Земля Андреева

Земля Андреева — остров-призрак.

Назван по имени сержанта Степана Андреева, возглавлявшего экспедиции 1763 г. и 1764 г., направленные для обследования группы Медвежьих островов.

Предположительно находилась на расстоянии 550 верст (580км) северо-восточнее Медвежьих островов.

Острова Медвежьи (5 шт.) расположены напротив устья реки Колыма. Впервые упомянуты Михайло Наседкиным. В 1702 г. он совершил переход из устья Колымы в устье Индигирки. Рассказал, что по пути увидел какие-то острова.

На карте северо-востока Сибири, доставленной в Петербург в 1726 г. якутским казачьим головою Афанасием Шестаковым, изображен остров Копай (один из Медвежьих островов) и примерно в двух днях пути от него на север — большая земля.

Для обследования островов к северу от устья Колымы и Чукотского побережья Начальником Охотского и Камчатского краев полковником Федором Плениснером направлено два отряда: первый под началом казака Николая Дауркина на Чукотский полуостров и второй под началом сержанта Степана Андреева на Медвежьи острова (были названы Медвежьими после возвращения экспедиции).

Андреев отправился на север 4 марта 1763 года из Нижнеколымской крепости на собачьих упряжках.

22 апреля, переехав по льду от реки Крестовой на Медвежьи острова, посетил пять островов этого архипелага и 2 мая вернулся на материк, поскольку не хватило корма для собак.

О всех обстоятельствах своего похода Андреев 6 мая 1763 года представил Плениснеру репорт с приложением подённого журнала. В нём Андреев крайне туманно сообщил о чём-то увиденном с пятого Медвежьего (Четырёхстолбового) острова «накосо севера в южную сторону или по здешнему назвать к полуношнику». Отчёт об экспедиции был опубликован.

16 марта 1764 года направлена новая экспедиция во главе с Андреевым. Пошли на собаках из Нижнеколымска и 10 апреля достигли первого из Медвежьих островов (Крестовского), а затем и острова Четырёхстолбового.

16 апреля Андреев отправился в море на северо-восток. 22 апреля, экспедиция, пройдя от пятого Медвежьего острова около 550 верст, обнаружила большой низменный остров (ок. 80 верст), протянувшийся с востока на запад. Приблизившись к острову, но не дойдя до него около двадцати верст, обнаружили свежие санные следы, уходящие на север. Из-за болезни одного из участников экспедиции повернули обратно.

В Нижнеколымск экспедиция вернулась 8 мая. Репорт и подённый журнал Андреев представил Плениснеру 22 сентября 1764 г. Очёт об экспедиции опубликован не был.

Благодаря всем этим обстоятельствам создалась легенда о Земле Андреева, «якобы» виденной им к северу от Медвежьих остро­вов.

Для подробного описания Земли Андреева была организована специальная экспедиция И.Леонтьева, И. Лысова и А. Пушкарева. Она была отправлена из Тобольска к устью Колымы и далее на Медвежьи острова и Землю Андреева. Экспедиция работала три года, с 1769 по 1771 г., но Земли Андреева она так и не обнаружила. Точной информации о причинах нет, так как в 1787 году во время большого тобольского пожара большинство архивов погибло.

В мае 1810 г. Матвей Геденштром в поисках Земли Андреева проехал по льду на северо-восток от Большого Баранова камня около 150 верст. Дальнейшее его продвижение было остановлено широкой полыньей.

В 1820 г. из Петербурга отправилась экспедиция лейтенанта Ф. П. Врангеля «для описи берегов от устья Колымы к востоку до Шелагского мыса и от оного на север к открытию обитаемой земли, находящейся, по сказанию чукчей, в недалеком расстоянии». Пройдя от Медвежьих островов к северу 150 верст и к северу-востоку 250 верст, Врангель не обнаружил никаких признаков Земли Андреева и поставил вопрос о недобросовестности Андреева.

Возможная причина в том, что отчет и поденный журнал похода Андреева 1764 года не были опубликованы и, таким образом, остались неизвестными позднейшим исследователям, которые основывались лишь на опубликованном рапорте 1763 года. В своих рапортах и журнале за 1763 год Андреев не упоминал о Земле, виденной им с Медвежьих островов. Об этой Земле он упоминал лишь 22 апреля 1764 года в журнале второго путешествия, когда прошел от Медвежьих островов по крайней мере 550 верст (а не 250).

В советское время было предпринято несколько попыток при помощи воздушных и морских судов найти Землю Андреева. После неудачных поисков было высказано мнение, что Земля Андреева существовала, но состояла из вечномерзлого грунта и ископаемого льда и растаяла, так же как остров Васильевский и половина острова Семеновский (из группы Новосибирских островов) в море Лаптевых.

Литература

• Профессор Н. Н. Зубов, капитан дальнего плавания К. С. Бадигин. [www.polarpost.ru/Library/Zubov-Badigin_Andreeva/main-razgadka_andreeva.html Разгадка тайны Земли Андреева] // Природа. — 1952. — № 2.

