Лобанов, Михаил Александрович
Поделись знанием:
– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.
– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
– Еще измайловский товарищ, – сказал он. – Храбрый офицер! Ты доволен им? – спросил Кутузов у полкового командира.
И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
– Очень доволен, ваше высокопревосходительство.
– Мы все не без слабостей, – сказал Кутузов, улыбаясь и отходя от него. – У него была приверженность к Бахусу.
Полковой командир испугался, не виноват ли он в этом, и ничего не ответил. Офицер в эту минуту заметил лицо капитана с красным носом и подтянутым животом и так похоже передразнил его лицо и позу, что Несвицкий не мог удержать смеха.
Кутузов обернулся. Видно было, что офицер мог управлять своим лицом, как хотел: в ту минуту, как Кутузов обернулся, офицер успел сделать гримасу, а вслед за тем принять самое серьезное, почтительное и невинное выражение.
Третья рота была последняя, и Кутузов задумался, видимо припоминая что то. Князь Андрей выступил из свиты и по французски тихо сказал:
– Вы приказали напомнить о разжалованном Долохове в этом полку.
– Где тут Долохов? – спросил Кутузов.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами солдата выступила из фронта. Он подошел к главнокомандующему и сделал на караул.
– Претензия? – нахмурившись слегка, спросил Кутузов.
– Это Долохов, – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.
Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
Кутузов тяжело вздохнул, окончив этот период, и внимательно и ласково посмотрел на члена гофкригсрата.
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.
Он невольно оглянулся на адъютанта.
– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.
Князь Андрей наклонил голову в знак того, что понял с первых слов не только то, что было сказано, но и то, что желал бы сказать ему Кутузов. Он собрал бумаги, и, отдав общий поклон, тихо шагая по ковру, вышел в приемную.
Несмотря на то, что еще не много времени прошло с тех пор, как князь Андрей оставил Россию, он много изменился за это время. В выражении его лица, в движениях, в походке почти не было заметно прежнего притворства, усталости и лени; он имел вид человека, не имеющего времени думать о впечатлении, какое он производит на других, и занятого делом приятным и интересным. Лицо его выражало больше довольства собой и окружающими; улыбка и взгляд его были веселее и привлекательнее.
Кутузов, которого он догнал еще в Польше, принял его очень ласково, обещал ему не забывать его, отличал от других адъютантов, брал с собою в Вену и давал более серьезные поручения. Из Вены Кутузов писал своему старому товарищу, отцу князя Андрея:
«Ваш сын, – писал он, – надежду подает быть офицером, из ряду выходящим по своим занятиям, твердости и исполнительности. Я считаю себя счастливым, имея под рукой такого подчиненного».
В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
(перенаправлено с «Лобанов Михаил Александрович»)
| Михаил Александрович Лобанов | |
 | |
| Род деятельности: |
музыковед, фольклорист |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: |
14 сентября 2015 (71 год) |
| Место смерти: | |
| Награды и премии: |
|
Михаил Александрович Лобанов (1943—2015) — советский, российский музыковед, доктор искусствоведения, профессор.
Содержание
Биография
В 1962 г. поступил в Ленинградскую консерваторию на теоретико-композиторский факультет (музыковедческое отделение). В 1967 г. он, окончив Ленинградскую консерваторию, поступил в её заочную аспирантуру по кафедре истории русской и советской музыки, которую закончил в 1971 г. В 1976 М. А. Лобанов защитил диссертацию «Претворение стилевых черт русской народной песни в мелодике А. К. Глазунова» на соискание ученой степени кандидата искусствоведения по специальности музыкальное искусство. В 1981 он был принят в члены Союза композиторов. В 1992 г. получил ученое звание старшего научного сотрудника, в 2000 г. защитил диссертацию на тему «Культура вокальных мелодий-сигналов на северо-западе России» на соискание ученой степени доктора искусствоведения по той же специальности.
В 1990 г. М. А. Лобанов был принят на работу по совместительству в Российский государственный педагогический университет им. А. И. Герцена. В 2002 г. его избрали на должность профессора кафедры музыкального воспитания и образования РГПУ. С 2006 г. он находился в РГПУ на основной работе. Параллельно работая в Российском институте истории искусств, учреждении научно-исследовательского профиля, он с 2002 г. занимает там должность ведущего научного сотрудника (с 2006 года — по совместительству).
