Smoke test

Smoke Test (англ. Smoke testing, дымовое тестирование) в тестировании программного обеспечения означает минимальный набор тестов на явные ошибки. «Дымовой тест» обычно выполняется самим программистом; не проходящую этот тест программу не имеет смысла отдавать на более глубокое тестирование.

Примеры

1. Ошибки инсталляции: если программный продукт не устанавливается, его тестирование, скорее всего, окажется невозможным.
2. Ошибки при соединении с базой данных, актуально для архитектуры клиент-сервер.

История

Первое своё применение этот термин получил у печников, которые, собрав печь, закрывали все заглушки, затапливали её и смотрели, чтобы дым шёл только из положенных мест.

Повторное «рождение» термина произошло в радиоэлектронике. Первое включение нового радиоэлектронного устройства, пришедшего из производства, совершается на очень короткое время (меньше секунды). Затем инженер руками ощупывает все микросхемы на предмет перегрева. Сильно нагревшаяся за эту секунду микросхема может свидетельствовать о грубой ошибке в схеме. Если первое включение не выявило перегрева, то прибор включается снова на большее время. Проверка повторяется. И так далее несколько раз. Выражение «smoke-test» используется инженерами в шуточном смысле, так как появления дыма, а значит и порчи частей устройства, стараются избежать.

Автоматизация

Smoke Tests легче автоматизировать, чем более глубокое и интеллектуальное тестирование. Автоматизация снижает количество ручного труда и поэтому позволяет проводить эти тесты чаще. Чем чаще выполняются тесты, тем раньше становится известно о проблемах, выявляемых этими тестами. Чем раньше становится известно о проблеме, тем легче её устранить. Автоматизация тестирования часто выполняется с помощью средств непрерывной интеграции.

Ссылки

• [www.catb.org/jargon/html/S/smoke-test.html Smoke test] на Jargon File (англ.)
• msdn.microsoft.com/ru-ru/library/ms182613(VS.90).aspx — Правила по кратким тестам от Майкрософт.

Отрывок, характеризующий Smoke test

Весь день она жила только надеждой того, что ночью она уввдит его. Но теперь, когда наступила эта минута, на нее нашел ужас того, что она увидит. Как он был изуродован? Что оставалось от него? Такой ли он был, какой был этот неумолкавший стон адъютанта? Да, он был такой. Он был в ее воображении олицетворение этого ужасного стона. Когда она увидала неясную массу в углу и приняла его поднятые под одеялом колени за его плечи, она представила себе какое то ужасное тело и в ужасе остановилась. Но непреодолимая сила влекла ее вперед. Она осторожно ступила один шаг, другой и очутилась на середине небольшой загроможденной избы. В избе под образами лежал на лавках другой человек (это был Тимохин), и на полу лежали еще два какие то человека (это были доктор и камердинер).
Камердинер приподнялся и прошептал что то. Тимохин, страдая от боли в раненой ноге, не спал и во все глаза смотрел на странное явление девушки в бедой рубашке, кофте и вечном чепчике. Сонные и испуганные слова камердинера; «Чего вам, зачем?» – только заставили скорее Наташу подойти и тому, что лежало в углу. Как ни страшно, ни непохоже на человеческое было это тело, она должна была его видеть. Она миновала камердинера: нагоревший гриб свечки свалился, и она ясно увидала лежащего с выпростанными руками на одеяле князя Андрея, такого, каким она его всегда видела.
Он был таков же, как всегда; но воспаленный цвет его лица, блестящие глаза, устремленные восторженно на нее, а в особенности нежная детская шея, выступавшая из отложенного воротника рубашки, давали ему особый, невинный, ребяческий вид, которого, однако, она никогда не видала в князе Андрее. Она подошла к нему и быстрым, гибким, молодым движением стала на колени.
Он улыбнулся и протянул ей руку.


Для князя Андрея прошло семь дней с того времени, как он очнулся на перевязочном пункте Бородинского поля. Все это время он находился почти в постояниом беспамятстве. Горячечное состояние и воспаление кишок, которые были повреждены, по мнению доктора, ехавшего с раненым, должны были унести его. Но на седьмой день он с удовольствием съел ломоть хлеба с чаем, и доктор заметил, что общий жар уменьшился. Князь Андрей поутру пришел в сознание. Первую ночь после выезда из Москвы было довольно тепло, и князь Андрей был оставлен для ночлега в коляске; но в Мытищах раненый сам потребовал, чтобы его вынесли и чтобы ему дали чаю. Боль, причиненная ему переноской в избу, заставила князя Андрея громко стонать и потерять опять сознание. Когда его уложили на походной кровати, он долго лежал с закрытыми глазами без движения. Потом он открыл их и тихо прошептал: «Что же чаю?» Памятливость эта к мелким подробностям жизни поразила доктора. Он пощупал пульс и, к удивлению и неудовольствию своему, заметил, что пульс был лучше. К неудовольствию своему это заметил доктор потому, что он по опыту своему был убежден, что жить князь Андрей не может и что ежели он не умрет теперь, то он только с большими страданиями умрет несколько времени после. С князем Андреем везли присоединившегося к ним в Москве майора его полка Тимохина с красным носиком, раненного в ногу в том же Бородинском сражении. При них ехал доктор, камердинер князя, его кучер и два денщика.