География населения

География населения — (география населения и населённых пунктов) − раздел социально-экономической географии, изучающий территориальную организацию населения. Исследует население территорий различного масштаба − от отдельных населенных пунктов (и даже их частей) до государств, частей света, Земли в целом. В составе отечественной географии населения обычно выделяют два блока: изучение населения как территориальных общностей (групп) людей и изучение населённых пунктов, их сетей и систем, то есть расселения населения. За рубежом (в Зап. Европе, США) география населения и география населённых пунктов рассматриваются в качестве отдельных научных дисциплин. Кроме общегеографических, в географии населения используются методы и подходы других наук, изучающих население и населённы пункты: этнологии, демографии, экономики труда, социологии, социальной психологии, экологии человека, а также теории и практики градостроительства. Практическое значение исследований в области географии населения связано с разработкой и обоснованием мер региональной социально-демографической и миграционной политики, прогнозированием численности и состава населения, созданием схем расселения и схем пространственного планирования территорий различного масштаба (в прошлом − схем и проектов районной планировки).

Структура географии населения

В составе дисциплины выделяются следующие основные разделы:

• Демогеография − исследует демографическую ситуацию в конкретных странах и регионах, режим воспроизводства населения, его половозрастной и семейный состав, разрабатывает прогнозы численности населения, определяет основные контуры демографической политики.
• Этногеография (этническая география) − рассматривает расселение этносов, этнический состав населения и этнические процессы на исследуемых территориях.
• География миграций − анализирует виды миграций, их причины и следствия, разрабатывает различные аспекты миграционной политики.
• География рынка труда и занятости − изучает трудовые ресурсы и экономически активное население, рынки труда, уровень безработицы, занятость населения, образовательный и профессиональный состав занятого населения.
• География условий и образа жизни − исследует условия, уровень, качества и образ жизни населения, пространственное поведение людей, восприятие ими окружающей среды, потребности и интересы населения.
• География расселения − рассматривает расселение и его типы, системы и сети населённых пунктов, их людность, функции.
  • География сельского расселения — изучает сельское расселение в рамках интегральной науки — руралистики.
  • География городского расселения — изучает городское расселение в рамках интегральной науки — геоурбанистики (географии городов).

Наиболее часто встречаются работы, посвященные сравнительно-географическому изучению состава и динамики населения, характеристике естественного или механического движения отдельной страны или региона, анализу структуры расселения определенной территории. Широко распространены историко-географические исследования населения и расселения. Сквозная тема, охватывающая практически все разделы географии населения − социально-демографическое воспроизводство территориальных общностей. Большое распространение получили карты населения.

Из истории географии населения

Население рассматривается географией со времени её возникновения, но географические исследования, специально посвященные населению, появляются только в XIX в., а в качестве особой дисциплины, или раздела географической науки, география населения формируется, видимо, только в первой половине XX в. Большую роль сыграли труды представителей антропогеографии (Ф. Ратцель) и французской географии человека (П. Видаль де ла Блаш, Ж. Брюн, А. Деманжон). В России первые географические работы о населении и населенных пунктах принадлежат К. И. Арсеньеву, П. И. Кеппену, П. П. Семенову-Тян-Шанскому, А. И. Воейкову, Семенову-Тян-Шанскому В. П..

В СССР с ликвидацией антропогеографии (1920-30 гг.) географические исследования населения почти полностью прекратились. Как выразился Баранский Н. Н. (1946), «… раздел о населении… выпал бесследно, провалившись между природой и хозяйством и между физической и экономической географией. „Человека забыли“!!!» Инициатором возрождения географических исследований населения был P.M. Кабо, выступивший в 1941 и 1947 годах с новаторскими для своего времени программными статьями по этой тематике. Он же во второй половине 1940-х начал читать курс географии населения на географических факультетах МГУ и МГПИ. Первое систематическое изложение материалов по географии населения СССР принадлежит Н.И. Ляликову (1946-48). В 1940-е и последующие годы отечественная география населения развивалась главным образом путём синтеза антропогеографического (связь с природной средой) и статистического подходов к изучению населения. Получили распространение экспедиционные исследования населения и населенных пунктов.