Научная деятельность
Направление музыковедческих интересов М. А. Лобанова — прежде всего музыкальная фольклористика с её выходами в смежные дисциплины. В поле его интересов входило также индивидуальное композиторское творчество. Общий стаж научно-педагогической работы М. А. Лобанова — 35 лет, в том числе преподавание в ВУЗе — 18 лет. М. А. Лобанова отличали разносторонность, широта эрудиции, что проявлялось в его педагогической деятельности, в анализе и оценке обсуждаемых работ. Ему был поручен такой непростой участок работы, как педагогическая (фольклорная) практика с выездом студентов в сельскую местность. Он брал на себя научную подготовку заседаний СНО, ежегодных мемориальных собраний на факультете. По его инициативе и под его руководством вышел целиком подготовленный студентами сборник песен, собранных в экспедициях факультета музыки.
С 1969 г. М. А. Лобанов трудился в научно-фольклористических центрах: вначале это — сектор фольклора Института русской литературы (Пушкинский дом) РАН, затем — сектор фольклора Российского института истории искусств. В 1981 г. М. А. Лобанов был принят в члены Союза композиторов. Затем он был избран председателем секции музыкального фольклора в Союзе композиторов С.-Петербурга. Он являлся членом Восточно-европейской и славянской фольклористической ассоциации — SEEFA (США), где вёл активную работу, публикуя исследования в журналах «Folklorica» и «Palaeoslavica». Все сказанное определило многоаспектный характер его научной деятельности, в которую входит, главным образом, полевая собирательская работа, издание фольклорных материалов и исследования в области народного творчества. Он обогатил русскую фольклористику открытием неизвестной до него жанровой области мелодий-сигналов, создал фундаментальный указатель русских народных песен, разработав уникальную систему классификации мелодических типов песенных напевов по музыкальным структурно-аналитическим данным. Материал изучается им на широком сравнительном фоне, с учетом достижений зарубежной науки. Кроме того, М. А. Лобанову принадлежат работы о М. И. Глинке, И. Ф. Стравинском, современных петербургских композиторах, об оперным спектаклях.
М. А. Лобанов участвовал в 50 фольклорных экспедициях (Архангельская, Нижегородская, Астраханская, Волынская обл. и все области Северо-Запада РФ). В его транскрипции издано порядка 600 народных мелодий и более 100 сказок — в основном то, что им записано в экспедициях. С 2001 г. центр его экспедиционной работы переместился на факультет музыки где он руководит летней фольклорной практикой студентов (Тверская, Орловская обл.)
Шесть раз М. А. Лобанов выигрывал гранты на научно-исследовательские и издательские проекты (РГНФ, Фонд Сороса, грант Президента РФ). Он также работал в Архиве Пауля Захера (Базель) как стипендиат Фонда Пауля Захера (1999). Ещё он являлся руководителем коллективного проекта — указатель напевов «Русские народные песни в записи фольклористов городов России и зарубежных стран» (при поддержке РГНФ).
М. А. Лобанов постоянно выступал с докладами на научных конференциях. Он — участник престижных научных форумов в Москве, Петербурге, Петрозаводске и других городах РФ, а также в Польше, Швейцарии, Болгарии, Боснии, Украине, Грузии.
В список публикаций М. А. Лобанова входят 200 научных трудов, в том числе 3 монографические работы, 4 академических тома памятников фольклора, в подготовке которых он участвовал, 2 учебных пособия по линии РГПУ, а также статьи, журнальные рецензии. Двадцать его статей издано в США, Англии, Германии, Болгарии, Грузии, Латвии, Украине на государственных языках этих стран.
