Конвенция о рабочем времени в промышленности
Конвенция о рабочем времени в промышленности — это Конвенция об ограничении рабочего времени на промышленных предприятиях до восьми часов в день и сорока восьми часов в неделю, принятая Международной организацией труда (МОТ) в Женеве в 1919 г. Это самая первая из почти 190 конвенций, принятых МОТ за последние 90 лет[1].
Конвенция МОТ о рабочем времени в промышленности 1919 года распространяется на государственные и частные предприятия, на которых производятся промышленные, строительные и транспортные работы и предусматривает, что рабочее время должно устанавливаться таким образом, чтобы не превышать восьми часов в день и сорока восьми часов в неделю[2]. Конвенция ограничивает случаи, в которых могут допускаться временные отступления от максимальной продолжительности рабочего времени в день и в неделю, соответственно.
Напишите отзыв о статье "Конвенция о рабочем времени в промышленности"
Примечания
- ↑ Бекяшев Д.К. Международное трудовое право. М., Изд-во Проспект, 2008 г. c. 7
- ↑ Конвенция о рабочем времени в промышленности [www.ilo.org/ilolex/russian/docs/convdisp2.htm]
Ссылки
- [www.ilo.org/ilolex/russian/docs/convdisp2.htm Полный текст Конвенции 1919 г. о рабочем времени в промышленности в базе данных Международной организации труда (МОТ)]
- Правовое обеспечение рабочего времени и режима рабочего времени. Учебное пособие. Авторский коллектив Allpravo.Ru – 2007 г.[www.allpravo.ru/library/doc4012p0/instrum5984/item5986.html]
- Бекяшев Д.К. Международное трудовое право. М., Изд-во Проспект, 2008 г.
|
Это заготовка статьи о праве и юриспруденции. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Конвенция о рабочем времени в промышленности
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
