Лехнер, Эрика

Спортивные награды
Санный спорт (женщины)
Олимпийские игры
Золото	Гренобль 1968	Одиночки
Чемпионаты мира
Серебро	Вальдаора 1971	Одиночки
Чемпионаты Европы
Золото	Имст 1971	Одиночки

Эрика Аусендорфер-Лехнер (нем. Erica Außendorfer-Lechner, род. 28 мая 1947, Маранца, провинция Больцано, Италия) — итальянская саночница. На зимних Олимпийских играх 1968 в Гренобле, она финишировала третьей после Ортрун Эндерляйн и Анны-Марии Мюллер (обе — ГДР), но получила золотую медаль, так как Эндерляйн и Мюллер были дисквалифицированы за то, что незаконно подогревали полозья саней.

Лехнер также завоевала серебряную медаль на чемпионате мира по санному спорту в Вальдаоре в 1971 году. Кроме того, она выиграла золотую медаль на чемпионате Европы по санному спорту в Имсте в 1971 году.

Ссылки

• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/au/erica-aussendorfer-lechner-1.html Эрика Аусендорфер-Лехнер на Олимпийских играх]  (англ.)

Отрывок, характеризующий Лехнер, Эрика

Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.
– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.