Вторая пуля

«Вторая пуля» — сборник песен рок-группы «Ночные Снайперы», записанный на магнитную кассету в 1995 году во время питерского квартирника. Неофициальный альбом группы. Сборник был записан Дианой Арбениной и Светланой Сургановой в домашних условиях и подарен на день рождения подруги. После подарка у «Ночных снайперов» не осталось копии альбома.

Название «Вторая пуля» придумано Арбениной. Первый магнитоальбом группы назывался «Первая пуля».

Альбом состоит из тридцати семи песен общей продолжительностью звучания восемьдесят девять с половиной минут. Использовались гитара, скрипка и иногда бубен в качестве перкуссии.

Большинство песен написано Дианой Арбениной. Три песни — «Солнце погасло», «Так начинался день» и «Ты» — написаны Светланой Сургановой. Песня «Я сижу у окна» — на стихи Иосифа Бродского. Часть песен со «Второй пули» в дальнейшем вошла в другие альбомы «Ночных снайперов», другая часть так и не была издана. Сурганова на альбоме исполняет свои песни, а также песню Арбениной «Мой отец». На остальных песнях она в роли бэк-вокалистки.

Список композиций

1. Тугая ночь (Диана Арбенина)
2. Ты тоньше (Диана Арбенина)
3. Русский пассажир
4. Гости мои (Диана Арбенина)
5. В городе моём
6. Jazz
7. Реггей
8. Париж
9. Чёрный табурет (Диана Арбенина)
10. Голубой слон (Диана Арбенина)
11. Солнце погасло (Светлана Сурганова)
12. Шаг за шагом (Диана Арбенина)
13. Тоска
14. По твоей земле (Диана Арбенина)
15. Мой отец (Папа)
16. По волнам твоих слёз
17. Рядом с тобой (Диана Арбенина)
18. Когда горит свет (Диана Арбенина)
19. Теряю силу
20. Так начинался день (Светлана Сурганова)
21. Песня юнкера (Диана Арбенина)
22. Лист филь
23. Я больше не ревную (Диана Арбенина)
24. Этот дом (Диана Арбенина)
25. Да, да, да (Диана Арбенина)
26. Уп-тау-ду
27. Вечер в Крыму
28. Желание / Ты (Светлана Сурганова)
29. Я сижу у окна (Диана Арбенина — на слова Иосифа Бродского)
30. Города (Диана Арбенина)
31. Ремень (Диана Арбенина)
32. Завоюй меня
33. Черно-белый король
34. Я люблю того (Диана Арбенина)
35. Пух (Диана Арбенина)
36. Солнце
37. Только шум на реке

Отрывок, характеризующий Вторая пуля

В первых числах октября к Кутузову приезжал еще парламентер с письмом от Наполеона и предложением мира, обманчиво означенным из Москвы, тогда как Наполеон уже был недалеко впереди Кутузова, на старой Калужской дороге. Кутузов отвечал на это письмо так же, как на первое, присланное с Лористоном: он сказал, что о мире речи быть не может.
Вскоре после этого из партизанского отряда Дорохова, ходившего налево от Тарутина, получено донесение о том, что в Фоминском показались войска, что войска эти состоят из дивизии Брусье и что дивизия эта, отделенная от других войск, легко может быть истреблена. Солдаты и офицеры опять требовали деятельности. Штабные генералы, возбужденные воспоминанием о легкости победы под Тарутиным, настаивали у Кутузова об исполнении предложения Дорохова. Кутузов не считал нужным никакого наступления. Вышло среднее, то, что должно было совершиться; послан был в Фоминское небольшой отряд, который должен был атаковать Брусье.
По странной случайности это назначение – самое трудное и самое важное, как оказалось впоследствии, – получил Дохтуров; тот самый скромный, маленький Дохтуров, которого никто не описывал нам составляющим планы сражений, летающим перед полками, кидающим кресты на батареи, и т. п., которого считали и называли нерешительным и непроницательным, но тот самый Дохтуров, которого во время всех войн русских с французами, с Аустерлица и до тринадцатого года, мы находим начальствующим везде, где только положение трудно. В Аустерлице он остается последним у плотины Аугеста, собирая полки, спасая, что можно, когда все бежит и гибнет и ни одного генерала нет в ариергарде. Он, больной в лихорадке, идет в Смоленск с двадцатью тысячами защищать город против всей наполеоновской армии. В Смоленске, едва задремал он на Молоховских воротах, в пароксизме лихорадки, его будит канонада по Смоленску, и Смоленск держится целый день. В Бородинский день, когда убит Багратион и войска нашего левого фланга перебиты в пропорции 9 к 1 и вся сила французской артиллерии направлена туда, – посылается никто другой, а именно нерешительный и непроницательный Дохтуров, и Кутузов торопится поправить свою ошибку, когда он послал было туда другого. И маленький, тихенький Дохтуров едет туда, и Бородино – лучшая слава русского войска. И много героев описано нам в стихах и прозе, но о Дохтурове почти ни слова.
Опять Дохтурова посылают туда в Фоминское и оттуда в Малый Ярославец, в то место, где было последнее сражение с французами, и в то место, с которого, очевидно, уже начинается погибель французов, и опять много гениев и героев описывают нам в этот период кампании, но о Дохтурове ни слова, или очень мало, или сомнительно. Это то умолчание о Дохтурове очевиднее всего доказывает его достоинства.