Борисов, Юрий Иванович

Юрий Иванович Борисов<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Заместитель министра обороны Российской Федерации
с 15 ноября 2012 года
Глава правительства:	Дмитрий Анатольевич Медведев
Первый заместитель председателя Военно-промышленной комиссии при Правительстве Российской Федерации
3 марта 2011 года — 15 ноября 2012 года
Глава правительства:	Владимир Владимирович Путин Дмитрий Анатольевич Медведев
Заместитель Министра промышленности и торговли Российской Федерации
2 июля 2008 года — 3 марта 2011 года
Глава правительства:	Михаил Ефимович Фрадков Виктор Алексеевич Зубков Владимир Владимирович Путин
Рождение:	31 декабря 1956(1956-12-31) (67 лет) Вышний Волочек, Калининская область, РСФСР, СССР
Образование:	Пушкинское высшее командное училище радиоэлектроники противовоздушной обороны, Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова
Учёная степень:	доктор технических наук
Военная служба
Годы службы:	1978—1998
Звание:	Действительный государственный советник РФ 1 класса замещающий воинскую должность — генерала армии
Награды:

Юрий Иванович Борисов (род. 31 декабря 1956, Вышний Волочек, Калининская область) — российский государственный деятель, заместитель министра обороны Российской Федерации, действительный государственный советник Российской Федерации 1-го класса.

Биография

Родился 31 декабря 1956 года в Вышнем Волочке. В 1974 году окончил Калининское суворовское военное училище и поступил в Пушкинское высшее командное училище радиоэлектроники противовоздушной обороны, которое окончил в 1978 году.

С 1978 года проходил службу в Вооружённых Силах СССР на офицерских должностях. Поступил на факультет вычислительной математики и кибернетики Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова, который успешно окончил в 1985 году.

В 1998 году уволился в запас Вооружённых Сил Российской Федерации и назначен на должность генерального директора закрытого акционерного общества «Научно-технический центр „Модуль“» (разработка авионики, комплексов распознавания изображений и интегральных схем).

В июле 2004 года назначен начальником Управления радиоэлектронной промышленности и систем управления Федерального агентства по промышленности. С октября 2007 года — заместитель руководителя Федерального агентства по промышленности.

2 июля 2008 года назначен заместителем Министра промышленности и торговли Российской Федерации. На этой должности занимался контролем целевой программы по развитию радиоэлектроники и поддерживал разработку и внедрение спутниковой системы ГЛОНАСС.

3 марта 2011 года назначен первым заместителем председателя Военно-промышленной комиссии при Правительстве Российской Федерации.

«Борисов — талантливый чиновник, он много сделал для развития электроники в России. Назначение в Военно-промышленную комиссию — это достойная оценка его заслуг и профессиональных качеств». — Борис Авдонин, генеральный директор ЦНИИ «Электроника»

Указом Президента Российской Федерации от 15 ноября 2012 года назначен заместителем Министра обороны Российской Федерации. На этом посту отвечает за военно-техническое обеспечение и военно-техническую политику Вооружённых сил Российской Федерации, за создание, развитие и модернизацию вооружения, военной и специальной техники. В ведении заместителя министра находятся департаменты: вооружения, по обеспечению гособоронзаказа и размещения госзаказа, а также пять управлений и техническая инспекция Министерства обороны.

С 5 июня 2013 года является также председателем военно-технического комитета при Совете министров обороны СНГ.

Входит в совет директоров ОАО «Уралвагонзавод» и Объединённой авиастроительной корпорации.

7 октября 2013 года произведён в классный чин действительного государственного советника Российской Федерации 1-го класса. Имеет учёную степень доктора технических наук.

Награды

• Орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 3-й степени
• Орден Почёта
• Медаль «В память 850-летия Москвы»
• Медаль «100 лет Военно-воздушным силам»
• Медали РФ.
• Государственная премия Российской Федерации имени Маршала Советского Союза Г. К. Жукова в области создания вооружения и военной техники (8 мая 2015 года). «За разработку и создание головного атомного подводного крейсера проекта 955 „Борей“, способствующего значительному укреплению обороноспособности Российской Федерации».

Семья

Женат, имеет двух сыновей.

