Киевские мелодии

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Киевские мелодии
Жанр

музыкальный фильм

Режиссёр

Игорь Самборский

Автор
сценария

Владимир Соботович

В главных
ролях

Иван Миколайчук
Елена Крапович

Оператор

Наум Слуцкий

Композитор

Александр Белаш

Кинокомпания

киностудия имени А. Довженко, Творческое объединение телевизионных фильмов

Длительность

20 минут

Страна

СССР СССР

Год

1967

К:Фильмы 1967 годаК:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

«Киевские мелодии» — короткометражный музыкальный лирический фильм режиссёра Игоря Самборского о зимнем Киеве, снятый на киностудии имени Александра Довженко по заказу Центрального Телевидения СССР в 1967 году.





Сюжет

Действие фильма происходит в зимнем Киеве. Молодой композитор после бессонной ночи в поисках вдохновения для новой мелодии отправляется на прогулку по заснеженному городу; маршрут его проходит на фоне многих достопримечательностей столицы.
По пути герой наблюдает за городской жизнью и природой, людьми, около роддома вытаскивает упавшего в сугроб счастливого молодого отца, а в городском троллейбусе замечает девушку. Она спешит по своим делам, а увлечённый композитор неотступно следует за ней. И каждый звук, который он слышит, становится для него частью новой мелодии.

Финал фильма — панорама Киева под песню «Два кольори (укр.)».

В ролях

Съёмочная группа

Факты

  • В фильме не произносится ни одного слова.
  • В начале фильма показан утренний выпуск троллейбусов из Октябрьского троллейбусного депо.
  • «Троллейбусные» эпизоды сняты в салоне троллейбуса ЗИУ-5Г. Троллейбусы этой модели эксплуатировались в Киеве очень непродолжительное время и не получили широкого распространения[2].

Напишите отзыв о статье "Киевские мелодии"

Ссылки

[www.youtube.com/watch?feature=player_embedded&v=IVFIreN8nzg Фильм «Киевские мелодии» на YouTube]

Примечания

  1. [chtoby-pomnili.com/page.php?id=73 Миколайчук Иван Васильевич]
  2. [www.mashke.org/kievtram/pictures/gallery1.php?g=trol/ziu5 ЗиУ-5: не нужен нам Энгельс с Урицким…]


Отрывок, характеризующий Киевские мелодии


Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.