Педагогическая работа
До поступления на работу в Педагогический университет им. А. И. Герцена работа М. А. Лобанова в области педагогики носила эпизодический характер. Все его достижения в этой деятельности связаны исключительно с РГПУ. Придя к вузовской педагогике сложившимся, опытным специалистом-фольклористом, он стал на факультете музыки у начала фольклорного направления, которое успешно развивается и поныне. Он организовал летнюю фольклорную практику студентов, провел, начиная с 2001 г., восемь экспедиций, заложил на современном уровне фольклорный архив. В 2004 г. он разработал концепцию и учебный план новой специализации на вечернем отделении «Музыкальный фольклор» и стал председателем предметной комиссии. На общем потоке он читал курсы «Народное музыкальное творчество» и «История музыки различных стран и народов», а по фольклорной специализации провёл курсы, посвященные источниковедению музыкальной фольклористики и нотированию народных мелодий с фонограммы.
Большое место в педагогической работе М. А. Лобанова занимало руководство выпускными квалификационными и дипломными работами студентов. Тематика этих работ разнообразна, охватывая не только народную музыку, но также развитие детской музыкальности, использование музыки в коррекционной школе, произведения композиторов, созданные для детей, образы детей во «взрослой» музыке и др. Среди магистерских диссертаций, созданных под его руководством, достаточно серьезный научный вклад вносят работы об истории финской духовной песни, о теме Новгорода в отечественной музыке и некоторые другие.
У М. А. Лобанова прошли аспирантуру и успешно защитили кандидатские диссертации южно-корейский музыковед Цой Ён-Гиль по теме «Черты стиля Шостаковича. Итоги и проблемы изучения в советском и российском музыкознании» (2004), М. Г. Людько — «О новых аспектах в воспитании музыкального слуха в классе сольфеджио», и докторскую -А. Н. Соколова (Майкоп)- на тему «Традиционная инструментальная культура западных адыгов: Системно-типологическое исследование» (2006).
М. А. Лобанов — автор пяти учебно-методических работ. Его учебное пособие «Русская народная музыка. Вокальные жанры» (СПб.: Образование, 1993) успешно применяется на факультете музыки все эти годы. Другие его учебно-методические работы — «Обычаи русских посиделок», «Этносольфеджио. На материале традиционной песни русской деревни» — выходили из печати двумя изданиями, что свидетельствует об их востребованности в образовательном процессе.
Публикации
Монографии
- Стих былины. СПб.: РИИИ, 2008.
- Гуго Вольф. Краткий очерк жизни и творчества. Л.: «Музыка». 1989.
- Лесные кличи. СПб.: Изд-во СПбГУ, 1997.
- Русские народные песни в записи ленинградских фольклористов. Музыкально-систематический указатель напевов по их первым публикациям (1927—1991). Выпуск I. В 3-х кн.
- Кн. 1. Часть библиографическая. СПб.: «Д.Буланин», 2003
- Русские народные песни в записи ленинградских фольклористов. Музыкально-систематический указатель напевов по их первым публикациям (1927—1991). В 3-х кн. Кн. 2. Нотные примеры. СПб.: «Д.Буланин», 2003
- Русские народные песни в записи ленинградских фольклористов. Музыкально-систематический указатель напевов по их первым публикациям (1927—1991). В 3-х кн. Кн. 3. Часть аналитическая. СПб.: «Д.Буланин», 2003
- Русские народные песни. Записи фольклористов городов России и зарубежных стран. Выпуск II. В 3-х кн. Кн. 1. Часть библиографическая. «Д.Буланин», 2015
- Русские народные песни Записи фольклористов городов России и зарубежных стран. В 3-х кн. Кн. 2. Нотные примеры. «Д.Буланин», 2015
- Русские народные песни Записи фольклористов городов России и зарубежных стран. В 3-х кн. Кн. 3. Часть аналитическая. «Д.Буланин», 2015
- Композитор Георгий Фиртич: «Врунгель» и неведомое. Композитор — СПб: 2011
Сборники
- Песни и сказки Пушкинских мест. Фольклор Горьковской обл. Вып. 1 (Сборник фольклора). Л.: «Наука». 1979.
- Традиционный фольклор Новгородской области. Песни, причитания. (Сборник фольклора). Л.: «Наука». 1979. 350 с.
- Предания и песни Болдинской старины. 2-е изд. с доп. (Сборник фольклора). Горький, Волго-Вятское кн. изд-во, 1980
- Посиделки в Новгородской области. (Сборник фольклора). Новгород: Упр. Культуры и КПР, 1988.
