ИП-21

ИП-21
Тип	истребитель
Разработчик	ОКБ 21
Главный конструктор	М.М. Пашинин
Первый полёт	11 июля 1940 года
Статус	не эксплуатировался
Единиц произведено	3

ИП-21ИП-21

И-21 (ИП-21) — советский истребитель 1930-х годов, создававшийся для замены И-16. ИП-21 был построен по программе модернизации ВВС СССР в 1938/1939 годах, однако, не достиг стадии производства. Самолет был разработан в ОКБ 21, в Горьком (ныне Нижний Новгород).

История

Михаил Михайлович Пашинин разработал ИП-21, как консольный низкий самолет из древесины со слегка стреловидным крылом внешнего края. Кабина была вынесена относительно далеко назад. Самолёт должен был оснащаться двигателем М-107 с 1210 кВт на 7000 метров над уровнем моря, таким образом. Но из-за его отсутствия, пришлось прибегнуть к более слабым М-105П. ИП-21 представляет собой коренную модернизацию устаревшего И-16 с авиационным двигателем с водяным охлаждением М-105. Таким образом, 60-70 % компонентов И-16 могли быть использованы для И-21.

Первый полет ИП-21 состоялся 11 июля 1940 года летчик-испытатель П.У. Фокин. 18 августа 1940 года, самолет был продемонстрирован на демонстрационном полете советских Вооруженных Сил в Тушино, а затем передан на государственные испытания, которые были завершены в 1940-х гг. ИП-21 был подвергнут критике из-за недостаточной стабильности и очень высокой посадочной скорости. Когда впоследствии проходил второй прототип, построенный в октябре 1940 года, недостатки стабильности были исправлены. В январе 1941 года появился третий прототип с уменьшенным размахом крыла (первый полет 5 апреля 1941 года).

В конечном счете было принято решение не строить ИП-21 в серии из-за относительно высокой посадочной скорости 165 км/ч, потому что во фронтовых условиях использование больших взлётно-посадочных полос было трудным. Вместо ИП-21 в серию пошли Як-1, ЛаГГ-1/ЛаГГ-3.

Технические данные

Параметры	2-ой прототип	3-ий прототип
Концепция	Истребитель	Истребитель
Размах крыльев	11 м.	9,43 м.
Длина	9 м.	8.73 м
Площадь крыла	15,8 м2	?
Масса	2.670 кг	?
Двигатель	М-105	М-105
Мощность	770кВт	770кВт
Максимальная скорость	488 км/ч на уровне моря 573 км/ч на высоте 5000 м.	506 км/ч на уровне моря 580 км/ч на высоте 4.750 м.
Потолок высоты	10.600 м.	?
Вооружение	23 — мм пушка ВЯ, два 7,62 мм ШКАС	23 - мм пушка ВЯ, два 7,62 мм ШКАС
Экипаж	1 человек	1 человек

Отрывок, характеризующий ИП-21

Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни. И та сторона жизни, о которой она прежде никогда не думала, которая прежде ей казалась такою далекою, невероятною, теперь была ей ближе и роднее, понятнее, чем эта сторона жизни, в которой все было или пустота и разрушение, или страдание и оскорбление.
Она смотрела туда, где она знала, что был он; но она не могла его видеть иначе, как таким, каким он был здесь. Она видела его опять таким же, каким он был в Мытищах, у Троицы, в Ярославле.
Она видела его лицо, слышала его голос и повторяла его слова и свои слова, сказанные ему, и иногда придумывала за себя и за него новые слова, которые тогда могли бы быть сказаны.
Вот он лежит на кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую, бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят, и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с мучительной болью. «Что такое эта боль? Зачем боль? Что он чувствует? Как у него болит!» – думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.
«Одно ужасно, – сказал он, – это связать себя навеки с страдающим человеком. Это вечное мученье». И он испытующим взглядом – Наташа видела теперь этот взгляд – посмотрел на нее. Наташа, как и всегда, ответила тогда прежде, чем успела подумать о том, что она отвечает; она сказала: «Это не может так продолжаться, этого не будет, вы будете здоровы – совсем».
Она теперь сначала видела его и переживала теперь все то, что она чувствовала тогда. Она вспомнила продолжительный, грустный, строгий взгляд его при этих словах и поняла значение упрека и отчаяния этого продолжительного взгляда.
«Я согласилась, – говорила себе теперь Наташа, – что было бы ужасно, если б он остался всегда страдающим. Я сказала это тогда так только потому, что для него это было бы ужасно, а он понял это иначе. Он подумал, что это для меня ужасно бы было. Он тогда еще хотел жить – боялся смерти. И я так грубо, глупо сказала ему. Я не думала этого. Я думала совсем другое. Если бы я сказала то, что думала, я бы сказала: пускай бы он умирал, все время умирал бы перед моими глазами, я была бы счастлива в сравнении с тем, что я теперь. Теперь… Ничего, никого нет. Знал ли он это? Нет. Не знал и никогда не узнает. И теперь никогда, никогда уже нельзя поправить этого». И опять он говорил ей те же слова, но теперь в воображении своем Наташа отвечала ему иначе. Она останавливала его и говорила: «Ужасно для вас, но не для меня. Вы знайте, что мне без вас нет ничего в жизни, и страдать с вами для меня лучшее счастие». И он брал ее руку и жал ее так, как он жал ее в тот страшный вечер, за четыре дня перед смертью. И в воображении своем она говорила ему еще другие нежные, любовные речи, которые она могла бы сказать тогда, которые она говорила теперь. «Я люблю тебя… тебя… люблю, люблю…» – говорила она, судорожно сжимая руки, стискивая зубы с ожесточенным усилием.
И сладкое горе охватывало ее, и слезы уже выступали в глаза, но вдруг она спрашивала себя: кому она говорит это? Где он и кто он теперь? И опять все застилалось сухим, жестким недоумением, и опять, напряженно сдвинув брови, она вглядывалась туда, где он был. И вот, вот, ей казалось, она проникает тайну… Но в ту минуту, как уж ей открывалось, казалось, непонятное, громкий стук ручки замка двери болезненно поразил ее слух. Быстро и неосторожно, с испуганным, незанятым ею выражением лица, в комнату вошла горничная Дуняша.