Ссылки

• [structure.mil.ru/management/info.htm?id=10330305@SD_Employee Борисов Юрий Иванович]. Министерство обороны Российской Федерации. Проверено 12 июня 2015.
• [lib.fedpress.ru/person/borisov-yurii-ivanovich Борисов Юрий Иванович]. Энциклопедия РИА ФедералПресс. Проверено 12 июня 2015.
• [www.metalinfo.ru/ru/persons/200_borisov_jurij.html Борисов Юрий Иванович — Персоны российской металлургии и экономики]. ИИС «Металлоснабжение и сбыт». Проверено 12 июня 2015.

Отрывок, характеризующий Борисов, Юрий Иванович

На другой день были у фельдмаршала обед и бал, которые государь удостоил своим присутствием. Кутузову пожалован Георгий 1 й степени; государь оказывал ему высочайшие почести; но неудовольствие государя против фельдмаршала было известно каждому. Соблюдалось приличие, и государь показывал первый пример этого; но все знали, что старик виноват и никуда не годится. Когда на бале Кутузов, по старой екатерининской привычке, при входе государя в бальную залу велел к ногам его повергнуть взятые знамена, государь неприятно поморщился и проговорил слова, в которых некоторые слышали: «старый комедиант».
Неудовольствие государя против Кутузова усилилось в Вильне в особенности потому, что Кутузов, очевидно, не хотел или не мог понимать значение предстоящей кампании.
Когда на другой день утром государь сказал собравшимся у него офицерам: «Вы спасли не одну Россию; вы спасли Европу», – все уже тогда поняли, что война не кончена.
Один Кутузов не хотел понимать этого и открыто говорил свое мнение о том, что новая война не может улучшить положение и увеличить славу России, а только может ухудшить ее положение и уменьшить ту высшую степень славы, на которой, по его мнению, теперь стояла Россия. Он старался доказать государю невозможность набрания новых войск; говорил о тяжелом положении населений, о возможности неудач и т. п.
При таком настроении фельдмаршал, естественно, представлялся только помехой и тормозом предстоящей войны.
Для избежания столкновений со стариком сам собою нашелся выход, состоящий в том, чтобы, как в Аустерлице и как в начале кампании при Барклае, вынуть из под главнокомандующего, не тревожа его, не объявляя ему о том, ту почву власти, на которой он стоял, и перенести ее к самому государю.
С этою целью понемногу переформировался штаб, и вся существенная сила штаба Кутузова была уничтожена и перенесена к государю. Толь, Коновницын, Ермолов – получили другие назначения. Все громко говорили, что фельдмаршал стал очень слаб и расстроен здоровьем.
Ему надо было быть слабым здоровьем, для того чтобы передать свое место тому, кто заступал его. И действительно, здоровье его было слабо.
Как естественно, и просто, и постепенно явился Кутузов из Турции в казенную палату Петербурга собирать ополчение и потом в армию, именно тогда, когда он был необходим, точно так же естественно, постепенно и просто теперь, когда роль Кутузова была сыграна, на место его явился новый, требовавшийся деятель.
Война 1812 го года, кроме своего дорогого русскому сердцу народного значения, должна была иметь другое – европейское.
За движением народов с запада на восток должно было последовать движение народов с востока на запад, и для этой новой войны нужен был новый деятель, имеющий другие, чем Кутузов, свойства, взгляды, движимый другими побуждениями.
Александр Первый для движения народов с востока на запад и для восстановления границ народов был так же необходим, как необходим был Кутузов для спасения и славы России.
Кутузов не понимал того, что значило Европа, равновесие, Наполеон. Он не мог понимать этого. Представителю русского народа, после того как враг был уничтожен, Россия освобождена и поставлена на высшую степень своей славы, русскому человеку, как русскому, делать больше было нечего. Представителю народной войны ничего не оставалось, кроме смерти. И он умер.


