Борисов, Николай Ильич

Николай Ильич Борисов
Дата рождения	16 мая 1915(1915-05-16)
Место рождения	Соликамск, Пермский край
Дата смерти	22 октября 1995(1995-10-22) (80 лет)
Место смерти	Соликамск, Пермский край
Принадлежность	СССР СССР
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Николай Ильич Борисов (16.05.1915, Пермский край — 22.10.1995) — командир отделения взвода пешей разведки 801-го стрелкового полка старший сержант — на момент представления к награждению орденом Славы 1-й степени.

Биография

Родился 16 мая 1915 года в городе Соликамск Пермского края. Окончил 2 класса. Работал в райколхозсоюзе.

В Красной Армии с 1942 года. С ноября того же года на фронте. Воевал в пехоте пулеметчиком, в боях под Ржевом был ранен. После госпиталя был направлен в 801-го стрелковый полк 235-й стрелковой дивизии и определен в разведку. В одной из первых операций участвовал в захвате двух «языков», был награждён медалью «За отвагу». Член ВКП/КПСС с 1943 года.

В ночь на 20 ноября 1944 года в районе населенного пункта Карлехоф сержант Борисов, действуя в составе группы прикрытия, забросал его гранатами, обеспечив группе захвата возможность без потерь взять «языка».

Приказом от 25 декабря 1944 года сержант Борисов Николай Ильич награждён орденом Славы 3-й степени.

19-26 января 1945 года в боях юго-западнее города Тильзит сержант Борисов с разведывательной группой уничтожил большое количество вражеских солдат, несколько взял в плен.

Приказом от 6 марта 1945 года сержант Борисов Николай Ильич награждён орденом Славы 2-й степени.

В апреле 1945 года в боях за город Кенигсберг, Калининград, командир отделения взвода пешей разведки старший сержант Борисов с отделением, истребил 17 противников, 6 взял в плен. На окраине города первым ворвался в здание, занятое врагом, и сразил несколько солдат противника. Был ранен. Известие об окончании войны встретил в медсанбате.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 июня 1945 года за мужество и отвагу, , старший сержант Борисов Николай Ильич награждён орденом Славы 1-й степени. Стал полным кавалером ордена Славы.

В 1945 году был демобилизован. Вернулся в родной город Соликамск. Трудился на железнодорожной станции Рудник сцепщиком вагонов, затем в пожарной охране МВД. Скончался 22 октября 1995 года. Похоронен в Соликамске на воинском захоронении № 2.

Награждён орденами Отечественной войны 1-й и 2-й степени, Красной Звезды, Славы 3-х степеней, медалями.

Литература

• Герои Прикамья. Пермь. Пушка. 2006
• Кавалеры ордена Славы трёх степеней: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии Д. С. Сухоруков. — М.: Воениздат, 2000. — 703 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-203-01883-9.
• Почётные граждане г. Соликамска… Соликамск 2000

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=11407 Николай Ильич Борисов]. Сайт «Герои Страны». Проверено 25 августа 2014.