Отрывок, характеризующий Земля Андреева

Наташа не отвечала и пошла в свою комнату читать письмо княжны Марьи.
Княжна Марья писала, что она была в отчаянии от происшедшего между ними недоразумения. Какие бы ни были чувства ее отца, писала княжна Марья, она просила Наташу верить, что она не могла не любить ее как ту, которую выбрал ее брат, для счастия которого она всем готова была пожертвовать.
«Впрочем, писала она, не думайте, чтобы отец мой был дурно расположен к вам. Он больной и старый человек, которого надо извинять; но он добр, великодушен и будет любить ту, которая сделает счастье его сына». Княжна Марья просила далее, чтобы Наташа назначила время, когда она может опять увидеться с ней.
Прочтя письмо, Наташа села к письменному столу, чтобы написать ответ: «Chere princesse», [Дорогая княжна,] быстро, механически написала она и остановилась. «Что ж дальше могла написать она после всего того, что было вчера? Да, да, всё это было, и теперь уж всё другое», думала она, сидя над начатым письмом. «Надо отказать ему? Неужели надо? Это ужасно!»… И чтоб не думать этих страшных мыслей, она пошла к Соне и с ней вместе стала разбирать узоры.
После обеда Наташа ушла в свою комнату, и опять взяла письмо княжны Марьи. – «Неужели всё уже кончено? подумала она. Неужели так скоро всё это случилось и уничтожило всё прежнее»! Она во всей прежней силе вспоминала свою любовь к князю Андрею и вместе с тем чувствовала, что любила Курагина. Она живо представляла себя женою князя Андрея, представляла себе столько раз повторенную ее воображением картину счастия с ним и вместе с тем, разгораясь от волнения, представляла себе все подробности своего вчерашнего свидания с Анатолем.
«Отчего же бы это не могло быть вместе? иногда, в совершенном затмении, думала она. Тогда только я бы была совсем счастлива, а теперь я должна выбрать и ни без одного из обоих я не могу быть счастлива. Одно, думала она, сказать то, что было князю Андрею или скрыть – одинаково невозможно. А с этим ничего не испорчено. Но неужели расстаться навсегда с этим счастьем любви князя Андрея, которым я жила так долго?»
– Барышня, – шопотом с таинственным видом сказала девушка, входя в комнату. – Мне один человек велел передать. Девушка подала письмо. – Только ради Христа, – говорила еще девушка, когда Наташа, не думая, механическим движением сломала печать и читала любовное письмо Анатоля, из которого она, не понимая ни слова, понимала только одно – что это письмо было от него, от того человека, которого она любит. «Да она любит, иначе разве могло бы случиться то, что случилось? Разве могло бы быть в ее руке любовное письмо от него?»
Трясущимися руками Наташа держала это страстное, любовное письмо, сочиненное для Анатоля Долоховым, и, читая его, находила в нем отголоски всего того, что ей казалось, она сама чувствовала.
«Со вчерашнего вечера участь моя решена: быть любимым вами или умереть. Мне нет другого выхода», – начиналось письмо. Потом он писал, что знает про то, что родные ее не отдадут ее ему, Анатолю, что на это есть тайные причины, которые он ей одной может открыть, но что ежели она его любит, то ей стоит сказать это слово да , и никакие силы людские не помешают их блаженству. Любовь победит всё. Он похитит и увезет ее на край света.
«Да, да, я люблю его!» думала Наташа, перечитывая в двадцатый раз письмо и отыскивая какой то особенный глубокий смысл в каждом его слове.
В этот вечер Марья Дмитриевна ехала к Архаровым и предложила барышням ехать с нею. Наташа под предлогом головной боли осталась дома.


Вернувшись поздно вечером, Соня вошла в комнату Наташи и, к удивлению своему, нашла ее не раздетою, спящею на диване. На столе подле нее лежало открытое письмо Анатоля. Соня взяла письмо и стала читать его.
Она читала и взглядывала на спящую Наташу, на лице ее отыскивая объяснения того, что она читала, и не находила его. Лицо было тихое, кроткое и счастливое. Схватившись за грудь, чтобы не задохнуться, Соня, бледная и дрожащая от страха и волнения, села на кресло и залилась слезами.
«Как я не видала ничего? Как могло это зайти так далеко? Неужели она разлюбила князя Андрея? И как могла она допустить до этого Курагина? Он обманщик и злодей, это ясно. Что будет с Nicolas, с милым, благородным Nicolas, когда он узнает про это? Так вот что значило ее взволнованное, решительное и неестественное лицо третьего дня, и вчера, и нынче, думала Соня; но не может быть, чтобы она любила его! Вероятно, не зная от кого, она распечатала это письмо. Вероятно, она оскорблена. Она не может этого сделать!»
Соня утерла слезы и подошла к Наташе, опять вглядываясь в ее лицо.
– Наташа! – сказала она чуть слышно.
Наташа проснулась и увидала Соню.