- Предания и песни болдинской старины. (Сборник фольклора). Горький: Волго-Вятское кн. изд-во, 1990. 3-е изд. с изм. и доп.
- Нижегородская свадьба: Пушкинский места — Нижегородское Поволжье — Ветлужский край (Сборник фольклора). Спб.: «КультИнформ-Пресс», 1998.
Учебные пособия
- Обычаи русских посиделок. М., Минкультуры, 1990
- Русская народная музыка. Вокальные жанры. СПб., «Образование», 1993.
- Этносольфеджио. На материале традиционной песни русской деревни. СПб., «Северный олень», 1996.
- Этносольфеджио. На материале традиционной песни русской деревни. Изд. 2-е, дополненное. СПб.: «Композитор- Санкт-Петербург», 2007
- Обычаи русских посиделок [Переизданиние № 65 с существ. доп.] Сужено, ряжено (Я вхожу в мир искусств, № 2 (42)).- М., ВЦХТ, 2001
- Этносольфеджио (Программа учебной дисциплины). Музыкальное образование. / Отв. ред. Т. П. Самсонова. СПб., 2005. (Лен. гос. ун-т им. А. С. Пушкина)
- Рабочая тетрадь: Народное музыкальное творчество. (Экзаменационные материалы для иностранных студентов). СПб, 2013
- Методические рекомендации в помощь собирателю фольклора Новгородской области. Новгород, Упр. Культуры, 1984.
- Ленинградская композиторская организация. Творческий состав. (Ното-диско-библиографический справочник). Л.: «Советский композитор», 1989
Статьи
- Неизвестная птица русского фольклора (Статья). Palaeoslavica XV, no 1/ 2008, Cambridge — Massachusetts.
- Образцы народного многоголосия / Сост. И. И. Земцовский. — М., 1972. Ж: «Советская музыка», № 6, 1973.
- Гошовский В. Л. У истоков народной музыки славян. — М., 1971. Русский фольклор, ХIV. Л.,"Наука", 1974.
- Проблемы музыкальной науки [Проблемы музыкальной науки. — М., 1972, Вып. 1, 1973, Вып. 2]. Ж: «Советская музыка», № 12, 1975.
- Из истории венгерской музыки [Bárdoś K. Volksmusikartige Variirungstechnik in den ungarischen Passionen. — Budapest, 1975]. Ж: «Советская музыка», № 8, 1978
- Фольклорный праздник в Горьком. [Заключитель-ный гала-концерт област-ного смотра фольклора]. Ж: «Советская музыка», № 3, 1979.
- Устьянские песни. Вып. 1 / Сост. А. М. Мехнецов. Л., 1983. Ж: «Советская этнография», № 4, 1985. С. 154—156.
- Одна «Весна» сменить другую спешит. [ «Ленинградская. музыкальная весна» 1990 г.]. Ж: «Искусство Ленинграда» № 3, 1991.
- Последние исследования литовских этномузыковедов [ Ritual and Music. Papers presented at the International Conference held in Vilnius. Dezember 11 — 12 1999.]. ЯЛИК, Изд-во СПбГУ, № 40, 2000
- Ritual and Music. Papers presented at the International Conference held in Vilnius. Dezember 11 — 12 1999. [Ритуал и музыка. Доклады на Международной конференции. Вильнюс 1999 г.]. Lied und populaere Kultur. Jahrbuch des Deutschen Volksliedarchivs. Bd. 46 Münster — New York — München — Berlin 2001
- Бэйли Д. Избранные статьи по русскому народному стиху. — М., 2001. Ж: Традиционная культура, 2002, № 3.
- Кто же задал первый вопрос? [J.Jourdania. Who asked the first question? Tbilisi: Logos, 2006]. Ж: «Живая старина», 2008, № 3
- Выдающийся исследователь-фольклорист (К 125-летию со дня рожд. Ю. Н. Мельгунова) (Статья). Ж: «Советская музыка», № 10, 1971.
