Бремя жизни

Бремя жизни
яп. 人生のお荷物 (дзинсэй-но онимоцу) англ. Burden of Life
Жанр	фильм-драма, комедия
Режиссёр	Хэйноскэ Госё
Автор сценария	Акира Фусими
В главных ролях	Тацуо Сайто, Мицуко Ёсикава, Кинуё Танака, Томио Аоки
Оператор	Дзёдзи Охара
Композитор	Кэйдзо Хориути, Масаэ Сиба
Кинокомпания	«Сётику»
Длительность	66 мин.
Страна	Япония Япония
Язык	японский
Год	1935
Выход фильма «Бремя жизни» (оригинальное название — яп. 人生のお荷物 (дзинсэй-но онимоцу) англ. Burden of Life)

К:Фильмы 1935 года

«Бремя жизни» (яп. 人生のお荷物, дзинсэй-но онимоцу; англ. Burden of Life) — чёрно-белый японский фильм-драма с элементами лёгкой комедии, поставленный режиссёром Хэйноскэ Госё, и вышедший на экраны в 1935 году.

Сюжет

В начальных кадрах фильма нам показан дом художника Сэнкити, который работает над портретом в стиле «ню», а музой ему служит собственная жена Ицуко. Сеанс прерывается приходом брата художника, доктора Тэцуо Комиямы, женатого на сестре Ицуко — Такако. Доктор Комияма, поругавшись с женой, которая ушла от него в родительский дом, приглашает брата «расслабиться» в окружении гейш. Ицуко тем временем спешит в отчий дом, дабы успокоить сестру и попытаться уговорить её вернуться к мужу. Благополучно уладив это дело и настроив сестру на возвращение домой, Ицуко с родителями обсуждает предстоящую свадьбу младшей из сестёр — Матико.

Так, начавшись лёгкой комедией, во второй части повествования фильм переходит в драму, когда после проведённой свадьбы Матико, родители разругаются из-за самого младшего отпрыска в этом семействе, сына Кинъити. Глава семьи, Содзо Фукусима, менеджер, возраст которого приближается к пенсионному, считает, что они с женой совершили ошибку, родив младшего сына. После того как он едва как смог, хоть и удачно, выдать замуж трёх дочерей, младший сынок теперь стал обременительным для их семьи в плане его будущего. Его супруга, Тамако не согласна с ним и поругавшись, уходит вместе с Кинъити из дома.

Мать и сын найдут приют в доме Ицуко и её мужа-художника. Отец же после размолвки решит забыться в ночном клубе, где ему среди прочего повстречаются двое сослуживцев, однако когда одна из гейш назовёт его «отцом», он почувствует себя неловко и поспешит уйти.

На следующий день их сынок Кинъити, возвращаясь из школы, по привычке придёт домой, где его с радостью примет отец. А вскоре вернётся и хозяйка дома Тамако.

В ролях

• Тацуо Сайто — Содзо Фукусима
• Мицуко Ёсикава — Тамако Фукусима
• Масао Хаяма — Кинъити Фукусима
• Ёсико Цубоути — Такако Комияма
• Кинуё Танака — Ицуко Курияма
• Кэндзи Ояма — Тэцуо Комияма
• Токудзи Кобаяси — Сункити Курияма
• Мицуё Мидзусима — Матико
• Син Сабури — Кимимаса Хасимото
• Тёко Иида — Оканэ
• Содзабуро Абэ — Ёсаку
• Ёко Кодзакура — Ёко, официантка
• Такэси Сакамото — эпизод на свадьбе
• Томио Аоки

Премьеры

•  — 10 декабря 1935 года состоялась национальная премьера фильма в Токио.

Ссылки

• «Бремя жизни» (англ.) на сайте Internet Movie Database

Отрывок, характеризующий Бремя жизни

Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.