Яковлев, Владимир

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Владимир Яковлев»)
Перейти к: навигация, поиск

Влади́мир Я́ковлев:

  • Яковлев, Владимир Анатольевич (род. 1944) — российский политик, второй губернатор Санкт-Петербурга.
  • Яковлев, Владимир Андреевич (род. 1949) — российский политик, редактор газеты «Новая Россия».
  • Яковлев, Владимир Георгиевич (1899—2000) — советский художник-гримёр. Заслуженный работник культуры РСФСР (1967).
  • Яковлев, Владимир Георгиевич (1908—?) — советский дипломат.
  • Яковлев, Владимир Дмитриевич (1817—1884) — российский писатель.
  • Яковлев, Владимир Дмитриевич — советский звукооператор.
  • Яковлев, Владимир Егорович (род. 1959) — российский журналист, основатель газеты «Коммерсантъ».
  • Яковлев, Владимир Игоревич (1934—1998) — русский художник, представитель «неофициального» искусства.
  • Яковлев, Владимир Михайлович (1903—1983) — советский конструктор авиационных двигателей, Герой Социалистического Труда.
  • Яковлев, Владимир Николаевич:
  • Яковлев, Владимир Петрович (род. 1938) — вице-губернатор Санкт-Петербурга, заслуженный работник культуры РФ.
  • Яковлев, Владимир Тимофеевич (1905—1978) — советский кинооператор.
  • __DISAMBIG__

    Напишите отзыв о статье "Яковлев, Владимир"

    Отрывок, характеризующий Яковлев, Владимир

    Как лошади шарахаются, толпятся и фыркают над мертвой лошадью, так в гостиной вокруг гроба толпился народ чужой и свой – предводитель, и староста, и бабы, и все с остановившимися испуганными глазами, крестились и кланялись, и целовали холодную и закоченевшую руку старого князя.


    Богучарово было всегда, до поселения в нем князя Андрея, заглазное именье, и мужики богучаровские имели совсем другой характер от лысогорских. Они отличались от них и говором, и одеждой, и нравами. Они назывались степными. Старый князь хвалил их за их сносливость в работе, когда они приезжали подсоблять уборке в Лысых Горах или копать пруды и канавы, но не любил их за их дикость.
    Последнее пребывание в Богучарове князя Андрея, с его нововведениями – больницами, школами и облегчением оброка, – не смягчило их нравов, а, напротив, усилило в них те черты характера, которые старый князь называл дикостью. Между ними всегда ходили какие нибудь неясные толки, то о перечислении их всех в казаки, то о новой вере, в которую их обратят, то о царских листах каких то, то о присяге Павлу Петровичу в 1797 году (про которую говорили, что тогда еще воля выходила, да господа отняли), то об имеющем через семь лет воцариться Петре Феодоровиче, при котором все будет вольно и так будет просто, что ничего не будет. Слухи о войне в Бонапарте и его нашествии соединились для них с такими же неясными представлениями об антихристе, конце света и чистой воле.