Бру-га-га
Бру-га-га (фр. brouhaha «обвальный хохот, шквал хохота») — звукоподражание; междометие, используемое в литературе и повседневной жизни во многих языках мира, означает шумную, нередко негативную реакцию толпы (общественности) на некий внешний стимул (или событие). Выражение пришло из французского языка, где употреблялось с XVI века и поначалу использовалось в театре (обозначая смех дьявола: brou, ha, ha!)[1]; указывается также дата упоминания 1552 г.[2]
Содержание
История и этимология
В словаре Merriam-Webster Online Dictionary указывается, что brou·ha·ha зарегистрировано с 1890 года, указано французское происхождение слова[3].
Однако «Большой французско-русский и русско-французский словарь» даёт несколько иную трактовку: «разг. 1) гул, шум голосов; гомон, 2) уст. одобрительный или осуждающий гул толпы»[4]. Англо-русский словарь аналогично определяет это слово: «brouhaha — (n) скандал; скандальное происшествие; стычка; шумиха»[5].
Этимология
Дж. Питер Мер (Maher), лингвист, который изучал происхождение слова, полагает, что его происхождение связано с турнирами в Колизее, от итальянского en:bravo. Согласно другой версии, слово связано с итальянским диалектом Aretin — где barruccaba означает смущение.
Если верить теории Вальтера фон Вартбурга (Walther von Wartburg), слово пришло из иврита и происходит от приветствия barukh habba (дословно: «благословляю входящего»).[1]
Джеймс Апдеграфф, специалист по истории греческого языка (как и некоторые его коллеги: Рой Перкинс, Крис Эггемайер, Рори Солтан) предполагает, что слово могло произойти от глагола βρυχα («грохочет»: во втором лице, единственном числе).
История употребления в русском языке
Звукоподражание «бру-га-га» пришло в русский язык из французского. В русской литературе так называется одиннадцатая глава книги Михаила Булгакова «Жизнь господина де Мольера». Возможно, интерес к творчеству М.Булгакова привёл к знакомству широкой публики с этим, доселе незаметным междометием. В конце ХХ — начале ХХI века звукоподражание вновь приобрело популярность:
Смех бывает разный: ха ха ха, хо хо хо, хе хе хе, хи хи хи, гы гы гы, бру га га; и от щекотки— М.Веллер
Выражение сегодня широко встречается в молодёжном жаргоне (падонки и др), а спектакль с названием «Бру-га-га» создал в Петербурге режиссёр Тимур Насиров.
Напишите отзыв о статье "Бру-га-га"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.worldwidewords.org/qa/qa-bro1.htm www.worldwidewords.org]
- ↑ [www.etymonline.com/index.php?term=brouhaha Online Etymology Dictionary]
- ↑ www.merriam-webster.com/dictionary/brouhaha Merriam-Webster Online Dictionary. 2008.
- ↑ [dic.academic.ru/dic.nsf/fre_rus/9894/brouhaha brouhaha]
- ↑ [www.babylon.com/definition/Brouhaha/Russian Brouhaha | Russian | Dictionary & Translation by Babylon]
Ссылки
- www.worldwidewords.org/qa/qa-bro1.htm
Отрывок, характеризующий Бру-га-га
– Врешь, барин, – прокричал он Николаю. Николай в скок пустил всех лошадей и перегнал Захара. Лошади засыпали мелким, сухим снегом лица седоков, рядом с ними звучали частые переборы и путались быстро движущиеся ноги, и тени перегоняемой тройки. Свист полозьев по снегу и женские взвизги слышались с разных сторон.Опять остановив лошадей, Николай оглянулся кругом себя. Кругом была всё та же пропитанная насквозь лунным светом волшебная равнина с рассыпанными по ней звездами.
«Захар кричит, чтобы я взял налево; а зачем налево? думал Николай. Разве мы к Мелюковым едем, разве это Мелюковка? Мы Бог знает где едем, и Бог знает, что с нами делается – и очень странно и хорошо то, что с нами делается». Он оглянулся в сани.
– Посмотри, у него и усы и ресницы, всё белое, – сказал один из сидевших странных, хорошеньких и чужих людей с тонкими усами и бровями.
«Этот, кажется, была Наташа, подумал Николай, а эта m me Schoss; а может быть и нет, а это черкес с усами не знаю кто, но я люблю ее».
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.
– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.
Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
