Диас Кансеко, Альфредо Парейа

Альфредо Парейа Диас Кансеко
Министр иностранных дел Эквадора
11 августа 1979 — 8 июля 1980
Предшественник:	Хосе Айя́ла Ла́ссо
Преемник:	Альфонсо Баррера Вальверде
Награды:

Альфредо Парейа Диас Кансеко
Alfredo Pareja Díez Canseco
Дата рождения:	12 октября 1908(1908-10-12)
Место рождения:	Гуаякиль, Эквадор
Дата смерти:	3 мая 1993(1993-05-03) (84 года)
Место смерти:	Гуаякиль, Эквадор
Род деятельности:	романист, эссеист, журналист, историк и дипломат
Язык произведений:	испанский

Альфредо Парейа Диас Кансеко (исп. Alfredo Pareja Díez Canseco; 12 октября 1908, Гуаякиль, Эквадор — 3 мая 1993, там же) — эквадорский романист, эссеист, журналист, историк и дипломат, министр иностранных дел Эквадора (1979—1980).

Биография

Его мать была дочерью бывшего президента Перу Франсиско Диаса Кансеко и племянницей другого президента Педро Диаса Кансеко. Окончил колледж Сан-Луис Гонзага ордена иезуитов, в 1930 г. Диас Конесеко получает стипендию для обучения в США. Вернувшись в Эквадор, стал профессором истории, испанской и американской литературы в школе Висенте Рокафуэрте, также являлся интендантом по вопросам среднего образования и депутатом провинции Гуаяс.

Во время диктатуры Федерико Паеса (1935—1937) был арестован и заключен в тюрьму, затем сослан в Чили, где работал в издательстве Editorial Ercilla. Вернувшись в Эквадор, был избран депутатом парламента, но в годы правления Аурелио Москера снова был арестован. Эти события легли в основу его романа «Мужчины вне времени».

В 1944 г. — временный поверенный в делах в Мексике В 1945 г. становится специальным представителем агентства по оказанию помощи и реабилитации стран, пострадавших во Второй мировой войне (UNRRA).

Непростые жизненные обстоятельства сделали Диаса Консека приверженцам идей социальной справедливости, политически близким к «левым» взглядам. Его первый роман «Дом дураков» (1929) представлял собой политическую сатиру на современный ему Эквадор, его публикация была отложена. Основное влияние на его жизнь и творчество оказали греческие классики, Оноре де Бальзак, Ф. М. Достоевский, Томас Манн, Уилл Дюран и Арнольд Тойнби, с которым он переписывался. Некоторые критики также обнаруживают влияние З.Фрейда, И.Эренбурга, А.Жида и М.Пруста. Среди известных произведений: «Весна» (1933), экранизированный роман «Три крысы» (1944), «Варварский костер» (1944) — беллетризированная биография Элоя Альфа́ро, цикл романов "Без предупреждения (1956), эссе о Томасе Манне (1956) и "Испытания. испытания "(1981).

После возврашения страны к демократии в 1979—1980 гг. занимал пост министра иностранных дел Эквадора. Уйдя в отставку, посвятил себя историческим исследованиям.

Источники

• www.enciclopediadelecuador.com/temasOpt.php?Ind=1669&Let=
• literaturaecuatoriana.wikispaces.com/Alfredo+Pareja+Diezcanseco

Отрывок, характеризующий Диас Кансеко, Альфредо Парейа

Во время короткого визита Николая, как и всегда, где есть дети, в минуту молчания Николай прибег к маленькому сыну князя Андрея, лаская его и спрашивая, хочет ли он быть гусаром? Он взял на руки мальчика, весело стал вертеть его и оглянулся на княжну Марью. Умиленный, счастливый и робкий взгляд следил за любимым ею мальчиком на руках любимого человека. Николай заметил и этот взгляд и, как бы поняв его значение, покраснел от удовольствия и добродушно весело стал целовать мальчика.
Княжна Марья не выезжала по случаю траура, а Николай не считал приличным бывать у них; но губернаторша все таки продолжала свое дело сватовства и, передав Николаю то лестное, что сказала про него княжна Марья, и обратно, настаивала на том, чтобы Ростов объяснился с княжной Марьей. Для этого объяснения она устроила свиданье между молодыми людьми у архиерея перед обедней.
Хотя Ростов и сказал губернаторше, что он не будет иметь никакого объяснения с княжной Марьей, но он обещался приехать.
Как в Тильзите Ростов не позволил себе усомниться в том, хорошо ли то, что признано всеми хорошим, точно так же и теперь, после короткой, но искренней борьбы между попыткой устроить свою жизнь по своему разуму и смиренным подчинением обстоятельствам, он выбрал последнее и предоставил себя той власти, которая его (он чувствовал) непреодолимо влекла куда то. Он знал, что, обещав Соне, высказать свои чувства княжне Марье было бы то, что он называл подлость. И он знал, что подлости никогда не сделает. Но он знал тоже (и не то, что знал, а в глубине души чувствовал), что, отдаваясь теперь во власть обстоятельств и людей, руководивших им, он не только не делает ничего дурного, но делает что то очень, очень важное, такое важное, чего он еще никогда не делал в жизни.
После его свиданья с княжной Марьей, хотя образ жизни его наружно оставался тот же, но все прежние удовольствия потеряли для него свою прелесть, и он часто думал о княжне Марье; но он никогда не думал о ней так, как он без исключения думал о всех барышнях, встречавшихся ему в свете, не так, как он долго и когда то с восторгом думал о Соне. О всех барышнях, как и почти всякий честный молодой человек, он думал как о будущей жене, примеривал в своем воображении к ним все условия супружеской жизни: белый капот, жена за самоваром, женина карета, ребятишки, maman и papa, их отношения с ней и т. д., и т. д., и эти представления будущего доставляли ему удовольствие; но когда он думал о княжне Марье, на которой его сватали, он никогда не мог ничего представить себе из будущей супружеской жизни. Ежели он и пытался, то все выходило нескладно и фальшиво. Ему только становилось жутко.


Страшное известие о Бородинском сражении, о наших потерях убитыми и ранеными, а еще более страшное известие о потере Москвы были получены в Воронеже в половине сентября. Княжна Марья, узнав только из газет о ране брата и не имея о нем никаких определенных сведений, собралась ехать отыскивать князя Андрея, как слышал Николай (сам же он не видал ее).
Получив известие о Бородинском сражении и об оставлении Москвы, Ростов не то чтобы испытывал отчаяние, злобу или месть и тому подобные чувства, но ему вдруг все стало скучно, досадно в Воронеже, все как то совестно и неловко. Ему казались притворными все разговоры, которые он слышал; он не знал, как судить про все это, и чувствовал, что только в полку все ему опять станет ясно. Он торопился окончанием покупки лошадей и часто несправедливо приходил в горячность с своим слугой и вахмистром.
Несколько дней перед отъездом Ростова в соборе было назначено молебствие по случаю победы, одержанной русскими войсками, и Николай поехал к обедне. Он стал несколько позади губернатора и с служебной степенностью, размышляя о самых разнообразных предметах, выстоял службу. Когда молебствие кончилось, губернаторша подозвала его к себе.