Институт социально-экономических и политических исследований
Поделись знанием:
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
| Институт социально-экономических и политических исследований |
Институт социально-экономических и политических исследований — российский некоммерческий фонд, учрежденный в 2012 году выходцами из администрации президента[1]. До конца 2015 года являлся одним из операторов президентских грантов на поддержку некоммерческого сектора[2]. На 2016 годовой бюджет оценивался в 125 миллионов рублей, составляется из пожертвований компаний и частных лиц.[3]
С августа 2012 года фонд ИСЭПИ возглавляет Дмитрий Бадовский[4].
По состоянию на 2013 год, фонду напрямую или опосредованно принадлежали: Однако, Kontr TV, Взгляд и Дни.ру[5].
В апреле 2015 года возглавил индекс аналитических и политологических центров России, составляемый Институтом современных медиа MOMRIInstiute.[6]
Напишите отзыв о статье "Институт социально-экономических и политических исследований"
Примечания
- ↑ Ирина Нагорных. [www.kommersant.ru/doc/1983941 "Народный фронт" прирос фондом] // Коммерсантъ. — 2012. — № 132 (20 июля). — С. 3.</span>
- ↑ Елена Мухаметшина. [www.vedomosti.ru/politics/articles/2016/04/07/636733-raspredelyat-prezidentskie-granti-stanut-blizkie-obschestvennoi-palate-organizatsii Распределять президентские гранты станут близкие к Общественной палате организации] // Ведомости. — 2016. — № 4050 (7 апреля).</span>
- ↑ Полина Никольская, Елизавета Сурначева. [www.rbc.ru/investigation/politics/10/03/2016/56e032829a79470e5a4ef173 Расследование РБК: на какие деньги живет Народный фронт Владимира Путина]. РБК (10 марта 2016).
- ↑ Наталья Костенко. [www.vedomosti.ru/politics/articles/2012/08/15/sobiratel_ekspertov Новый аналитический центр Кремля будет искать пути примирения власти и общества] // Ведомости. — 2012. — № 3166 (15 августа).</span>
- ↑ Елизавета Сурначева. [www.kommersant.ru/doc/2209932 Кремлю нужна новая «Европа»] // Коммерсантъ. — 2013. — 11 июня.</span>
- ↑ [lenta.ru/news/2015/05/06/raiting/ Фонд ИСЭПИ стал лидером индекса аналитических центров]. Lenta.ru (6 мая 2015).
</ol>
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Институт социально-экономических и политических исследований
– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.
– Какой рыцарь? Отчего? – краснея, спросил Пьер.
– Ну, полноте, милый граф, c'est la fable de tout Moscou. Je vous admire, ma parole d'honneur. [это вся Москва знает. Право, я вам удивляюсь.]
– Штраф! Штраф! – сказал ополченец.
– Ну, хорошо. Нельзя говорить, как скучно!