- Фольклорная традиция в Мошенском районе (Статья). Русский фольклор, ХШ. — Л.,"Наука", 1972
- Новые значения старого термина — (Статья). Ж: «Советская музыка», № 10, 1973.
- [Фольклорная экспедиция] — (Статья). Ж: «Советская этнография», № , 1973.
- Об изучении мелодики русской народной песни в отечественном музыкознании — (Статья). Русский фольклор, ХIV. — Л.,"Наука", 1974.
- [Фольклорная экспедиция] — (Статья). Русский фольклор, ХIV. — Л.:"Наука", 1974.
- Песни лесных рабочих Поветлужья (Статья). Русский фольклор, ХV. — Л.:"Наука", 1975.
- Фольклор народов РСФСР в фонограммархиве ИРЛИ АН СССР (Статья). Фольклористика Российской Федерации. — Л.:"Наука", 1975.
- Теоретические вопросы публикации и систематизации напевов в Своде русского фольклора — (Статья). Русский фольклор XVII, — Л.: «Наука», 1977.
- Песенная культура Горьковской области. (Статья). Современность и фольклор. — М.: «Музыка», 1977.
- Сборники русских народных песен в 1974 году. (Статья). Русский фольклор XVII, — Л., «Наука», 1977.
- Фольклор Ленинградской области. (Статья). Ж: «Советская этнография» № 6, 1979
- Запись И. А. Федосовой на фонограф. (Статья). Русский Север. — Л., «Наука», 1981.
- Проблема систематизации народнопесенных напевов в зарубежной славянской музыкальной фольклористике 1970-х гг. (Статья). Русский фольклор XХI, — Л., «Наука», 1981.
- Конференция памяти В. Я. Проппа. (Статья). Ж: «Русская литература», № 3, 1981.
- Новочеркасская рукопись. Новое о деятельности А. М. Листопадова. — (Статья). Ж: «Советская музыка», № 10, 1983.
- Вокальные мелодии-сигналы в крестьянском быту. (Статья). Ж: «Советская этнография», № 5, 1983.
- Музыкально-этнографический комментарий к формуле благопожелания в былинах. (Статья). У истоков фольклорных тем и образов / Отв. ред. Б. Н. Путилов. — Л., «Наука», 1984.
- Неопубликованный романс С.Ляпунова на стихи А.Ахматовой — (Статья и публикация). Ежегодник Рукописного отдела ИРЛИ на 1980 г. — Л.: «Наука», 1984.
- Старинные обряды и традиционный фольклор по р. Кулой, Абрамовскому и Зимнему берегам Белого моря. (Статья). Русский фольклор, XXII — Л.: «Наука», 1984
- Vocal Melodic Signals in Peasant Life [ Вокальные мелодии-сигналы в крестьянской жизни]. (Статья). Soviet Antropology and Archeology. Winter 1983-84. Vol. XXII, no 3, — N.Y.: M. Sharpe, 1984.
- Проблемът за систематизацията на народнопесенните напеви в задграничната славянска музикална фолклористика на 70-те години [ Проблема систематизации народнопесенных напевов в заграничной славянской музыкальной фольклористике]. (Статья). Ж: «Музикални хоризонти», № 9, София, 1984.
- Русская народная музыка в жизни и собирательской деятельности П. И. Якушкина. Напевы песен. Комментарии. (Статья и публикация). Собрание народных песен П. В. Киреевского. Записи П. И. Якушкина. Т.2. / Изд. подгот. З. И. Власова. — Л.: «Наука», 1986.
- 80-летие Б. А. Арапова. (Статья). Информ. бюллет. СК СССР.№ 1-2, М., 1986. С. 34
- Болдинские параллели к сцене «Княжеский терем» в «Русалке» Пушкина. (Статья). Временник Пушкинской комиссии. Вып. 21. — Л.: «Наука», 1987.
- Уголок для творчества. Стравинский в Устилуге (Статья). Ж: «Музыкальная жизнь», № 7, 1988.
- Тайна строфического варьирования. (Статья). Ж: «Советская музыка», № 5, 1988.
- Этнографический концерт в Ленинградском Доме композиторов. (Статья). Информационный бюллетень СК СССР, № 5, — М., 1988.
