Джексонские прерии

Джексонские прерии (англ. Jackson prairies) — степной регион площадью 611 200 акров (247 300 га) или около 250 кв. км. Представляет собой лугопастбищные угодья умеренного типа, которые сохраняются в условиях субтропического климата срединной части штата Миссисипи. Местами сплошная линия прерий прерывается участками вклинивающихся лесов. Джексонские прерии находятся в положении экологической дизъюнкции по отношению к более значительной полосе так называемых Чёрных прерий, которые тянутся более широкой полосой параллельно Джексонским, в 80-120 км к северо-востоку от последних.

Описание

Джексконские прерии тянутся узкой полосой по диагонали в срединной части штата в направлении с северо-запада на юго-восток от Лёссовых холмов на западе до границы штата Алабама на востоке. Длина региона 280 км, средняя ширина полосы прерий, как правило, варьирует в пределах 10-30 миль (16-48 километров), в самой широкой части достигая 40 миль (64 км). Местами сплошная линия прерий прерывается участками вклинивающихся лесов. Наиболее хорошо сохранились те части прерий, которые включил в свою территорию Национальной парк Бьенвилль. С севера к прериям подступают поросшие густым лесов Северо-центральные холмы. На юге прерии ограничивают так называемые Сосновые холмы. Контраст между щелочными почвами Джексонских степей и кислыми почвами окружающих лесов является причиной резкого разграничения флоры в каждом регионе. В западной части прерий почвы сложены коричневые лессовидными суглинками над известковой глины. В холмистой части прерий доминируют глины, покрытые красным и желтым песком из эпохи плиоцена. Лежащая в основе степей глина то сжимается, то резко расширяется в зависимости от объема поступающей дождевой воды. Каждый такой цикл добавляет бугры и впадины с течением времени. Прерии также сильно зависят от периодических лесных пожаров, которые ограничивают процесс зарастания прерии окружающими лесами. Поскольку почвы и климата этого экорегиона идеально подходит для ведения фермерского хозяйства, большинство прерий было распахано и отведено под жилое строительство Джексонской агломерации (Брендон, Флоренс). На охраняемых участках встречаются такие виды как белый перепел (Colinus virginianus), восточная дикая индейка (Meleagris gallopavo silvestris) и различные певчие птицы.

Отрывок, характеризующий Джексонские прерии

Дядюшка сам второчил русака, ловко и бойко перекинул его через зад лошади, как бы упрекая всех этим перекидыванием, и с таким видом, что он и говорить ни с кем не хочет, сел на своего каураго и поехал прочь. Все, кроме его, грустные и оскорбленные, разъехались и только долго после могли притти в прежнее притворство равнодушия. Долго еще они поглядывали на красного Ругая, который с испачканной грязью, горбатой спиной, побрякивая железкой, с спокойным видом победителя шел за ногами лошади дядюшки.
«Что ж я такой же, как и все, когда дело не коснется до травли. Ну, а уж тут держись!» казалось Николаю, что говорил вид этой собаки.
Когда, долго после, дядюшка подъехал к Николаю и заговорил с ним, Николай был польщен тем, что дядюшка после всего, что было, еще удостоивает говорить с ним.


Когда ввечеру Илагин распростился с Николаем, Николай оказался на таком далеком расстоянии от дома, что он принял предложение дядюшки оставить охоту ночевать у него (у дядюшки), в его деревеньке Михайловке.
– И если бы заехали ко мне – чистое дело марш! – сказал дядюшка, еще бы того лучше; видите, погода мокрая, говорил дядюшка, отдохнули бы, графинечку бы отвезли в дрожках. – Предложение дядюшки было принято, за дрожками послали охотника в Отрадное; а Николай с Наташей и Петей поехали к дядюшке.
Человек пять, больших и малых, дворовых мужчин выбежало на парадное крыльцо встречать барина. Десятки женщин, старых, больших и малых, высунулись с заднего крыльца смотреть на подъезжавших охотников. Присутствие Наташи, женщины, барыни верхом, довело любопытство дворовых дядюшки до тех пределов, что многие, не стесняясь ее присутствием, подходили к ней, заглядывали ей в глаза и при ней делали о ней свои замечания, как о показываемом чуде, которое не человек, и не может слышать и понимать, что говорят о нем.
– Аринка, глянь ка, на бочькю сидит! Сама сидит, а подол болтается… Вишь рожок!
– Батюшки светы, ножик то…
– Вишь татарка!
– Как же ты не перекувыркнулась то? – говорила самая смелая, прямо уж обращаясь к Наташе.
Дядюшка слез с лошади у крыльца своего деревянного заросшего садом домика и оглянув своих домочадцев, крикнул повелительно, чтобы лишние отошли и чтобы было сделано всё нужное для приема гостей и охоты.
Всё разбежалось. Дядюшка снял Наташу с лошади и за руку провел ее по шатким досчатым ступеням крыльца. В доме, не отштукатуренном, с бревенчатыми стенами, было не очень чисто, – не видно было, чтобы цель живших людей состояла в том, чтобы не было пятен, но не было заметно запущенности.