Пьер, как это большею частью бывает, почувствовал всю тяжесть физических лишений и напряжений, испытанных в плену, только тогда, когда эти напряжения и лишения кончились. После своего освобождения из плена он приехал в Орел и на третий день своего приезда, в то время как он собрался в Киев, заболел и пролежал больным в Орле три месяца; с ним сделалась, как говорили доктора, желчная горячка. Несмотря на то, что доктора лечили его, пускали кровь и давали пить лекарства, он все таки выздоровел.
Все, что было с Пьером со времени освобождения и до болезни, не оставило в нем почти никакого впечатления. Он помнил только серую, мрачную, то дождливую, то снежную погоду, внутреннюю физическую тоску, боль в ногах, в боку; помнил общее впечатление несчастий, страданий людей; помнил тревожившее его любопытство офицеров, генералов, расспрашивавших его, свои хлопоты о том, чтобы найти экипаж и лошадей, и, главное, помнил свою неспособность мысли и чувства в то время. В день своего освобождения он видел труп Пети Ростова. В тот же день он узнал, что князь Андрей был жив более месяца после Бородинского сражения и только недавно умер в Ярославле, в доме Ростовых. И в тот же день Денисов, сообщивший эту новость Пьеру, между разговором упомянул о смерти Элен, предполагая, что Пьеру это уже давно известно. Все это Пьеру казалось тогда только странно. Он чувствовал, что не может понять значения всех этих известий. Он тогда торопился только поскорее, поскорее уехать из этих мест, где люди убивали друг друга, в какое нибудь тихое убежище и там опомниться, отдохнуть и обдумать все то странное и новое, что он узнал за это время. Но как только он приехал в Орел, он заболел. Проснувшись от своей болезни, Пьер увидал вокруг себя своих двух людей, приехавших из Москвы, – Терентия и Ваську, и старшую княжну, которая, живя в Ельце, в имении Пьера, и узнав о его освобождении и болезни, приехала к нему, чтобы ходить за ним.
Во время своего выздоровления Пьер только понемногу отвыкал от сделавшихся привычными ему впечатлений последних месяцев и привыкал к тому, что его никто никуда не погонит завтра, что теплую постель его никто не отнимет и что у него наверное будет обед, и чай, и ужин. Но во сне он еще долго видел себя все в тех же условиях плена. Так же понемногу Пьер понимал те новости, которые он узнал после своего выхода из плена: смерть князя Андрея, смерть жены, уничтожение французов.
Радостное чувство свободы – той полной, неотъемлемой, присущей человеку свободы, сознание которой он в первый раз испытал на первом привале, при выходе из Москвы, наполняло душу Пьера во время его выздоровления. Он удивлялся тому, что эта внутренняя свобода, независимая от внешних обстоятельств, теперь как будто с излишком, с роскошью обставлялась и внешней свободой. Он был один в чужом городе, без знакомых. Никто от него ничего не требовал; никуда его не посылали. Все, что ему хотелось, было у него; вечно мучившей его прежде мысли о жене больше не было, так как и ее уже не было.
– Ах, как хорошо! Как славно! – говорил он себе, когда ему подвигали чисто накрытый стол с душистым бульоном, или когда он на ночь ложился на мягкую чистую постель, или когда ему вспоминалось, что жены и французов нет больше. – Ах, как хорошо, как славно! – И по старой привычке он делал себе вопрос: ну, а потом что? что я буду делать? И тотчас же он отвечал себе: ничего. Буду жить. Ах, как славно!
То самое, чем он прежде мучился, чего он искал постоянно, цели жизни, теперь для него не существовало. Эта искомая цель жизни теперь не случайно не существовала для него только в настоящую минуту, но он чувствовал, что ее нет и не может быть. И это то отсутствие цели давало ему то полное, радостное сознание свободы, которое в это время составляло его счастие.
Он не мог иметь цели, потому что он теперь имел веру, – не веру в какие нибудь правила, или слова, или мысли, но веру в живого, всегда ощущаемого бога. Прежде он искал его в целях, которые он ставил себе. Это искание цели было только искание бога; и вдруг он узнал в своем плену не словами, не рассуждениями, но непосредственным чувством то, что ему давно уж говорила нянюшка: что бог вот он, тут, везде. Он в плену узнал, что бог в Каратаеве более велик, бесконечен и непостижим, чем в признаваемом масонами Архитектоне вселенной. Он испытывал чувство человека, нашедшего искомое у себя под ногами, тогда как он напрягал зрение, глядя далеко от себя. Он всю жизнь свою смотрел туда куда то, поверх голов окружающих людей, а надо было не напрягать глаз, а только смотреть перед собой.