- Междустрофное импрови-зационное варьирование. Традиция и обучение (Статья). Традиционный фольклор и современные народные хоры и ансамбли. — Л.: ЛГИТМиК, 1989
- Александр Владимирцов (Статья). Ж: «Ленинградская панорама», № 9, 1991.
- Погляд на вивчення українського пісенного вірша (Статья). Материали Ш кон-ференціі дослідни-ків народної музики червоноруських та суміжних земель. — Львів, 1992.
- Колесная лира у Шуберта (Статья). Вопросы инструментоведения -СПб.: РИИИ, 1993
- Контрастная полифония в мордовско-эрзянских свадебных причитаниях (Статья). Фольклор и современная духовная культура финно-угров. — Саранск, 1993.
- Мелодический тип: иллюзии и реальность (Статья). Актуальные теоретические проблемы этномузыкознания. Материалы конф. — СПб., РИИИ, 1993.
- Песня раскулаченных (Статья). Фольклор и культурная среда ГУЛАГА СПб., 1994
- Многоголосие русской песенной лирики Пинежья по современным данным (Статья). Песенная лирика устной традиции / Сост. И.Земцовский — СПб.,РИИИ, 1994.
- Гиппиусовские чтения (Статья). ЯЛИК, Изд-во СПбГУ, № 1, 1994
- Международные связи вокальных мелодий-сигна-лов Северо-Запада России (Статья). Проблемы этнической истории и меж-этнических контактов прибалтийско-финских народов.- СПб., РЭМ, 1994
- Ранний опыт научно-фолькло-ристической записи русских народных песен (Статья и публикация). Русская народная песня: Неизвестные страницы музыкальной истории. — СПб.: РИИИ, 1995.
- Былинный стих вне былины (Статья). Выбор и сочетание. Открытая форма / Сост. К.Южак — Петрозаводск, 1995
- Лесные мелодии-кличи в системе русской народной музыки — (Статья). Ж: «Живая старина» № 4, 1995
- От составителя (Статья). Экспедиционные открытия послед-них лет. — СПб.: «Д. Буланин», 1996.
- Похороны Дударя: Песня и обряд — (Статья). Экспедиционные открытия послед-них лет. СПб.: «Д. Буланин», 1996.
- Герстенберга и Дитмара сборник (Статья). Музыкальный Петербург. ХVIII в. Вып.1.- СПб: «Композитор», 1996.
- Украинский фольклор Устилуга в творчестве Стравинского. (Статья). Стравинський та Україна / Сост. А. Терещенко — Київ, «Абрис», 1996
- Синтаксис музыкальной речи [Конференция] (Статья). ЯЛИК, Изд-во СПбГУ, № 15, 1996
- Ethnomusicilogy in Russia in Recent Years (Статья). Ж: SEEFA News. Vol. 1, no 2, Fall 1996.
- Рассказы старожилов Устилуга о Стравинском и его окружении (Статья). Стравинський та Україна. Київ, «Абрис» 1996
- Рассказы старожилов Устилуга о Стравинском и его окружении — (Статья — Переизд. № 90). И. Ф. Стравинский. Сб.статей / Сост. В.Варунц — М.: МГК им. Чайков-ского 1997.
- И. Ф. Стравинский. Сб.статей / Сост. В.Варунц — М.: МГК им. Чайков-ского 1997. Памяти А. М. Листопадова / Сост. Т. С. Рудиченко — Ростов-на-Дону: «Гефест», 1997
- Заметка о похоронных причитаниях тихвинских карел (Статья). Из истории С.-Петебургской губернии. Новое в гуманитарных исследованиях. — Спб.: Изд-во СПбГУ, 1997.
- Колесная лира и музыка Шуберта (Статья). Ж: «Музыкальная академия», № 3, 1997.
- Процессуальность в музыке устной традиции [ Конференция] — (Статья). ЯЛИК, Изд-во СПбГУ, № 24, 1997
- Folklore Expedition of the Russian Institute of History of the Arts [Фольклорная экспедиция Российского института истории искусств] — (Статья). Ж: SEEFA News. Vol. 2, no 1, 1997
- Словесные группы в композиции былинного стиха (Статья). Фольклор: Комплексная текстология / Сост. В.Гацак — М., «Наследие», 1998.