В 1940—1960-х гг. география населения рассматривалась как составная часть экономической географии, изучающая население как «основную производительную, силу общества». Толчком к расширению исследований явилась Всесоюзная перепись населения 1959 г., материалы которой, впервые после переписи 1926 г., стали доступны для изучения. Большую роль в становлении географии населения сыграли первые Междуведомственные совещания по географии населения (1962, 1967, 1973). В 1970-х гг. интерес к проблемам населения стал усиливаться из-за ухудшения демографической ситуации в стране, а также в связи с осознанием роли человеческого фактора в развитии экономики. С конца 1940-х до настоящего времени происходит постоянная диверсификация тематики исследований. Развитие географии населения повело к социологизации экономической географии и превращению её в социально-экономическую географию. Возникло большое количество новых направлений исследований, которые нередко рассматриваются в качестве самостоятельных частей географии или объединяются под общим названием «социальная география», но по существу являются лишь новыми разделами широко понимаемой географии населения.

Значительный вклад в развитие отечественной географии населения, внесли: Покшишевский В. В. (общие вопросы, миграции населения), Ю. Г. Саушкин (изучение сельских населенных пунктов, вопросы взаимосвязей человека и природы), В.Г Давидович, Лаппо Г. М., Хорев Б. С. (проблемы городского расселения), Ковалев С. А.(общие вопросы, география сельского расселения, изучение условий и образа жизни), С. И. Брук (этногеография и этнокартография). Картографированием населения занимались Семенов-Тян-Шанский В. П., В. П. Коровицын, Ковалев С. А., О. А. Евтеев, Д. Н. Лухманов.

В РФ исследования по географии населения ведутся в географических институтах РАН и в большинстве вузов, осуществляющих подготовку географов. С 1970-х география населения в качестве обязательной дисциплины включена в учебные планы университетов по специальности (направлению) «география».

Литература

• Семенов-Тян-Шанский В. П. Город и деревня в Европейской России // Записки Императорского русского географического общества по отделению статистики. СПб., 1910. Т. 10. Вып. 2.
• Кабо Р. М. Элементы географического изучения населения в СССР // География в школе. 1941.3.
• Баранский Н. Н. Страноведение и география физическая и экономическая// Баранский Н. Н. Природа и человек в их взаимных отношениях как предмет социально-культурной географии // География населения/ Вопросы географии. Сб. 5. М.,1947.
• Американская география: современное состояние и перспективы/ Перев. с англ. М., 1957 (Гл.4. География населения; Гл.5. География населенных пунктов; Гл.6. География городов).
• Ковалев С. А. Сельское расселение (Географическое исследование) М., 1963.
• География населения в СССР. Основные проблемы. М.; Л., 1964.
• Научные проблемы географии населения. М., 1967.
• География населения и населенных пунктов СССР. Л., 1967.
• Ныммик С. Я. Региональные системы поселений как каркас районообразования / Вестн. Моск. ун-та. Сер. 5. Геогр. 1969. № 3.
• География населения / Международная география , 76. М., 1976. Т. 7.
• Евтеев О. А., Ковалев С. А. Население и трудовые ресурсы // Комплексные региональные атласы. М., 1976. Гл XVI.
• Покшишевский В. В. Население и география: теоретические очерки. М., 1978.
• Ковалев С. А., Ковальская Н. Я. География населения СССР. М., 1980.
• Ягельский А. География населения / Перев. с польск. М., 1980.
• Алексеев А. И., Ковалев С. А., Ткаченко А. А. География населения и социальная география // Вестник МГУ. Сер. 5. География. 1983. № 3.
• Голд Дж. Психология и география: Основы поведенческой географии/ Перев с англ. М., 1990.
• Зайончковская Ж. А. Демографическая ситуация и расселение. М., 1991.
• Лаппо Г. М. География городов. М., 1997.
• СССР − СНГ − Россия: география населения и социальная география, 1985 −1996. Аналитико-библиографический обзор. М., 2001.
• Территориальные интересы: Сб. научн. трудов. Тверь, 1999.
• Город и деревня в Европейской России: 100 лет перемен. М., 2001.
• Россия и её регионы в 20 веке: Территория − Расселение − Миграции. М., 2005.
• Алексеев А. И., Ткаченко А. А. География населения // Большая Российская Энциклопедия. М. 2006. Т. 6.
• География населения и социальная география / Вопросы географии. Сб. 135. М., 2013.

Отрывок, характеризующий География населения

Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.


Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.