В 1935 году окончила Институт театральных искусств в Варшаве. После окончания обучения работала а Театр полски с перерывом на время второй мировой войны. Яркий темпераметр обеспечил успех в исполнении в первую очередь ролей романтического характера. Среди лучших театральных работ: Соланж («Лето в Ноан» Я. Ивашкевича), Химена («Сид» П. Корнеля), леди Мильфорд («Коварство и любовь» Ф. Шиллера), Жанна («Святая Иоанна» Б. Шоу), Мария Стюарт (одноимённая пьеса Ю. Словацкого).

В 1946—1968 была замужем за премьер-министром ПНР Юзефом Циранкевичем.

Нина Андрыч умерла 31 января 2014 в Варшаве в возрасте 101 года.

Фильмография

• Сердце на ладони

Отрывок, характеризующий Андрыч, Нина

– 3ак'ойтесь! – не выдержав, крикнул даже Денисов своему противнику.
Пьер с кроткой улыбкой сожаления и раскаяния, беспомощно расставив ноги и руки, прямо своей широкой грудью стоял перед Долоховым и грустно смотрел на него. Денисов, Ростов и Несвицкий зажмурились. В одно и то же время они услыхали выстрел и злой крик Долохова.
– Мимо! – крикнул Долохов и бессильно лег на снег лицом книзу. Пьер схватился за голову и, повернувшись назад, пошел в лес, шагая целиком по снегу и вслух приговаривая непонятные слова:
– Глупо… глупо! Смерть… ложь… – твердил он морщась. Несвицкий остановил его и повез домой.
Ростов с Денисовым повезли раненого Долохова.
Долохов, молча, с закрытыми глазами, лежал в санях и ни слова не отвечал на вопросы, которые ему делали; но, въехав в Москву, он вдруг очнулся и, с трудом приподняв голову, взял за руку сидевшего подле себя Ростова. Ростова поразило совершенно изменившееся и неожиданно восторженно нежное выражение лица Долохова.
– Ну, что? как ты чувствуешь себя? – спросил Ростов.
– Скверно! но не в том дело. Друг мой, – сказал Долохов прерывающимся голосом, – где мы? Мы в Москве, я знаю. Я ничего, но я убил ее, убил… Она не перенесет этого. Она не перенесет…
– Кто? – спросил Ростов.
– Мать моя. Моя мать, мой ангел, мой обожаемый ангел, мать, – и Долохов заплакал, сжимая руку Ростова. Когда он несколько успокоился, он объяснил Ростову, что живет с матерью, что ежели мать увидит его умирающим, она не перенесет этого. Он умолял Ростова ехать к ней и приготовить ее.