- Интеллектуал нового типа в музыкознании 1960-х [О Ю. Г. Коне] (Статья). Ж: «Музыкальная академия», № 3-4, 1998.
- Секция музыкального фольклора Союза композиторов Спб. — (Статья) Ж: «Живая старина», № 1, 1998.
- Трутовский В. (Статья). Музыкальный Петербург. ХVIII в. Т. 3.- СПб.:"Композитор" 1999.
- Сборник Трутовского (Статья). Музыкальный Петербург. ХVIII в. Т. 3.- СПб.:"Композитор" 1999.
- A Collection of Translations of Russian Folk Songs. Lineva’s visit to Amerika (1892—1896) [Сборник переводов русских народных песен: Пребывание Линевой в США] — (Статья). Ж: SEEFA journal. Vol. IV, Number 1. Spring 1999.
- Карьера Трутовского (Статья). Ж: «Живая старина», № 3, 1999
- The Poetics of Folklore [ Поэтика фольклора Конференция памяти В. Я. Проппа в СПбГУ] (Статья). Ж: SEEFA journal. Vol. IV, Number 1. Spring 1999
- А. М. Листопадов как публикатор песенных напевов в собственной записи (Статья). Проблемы изучения и развития казачьей культуры. — Майкоп, 2000
- Звук или напев? (Статья). Вопросы инструментоведения. Вып. IV / Сост. В.Свободов — СПб., РИИИ, 2000
- Григ, Шопен и… новгородские ауканья (Статья). Ж: «Музыкальная академия», № 2, 2001.
- Предисловие (Статья). В. А. Лапин. Библиографический указатель. СПб.: РИИИ, 2001.
- Культура вокальных мелодий-сигналов (лесных кличей) на Северо-Западе России (Статья). Очерки исторической географии. Северо-Запад России. Славяне и финны.- СПб., 2001
- Towards the Systematization of Stanza Forms in Russian Folk Songs [О систематизации строфики русской народной песни] -(Статья). Ж: SEEFA Journal Fаll 2002. Vol.VII, no 2.
- О формировании мелодического клише (Статья). Историческая морфология / Сост. Н. Альмеева — СПб., РИИИ, 2002.
- The Priest in the Village Wedding (Ethnographic Notes) [Священник на деревенской свадьбе. Эт-нографические заметки] (Статья). Ж: Folklorica — Fall 2004. Vol. IX, no 2
- Переписка М. П. Беляева с С. М. Ляпуновым (Статья, публикация, примечания). М. А. Балакирев. Личность. Традиции. Современники — СПб.: «Композитор» 2004.
- Чикагский сборник русских народных песен (К пребыванию Е. Э. Линевой в Америке в 1892—1896 гг.) — (Статья). Ж: «Музыковедение». 2004, № 1.
- Ernst Emsheimer — Friend of Caucasus Folklore [Эрнст Эмсгеймер — друг кавказского фольклора ] (Статья). The V.Sarajishvili Tbilisi State Conservatoire/ International Research Center for Traditional Polyphony. Bulletin, Tbilisi, 2005, No 2.
- Ещё раз об истоках русской лирической песни (Статья). Памяти Михаила Кесаревича Михайлова. Сборник материалов и статей СПб.: СПбГК, 2005
- Неопубликованное письмо Ф. М. Колессы к Д. К. Зеленину — (Статья). Родина Колессiв у духовному та культурному життi України кiнця ХIХ — ХХ столiття — Львiв, 2005.
- Священник на деревенской свадьбе (Этнографические заметки) (Статья). Традиционная культура: Поиски, интерпретации, материалы / Отв. ред. и сост. А. Ф. Некрылова.- СПб.: РИИИ, 2006
- Мое хождение в композицию (Статья). Венедикт Пушков: Музыка кино. Музыка души / Сост. В. Г. Соловьев, С. С. Клитин. — СПб.: «Сударыня». 2006.