Отрывок, характеризующий Борисов, Николай Ильич

– Позвольте мне спросить, – сказал он. – Вы масон?
– Да, я принадлежу к братству свободных каменьщиков, сказал проезжий, все глубже и глубже вглядываясь в глаза Пьеру. – И от себя и от их имени протягиваю вам братскую руку.
– Я боюсь, – сказал Пьер, улыбаясь и колеблясь между доверием, внушаемым ему личностью масона, и привычкой насмешки над верованиями масонов, – я боюсь, что я очень далек от пониманья, как это сказать, я боюсь, что мой образ мыслей насчет всего мироздания так противоположен вашему, что мы не поймем друг друга.
– Мне известен ваш образ мыслей, – сказал масон, – и тот ваш образ мыслей, о котором вы говорите, и который вам кажется произведением вашего мысленного труда, есть образ мыслей большинства людей, есть однообразный плод гордости, лени и невежества. Извините меня, государь мой, ежели бы я не знал его, я бы не заговорил с вами. Ваш образ мыслей есть печальное заблуждение.
– Точно так же, как я могу предполагать, что и вы находитесь в заблуждении, – сказал Пьер, слабо улыбаясь.
– Я никогда не посмею сказать, что я знаю истину, – сказал масон, всё более и более поражая Пьера своею определенностью и твердостью речи. – Никто один не может достигнуть до истины; только камень за камнем, с участием всех, миллионами поколений, от праотца Адама и до нашего времени, воздвигается тот храм, который должен быть достойным жилищем Великого Бога, – сказал масон и закрыл глаза.
– Я должен вам сказать, я не верю, не… верю в Бога, – с сожалением и усилием сказал Пьер, чувствуя необходимость высказать всю правду.
Масон внимательно посмотрел на Пьера и улыбнулся, как улыбнулся бы богач, державший в руках миллионы, бедняку, который бы сказал ему, что нет у него, у бедняка, пяти рублей, могущих сделать его счастие.
– Да, вы не знаете Его, государь мой, – сказал масон. – Вы не можете знать Его. Вы не знаете Его, оттого вы и несчастны.
– Да, да, я несчастен, подтвердил Пьер; – но что ж мне делать?
– Вы не знаете Его, государь мой, и оттого вы очень несчастны. Вы не знаете Его, а Он здесь, Он во мне. Он в моих словах, Он в тебе, и даже в тех кощунствующих речах, которые ты произнес сейчас! – строгим дрожащим голосом сказал масон.
Он помолчал и вздохнул, видимо стараясь успокоиться.
– Ежели бы Его не было, – сказал он тихо, – мы бы с вами не говорили о Нем, государь мой. О чем, о ком мы говорили? Кого ты отрицал? – вдруг сказал он с восторженной строгостью и властью в голосе. – Кто Его выдумал, ежели Его нет? Почему явилось в тебе предположение, что есть такое непонятное существо? Почему ты и весь мир предположили существование такого непостижимого существа, существа всемогущего, вечного и бесконечного во всех своих свойствах?… – Он остановился и долго молчал.
Пьер не мог и не хотел прерывать этого молчания.
– Он есть, но понять Его трудно, – заговорил опять масон, глядя не на лицо Пьера, а перед собою, своими старческими руками, которые от внутреннего волнения не могли оставаться спокойными, перебирая листы книги. – Ежели бы это был человек, в существовании которого ты бы сомневался, я бы привел к тебе этого человека, взял бы его за руку и показал тебе. Но как я, ничтожный смертный, покажу всё всемогущество, всю вечность, всю благость Его тому, кто слеп, или тому, кто закрывает глаза, чтобы не видать, не понимать Его, и не увидать, и не понять всю свою мерзость и порочность? – Он помолчал. – Кто ты? Что ты? Ты мечтаешь о себе, что ты мудрец, потому что ты мог произнести эти кощунственные слова, – сказал он с мрачной и презрительной усмешкой, – а ты глупее и безумнее малого ребенка, который бы, играя частями искусно сделанных часов, осмелился бы говорить, что, потому что он не понимает назначения этих часов, он и не верит в мастера, который их сделал. Познать Его трудно… Мы веками, от праотца Адама и до наших дней, работаем для этого познания и на бесконечность далеки от достижения нашей цели; но в непонимании Его мы видим только нашу слабость и Его величие… – Пьер, с замиранием сердца, блестящими глазами глядя в лицо масона, слушал его, не перебивал, не спрашивал его, а всей душой верил тому, что говорил ему этот чужой человек. Верил ли он тем разумным доводам, которые были в речи масона, или верил, как верят дети интонациям, убежденности и сердечности, которые были в речи масона, дрожанию голоса, которое иногда почти прерывало масона, или этим блестящим, старческим глазам, состарившимся на том же убеждении, или тому спокойствию, твердости и знанию своего назначения, которые светились из всего существа масона, и которые особенно сильно поражали его в сравнении с своей опущенностью и безнадежностью; – но он всей душой желал верить, и верил, и испытывал радостное чувство успокоения, обновления и возвращения к жизни.