Горошков, Александр Александрович

Александр Александрович Горошков
Род деятельности:	политический деятель, бизнесмен, консультант в области бизнеса
Дата рождения:	16 июля 1945(1945-07-16)
Место рождения:	Ленинград
Гражданство:	Россия
Дата смерти:	8 мая 2013(2013-05-08) (67 лет)
Место смерти:	Санкт-Петербург
Награды и премии:

Горошков Александр Александрович — (16 июля 1945; Ленинград, СССР — 8 мая 2013; Санкт-Петербург, РФ) — политический деятель, бизнесмен, консультант в области бизнеса. Основатель первого на Северо-Западе деревоперерабатывающего завода. Член-корреспондент Международной академии наук экологии и безопасности жизнидеятельности с 1994 года; Член-корреспондент Петровской академии наук и искусств с 2003 года; Член-корреспондент Международной академии общественных наук с 2007 года.

Биография

1962—1969 гг. — Октябрьская железная дорога; слесарь, помощник машиниста, мастер, диспетчер.

1964—1967 гг. — служба в железнодорожных войсках Советской Армии

1969—1979 гг. — Ленинградский обком ВЛКСМ; Заместитель заведующего отделом комсомольских организаций Ленинградского ОК ВЛКСМ, Заведующий отделом рабочей и сельской молодежи Ленинградского ОК ВЛКСМ. Организатор шефства Ленинградского ОК ВЛКСМ над строительством Байкало-Амурской магистрали.

1979—1990 гг. — Ленинградский обком КПСС; Заместитель заведующего отделом организационно-партийной и кадровой работы обкома КПСС.

1990—2005 — Ломоносовский деревоперерабатывающий завод (строительство, запуск, организация эффективной деятельности); Генеральный директор.

2005—2013 гг. — Руководитель Северо-Западного представительства ассоциации «Международная ассамблея столиц и крупных городов»(МАГ); Руководитель и консультант ряда бизнес организаций. Член Совета ветеранов ленинградских строителей БАМа Член Правления Санкт-Петербургского РОО «Ветераны Комсомола».

Образование

1963 г. — окончил Ленинградский техникум железнодорожного транспорта им. Ф. Э. Дзержинского.

1974 г. — окончил Ленинградский институт инженеров железнодорожного транспорта имени академика В. Н. Образцова: электромеханический факультет.

1985 г. — окончил Высшую Партийную школу.

Награды и знаки отличия

• Медаль «Двадцать лет победы в Великой Отечественной войне 1941—1945»; 1965 г.
• Медаль «За достигнутые успехи в развитии народного хозяйства СССР»; 1976 г.
• Знак ЦК ВЛКСМ «За участие в сооружении Байкало-Амурской маристрали»; 1982 г.
• Медаль «За трудовое отличие»; 1976 г.
• Медаль «Ветеран труда»; 1990 г.
• Медаль «200 лет МВД России»; 2002 г.
• Памятный знак «300 лет Санкт-Петербургу»; за значительный вклад в строительство Байкало-Амурской маристрали; 2003 г.
• Медаль «БАМ 35 лет»; 2008 г.
• Медаль Российской Муниципальной Академии «За вклад в развитие местного самоуправления»; 2012 г.
• Памятный знак от Совета ветеранов ленинградских строителей БАМа «Ветеран БАМа»; награда за значительный вклад в строительство БАМа.
• Медаль «БАМ 40 лет»

Ссылки

• [www.rusperson.com/html/21/RU01004394.htm Горошков Александр Александрович] (рус.). rusperson.com (2015). Проверено 13 мая 2015.
• [komsomol-100.ru/mem/bam БАМ. Герои своего времени] komsomol-100.ru
• [www.ros-ma.ru/award/nrms Список лиц, награждённых медалью "За вклад в развитие местного самоуправления" решением Президиума Российской муниципальной академии]
• [komsomol-100.ru/org/history/ctor/news?id=122 Некролог]

Отрывок, характеризующий Горошков, Александр Александрович

– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.