Кристофари, Николай Антонович
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
| Николай Антонович Кристофари | |
 Памятная монета Банка России с портретом Н. А. Кристофари | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Гражданство: |
Российская империя |
| Дата смерти: | |
Николай Антонович Кристофа́ри (иначе Николай-Викентий Антонович Кристофари) (1802 — 9 [21] марта 1881) — почётный опекун Санкт-Петербургского опекунского совета, владелец Сберегательной книжки № 1 в истории России.
В 1820 году, окончив обучение во второй петербургской гимназии (тогда — губернской), поступил на службу в Ссудную казну и в 1823 году назначен помощником директора. В 1830-х годах им составлено собрание постановлений, относящихся к ссудной казне, со времени её учреждения в 1772 году по 1833 год.
Указ Императора Николая I от 30 октября (11 ноября) 1841 года «Об учреждении сберегательных касс» положил начало первым сберегательным кассам в России, созданным при Воспитательных домах для сирот и незаконнорождённых детей. Первая правительственная сберегательная касса была открыта 1 (13) марта 1842 года в здании Опекунского совета при Сохранной казне Санкт-Петербурга. Сберегательная книжка за № 1 была выдана Н. А. Кристофари, внёсшему вклад в сумме десяти рублей.
В память об этом событии, 3 ноября 2006 года, Банком России выпущена в обращение, в серии «Сберегательное дело в России», серебряная памятная монета номиналом три рубля с изображением портрета Н. А. Кристофари.
В 1850-х годах ему была поручена ревизия документов и вкладов ссудной казны. С 1855 года заведовал канцелярией опекунского совета, в 1866 году — назначен почётным опекуном и получил в своё управление карточную фабрику. На этой карточной фабрике он сделал многое для улучшения быта рабочих, — устроил обширные здания дешёвых квартир для рабочих, училища для мальчиков (в 1867 году), для девочек (в 1868 году) и родовспомогательный приют.
В 1859 году был членом комиссии для составления проекта общего устава для заёмного банка и в комиссии для рассмотрения предположений о финансовых мерах к облегчению крестьянам выкупа земельных угодий; в 1860 году был командирован за границу для изучения управления воспитательными и благотворительными учреждениями.
Всецело преданный своему делу Кристофари только одно лето провёл за границей на лечебных водах, а во все остальные — оставался в Петербурге и с большой охотой принимал на себя заведованием теми благотворительными учреждениями, попечители которых уезжали в отпуск.
Память
В Москве Николаю Антоновичу Кристофари установлен памятник.
Источники
- «Русский биографический словарь» А. А. Половцова
- [cbr.ru/bank-notes_coins/base_of_memorable_coins/coins1.asp?cat_num=5111-0154 Банк России]
Напишите отзыв о статье "Кристофари, Николай Антонович"
Отрывок, характеризующий Кристофари, Николай Антонович
– А пленные в Африке, которых он убил? – сказала маленькая княгиня. – Это ужасно! – И она пожала плечами.– C'est un roturier, vous aurez beau dire, [Это проходимец, что бы вы ни говорили,] – сказал князь Ипполит.
Мсье Пьер не знал, кому отвечать, оглянул всех и улыбнулся. Улыбка у него была не такая, какая у других людей, сливающаяся с неулыбкой. У него, напротив, когда приходила улыбка, то вдруг, мгновенно исчезало серьезное и даже несколько угрюмое лицо и являлось другое – детское, доброе, даже глуповатое и как бы просящее прощения.
Виконту, который видел его в первый раз, стало ясно, что этот якобинец совсем не так страшен, как его слова. Все замолчали.
– Как вы хотите, чтобы он всем отвечал вдруг? – сказал князь Андрей. – Притом надо в поступках государственного человека различать поступки частного лица, полководца или императора. Мне так кажется.
– Да, да, разумеется, – подхватил Пьер, обрадованный выступавшею ему подмогой.
– Нельзя не сознаться, – продолжал князь Андрей, – Наполеон как человек велик на Аркольском мосту, в госпитале в Яффе, где он чумным подает руку, но… но есть другие поступки, которые трудно оправдать.
Князь Андрей, видимо желавший смягчить неловкость речи Пьера, приподнялся, сбираясь ехать и подавая знак жене.
Вдруг князь Ипполит поднялся и, знаками рук останавливая всех и прося присесть, заговорил:
– Ah! aujourd'hui on m'a raconte une anecdote moscovite, charmante: il faut que je vous en regale. Vous m'excusez, vicomte, il faut que je raconte en russe. Autrement on ne sentira pas le sel de l'histoire. [Сегодня мне рассказали прелестный московский анекдот; надо вас им поподчивать. Извините, виконт, я буду рассказывать по русски, иначе пропадет вся соль анекдота.]
И князь Ипполит начал говорить по русски таким выговором, каким говорят французы, пробывшие с год в России. Все приостановились: так оживленно, настоятельно требовал князь Ипполит внимания к своей истории.
– В Moscou есть одна барыня, une dame. И она очень скупа. Ей нужно было иметь два valets de pied [лакея] за карета. И очень большой ростом. Это было ее вкусу. И она имела une femme de chambre [горничную], еще большой росту. Она сказала…
Тут князь Ипполит задумался, видимо с трудом соображая.
– Она сказала… да, она сказала: «девушка (a la femme de chambre), надень livree [ливрею] и поедем со мной, за карета, faire des visites». [делать визиты.]
Тут князь Ипполит фыркнул и захохотал гораздо прежде своих слушателей, что произвело невыгодное для рассказчика впечатление. Однако многие, и в том числе пожилая дама и Анна Павловна, улыбнулись.
– Она поехала. Незапно сделался сильный ветер. Девушка потеряла шляпа, и длинны волоса расчесались…
Тут он не мог уже более держаться и стал отрывисто смеяться и сквозь этот смех проговорил:
– И весь свет узнал…
Тем анекдот и кончился. Хотя и непонятно было, для чего он его рассказывает и для чего его надо было рассказать непременно по русски, однако Анна Павловна и другие оценили светскую любезность князя Ипполита, так приятно закончившего неприятную и нелюбезную выходку мсье Пьера. Разговор после анекдота рассыпался на мелкие, незначительные толки о будущем и прошедшем бале, спектакле, о том, когда и где кто увидится.
