Брыков, Александр Петрович

Александр Петрович Брыков
Род деятельности:	государственный деятель
Дата рождения:	1889(1889)
Место рождения:	Москва
Гражданство:	СССР СССР
Дата смерти:	30 октября 1937(1937-10-30)
Место смерти:	Москва

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Алекса́ндр Петро́вич Брыков (1889, Москва, Российская империя — 30 октября 1937, СССР) — советский государственный и партийный деятель, председатель Исполнительного комитета Средне-Волжского краевого Совета.

Биография

Сын крестьянина, трудился рабочим-кожевником. Образование низшее. С 1905 года принимал участие в революционной деятельности. В 1907 году подвергся административной ссылке на 2 года.

Один из организаторов московского профсоюза кожевников. Член РСДРП(б) с февраля 1917 года.

С октября 1917 года член Исполкома Моссовета и член Президиума солдатской секции Московского Совета.

С 1917 по 1918 год заместитель председателя Союза земств и городов, центрального управления военных заготовок.

С 1919 года на Восточном фронте. Назначен чрезвычайным уполномоченным Совета Труда и Обороны РСФСР.

В 1922—1924 годах заместитель председателя Сибирского революционного комитета, затем член Сибирского бюро ЦК РКП(б).

На XII съезде партии избран членом Центральной Контрольной Комиссии РКП(б) (с 25 апреля 1923 по 23 мая 1924).

На I и II Съездах советов был выбран членом ЦИКа.

С 1924 года — заместитель председателя ВСНХ РСФСР, член экономического совещания, начальник Управления государственной промышленности РСФСР.

С 1926 года также председатель Совета картофельной кооперации.

С июня 1929 года по 13 августа 1932 года работал председателем Исполнительного комитета Средне-Волжского краевого Совета.

С 13 июля 1930 по 26 января 1934 года — член Центральной Ревизионной Комиссии ВКП(б).

В дальнейшем работал начальником Главного строительного управления Главлесстроя Народного комиссариата лесной промышленности СССР.

Арестован 2 июля 1937 года. 29 октября 1937 года осужден ВКВС СССР по обвинению в участии в антисоветской террористической организации.

Расстрелян 30 октября 1937 года. Похоронен в Москве на Донском кладбище.

Реабилитирован военной коллегией Верховного суда СССР 21 июля 1956 года.

Ссылки

• [www.knowbysight.info/BBB/01588.asp Справочник по истории Коммунистической партии и Советского Союза 1898—1991]
• [lists.memo.ru/d5/f307.htm Списки жертв политических репрессий]

Отрывок, характеризующий Брыков, Александр Петрович

– Qu'est ce qu'il chante? [Что он там поет?] – сказал один француз.
– De l'histoire ancienne, [Древняя история,] – сказал другой, догадавшись, что дело шло о прежних войнах. – L'Empereur va lui faire voir a votre Souvara, comme aux autres… [Император покажет вашему Сувара, как и другим…]
– Бонапарте… – начал было Долохов, но француз перебил его.
– Нет Бонапарте. Есть император! Sacre nom… [Чорт возьми…] – сердито крикнул он.
– Чорт его дери вашего императора!
И Долохов по русски, грубо, по солдатски обругался и, вскинув ружье, отошел прочь.
– Пойдемте, Иван Лукич, – сказал он ротному.
– Вот так по хранцузски, – заговорили солдаты в цепи. – Ну ка ты, Сидоров!
Сидоров подмигнул и, обращаясь к французам, начал часто, часто лепетать непонятные слова:
– Кари, мала, тафа, сафи, мутер, каска, – лопотал он, стараясь придавать выразительные интонации своему голосу.
– Го, го, го! ха ха, ха, ха! Ух! Ух! – раздался между солдатами грохот такого здорового и веселого хохота, невольно через цепь сообщившегося и французам, что после этого нужно было, казалось, разрядить ружья, взорвать заряды и разойтись поскорее всем по домам.
Но ружья остались заряжены, бойницы в домах и укреплениях так же грозно смотрели вперед и так же, как прежде, остались друг против друга обращенные, снятые с передков пушки.


Объехав всю линию войск от правого до левого фланга, князь Андрей поднялся на ту батарею, с которой, по словам штаб офицера, всё поле было видно. Здесь он слез с лошади и остановился у крайнего из четырех снятых с передков орудий. Впереди орудий ходил часовой артиллерист, вытянувшийся было перед офицером, но по сделанному ему знаку возобновивший свое равномерное, скучливое хождение. Сзади орудий стояли передки, еще сзади коновязь и костры артиллеристов. Налево, недалеко от крайнего орудия, был новый плетеный шалашик, из которого слышались оживленные офицерские голоса.
Действительно, с батареи открывался вид почти всего расположения русских войск и большей части неприятеля. Прямо против батареи, на горизонте противоположного бугра, виднелась деревня Шенграбен; левее и правее можно было различить в трех местах, среди дыма их костров, массы французских войск, которых, очевидно, большая часть находилась в самой деревне и за горою. Левее деревни, в дыму, казалось что то похожее на батарею, но простым глазом нельзя было рассмотреть хорошенько. Правый фланг наш располагался на довольно крутом возвышении, которое господствовало над позицией французов. По нем расположена была наша пехота, и на самом краю видны были драгуны. В центре, где и находилась та батарея Тушина, с которой рассматривал позицию князь Андрей, был самый отлогий и прямой спуск и подъем к ручью, отделявшему нас от Шенграбена. Налево войска наши примыкали к лесу, где дымились костры нашей, рубившей дрова, пехоты. Линия французов была шире нашей, и ясно было, что французы легко могли обойти нас с обеих сторон. Сзади нашей позиции был крутой и глубокий овраг, по которому трудно было отступать артиллерии и коннице. Князь Андрей, облокотясь на пушку и достав бумажник, начертил для себя план расположения войск. В двух местах он карандашом поставил заметки, намереваясь сообщить их Багратиону. Он предполагал, во первых, сосредоточить всю артиллерию в центре и, во вторых, кавалерию перевести назад, на ту сторону оврага. Князь Андрей, постоянно находясь при главнокомандующем, следя за движениями масс и общими распоряжениями и постоянно занимаясь историческими описаниями сражений, и в этом предстоящем деле невольно соображал будущий ход военных действий только в общих чертах. Ему представлялись лишь следующего рода крупные случайности: «Ежели неприятель поведет атаку на правый фланг, – говорил он сам себе, – Киевский гренадерский и Подольский егерский должны будут удерживать свою позицию до тех пор, пока резервы центра не подойдут к ним. В этом случае драгуны могут ударить во фланг и опрокинуть их. В случае же атаки на центр, мы выставляем на этом возвышении центральную батарею и под ее прикрытием стягиваем левый фланг и отступаем до оврага эшелонами», рассуждал он сам с собою…