Глускина, Анна Евгеньевна

Анна Евгеньевна Глускина
Дата рождения:	1904(1904)
Место рождения:	Тюмень
Дата смерти:	1994(1994)
Место смерти:	Москва
Научная сфера:	учёный-японист, перевод японской поэзии

Анна Евгеньевна Глускина (1904, Тюмень — 1994, Москва) — российский учёный-японист, переводчица японской поэзии, доктор филологических наук (1972).

Биография

Родилась в Тюмени в семье врача.

С 1921 года училась на японском отделении Петроградского института живых восточных языков, а также на Восточном факультете Петроградского университета. С 1925 года работала в Музее антропологии и этнографии АН СССР.

В 1926 году в Ленинграде вышла маленькая книжка её переводов под названием «Песни Ямато». В 1928 году она посетила Японию, чтобы приобрести этнографическую коллекцию для японского отдела музея. В феврале 1942 года вместе с Институтом востоковедения АН СССР была эвакуирована в Фергану. В 1943 г. в Ташкенте защитила кандидатскую диссертацию «Японские кагура (истоки японского народного театра)».

Ей принадлежит перевод антологии «Манъёсю» («Собрание мириад листьев»), включающей в себя 4516 песен. Над этим переводом она работала с 1933 по 1957 год. Труд этот был опубликован в 1971—1972 годах. 15 февраля 1972 года перевод антологии был защищён в качестве докторской диссертации.

В 1988 году вышел сборник её переводов «Японская любовная лирика», куда вошли стихи, взятые из трёх лучших поэтических антологий VIII, Х и XIII веков.

Литература

• Российские востоковеды: Д. М. Позднеев, Н. И. Конрад, Н. А. Невский, В. Д. Плотникова, А. Л. Гальперин, Г. И. Подпалова, А. Е. Глускина, В. Н. Маркова. Страницы памяти: сборник / Сост., предисл. Н. Ф. Лещенко. — М.: Муравей, 1998. — 232 с. — 1 000 экз. — ISBN 5-88737-015-X. (в пер.)

Ссылки

• [www.vekperevoda.com/1900/agluskina.htm Век Перевода]  (рус.)
• [memory.pvost.org/pages/gluskina.html Анна Глускина]  (рус.) на сайте «Люди и судьбы».

Отрывок, характеризующий Глускина, Анна Евгеньевна

– Ну да это всё равно, – сказал князь Андрей. – Передай графине Ростовой, что она была и есть совершенно свободна, и что я желаю ей всего лучшего.
Пьер взял в руки связку бумаг. Князь Андрей, как будто вспоминая, не нужно ли ему сказать еще что нибудь или ожидая, не скажет ли чего нибудь Пьер, остановившимся взглядом смотрел на него.
– Послушайте, помните вы наш спор в Петербурге, – сказал Пьер, помните о…
– Помню, – поспешно отвечал князь Андрей, – я говорил, что падшую женщину надо простить, но я не говорил, что я могу простить. Я не могу.
– Разве можно это сравнивать?… – сказал Пьер. Князь Андрей перебил его. Он резко закричал:
– Да, опять просить ее руки, быть великодушным, и тому подобное?… Да, это очень благородно, но я не способен итти sur les brisees de monsieur [итти по стопам этого господина]. – Ежели ты хочешь быть моим другом, не говори со мною никогда про эту… про всё это. Ну, прощай. Так ты передашь…
Пьер вышел и пошел к старому князю и княжне Марье.
Старик казался оживленнее обыкновенного. Княжна Марья была такая же, как и всегда, но из за сочувствия к брату, Пьер видел в ней радость к тому, что свадьба ее брата расстроилась. Глядя на них, Пьер понял, какое презрение и злобу они имели все против Ростовых, понял, что нельзя было при них даже и упоминать имя той, которая могла на кого бы то ни было променять князя Андрея.
За обедом речь зашла о войне, приближение которой уже становилось очевидно. Князь Андрей не умолкая говорил и спорил то с отцом, то с Десалем, швейцарцем воспитателем, и казался оживленнее обыкновенного, тем оживлением, которого нравственную причину так хорошо знал Пьер.


В этот же вечер, Пьер поехал к Ростовым, чтобы исполнить свое поручение. Наташа была в постели, граф был в клубе, и Пьер, передав письма Соне, пошел к Марье Дмитриевне, интересовавшейся узнать о том, как князь Андрей принял известие. Через десять минут Соня вошла к Марье Дмитриевне.
– Наташа непременно хочет видеть графа Петра Кирилловича, – сказала она.
– Да как же, к ней что ль его свести? Там у вас не прибрано, – сказала Марья Дмитриевна.
– Нет, она оделась и вышла в гостиную, – сказала Соня.
Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.