- Скрипка и гусли. Заметки о способе держания инструмента (Статья). Традиционная культура. Научный альманах. — М., 2006. № 1
- Пролегомены к единой истории песни в России (Статья). Первый Всероссийский конгресс фольклористов. Сборник докладов / Отв. ред. А. С. Кар-гин. — М., 2006.
- Духов день в Понизовщине (Бельский район Тверской области). По записям 2004—2005 гг. — (Статья). Palaeoslavica XIV/2006 Cambridge — Massachusetts.
- О процедуре подблюдных гаданий (К одной из гипотез В. Я. Проппа) (Статья). Морфология праздника. Сборник статей. — СПб.: Изд-во СПбГУ, 2006.
- Об источниках темы «Коса» в «Свадебке» Стравинского (Статья). Стравинский в контексте времени и места / Ред.-сост. С. И. Савенко. — М., 2006. (Научн. труды МГК им. Чайковского. Сборник 57)
- On the Practicing of Podbliudnoe Fortune-telling in Russia [К процедуре подблюдных гаданий в России] (Статья). Palaeoslavica XIV/2006 Cambridge — Massachusetts.
- «Руслан» и «Парсифаль» (Статья). М. И. Глинка. К 200-летию со дня рождения. Т. 2.-М.: МГК, 2006.
- Песенник (Статья). Три века Санкт-Пе-тербурга. Энциклопедия в трех томах. СПб.: СПбГУ,2006. Т.II: ХIХ век, кн. пятая.
- Архив и полевая фольклористика (Статья). Источниковедение истории культуры. Сб. статей. Вып. 1. / Сост. Э. А. Фатыхова. СПб: «Астерион», 2006
- K.V.Kvitka’s Correspon-dence with the Academians of Petrograd-Leningrad [Переписка К. В. Квитки с учеными Петрограда-Ленинграда] (Статья). Ж: Folklorica / Journal of the Slavic and East European Folklore Association. Vol XII. 2007 University of Alberta
- Аналитическая обработка напевов для группировки по типам и вариантам в указателе русских песенных мелодий. Труды конференции «Покровские дни» — Н. Новгород, 2011. Т. 3
- После Белы Бартока (Статья). Отечественная этномузыкология. История науки, методы исследования, перспективы развития / Научн. ред. Г. В. Лобкова. СПб, 2011 Т. 1
- Контексты Романса Антониды (Статья). Музыковедение, № 5, 2012 (Список ВАК)
- Из музыкальных традиций Устилуга. К вопросу об источниках творчества Стравинского (Статья). Устилуг — Голливуд / Отв. ред. В. В. Смирнов. СПб — Композитор, 2012
- Колокол и песня (Статья). Музыковедение, № 9, 2012. (Список ВАК)
- Танцевальная баллада и военная тема (Статья). Ж: Живая старина, № 2, 2012
- Шесть ненаписанных опер Сергея Баневича (Статья). Музыка: Задуманное, забытое, возвращенное… / Сост. и отв. ред. З. М. Гусейнова. Г. А. Некрасова — СПб.:. 2012
- Многоголосие и напев в среде многомикрофонной записи песенного фольклора (Статья). Русская музыка в политэтническом контексте / Ред.-сост. Е. В. Порфирьева, Л. А. Федотова. — Казань, 2012
- Колокола в русском свадебном обряде (Статья). Живая старина, № 4, 2012
- От составителя (Статья). Экспедиционные открытия последних лет /Сост. и отв. ред. М. А. Лобанов Вып. 2.- СПб, 2009
- «Штобы дуло, штобы горело…»: выклики ветру на подсеке (Статья). Экспедиционные открытия последних лет /Сост. и отв. ред. М. А. Лобанов Вып. 2.- СПб, 2009
- VI Международный симпозиум по народному многоголосию (Тбилиси, 2012) (Статья). Ж: Musicus 4(32), 2012. (СПбГК)
- Скрытый фольклоризм (к проблеме нотации народной музыки) (Статья). Зелёный зал-2. Альманах /Сост. и отв. ред. А. Ф. Некрылова. — СПб., 2010
- База данных как средство анализа и поиска мелодических вариантов (Статья). Традиционные музыкальные культуры на рубеже столетий / Ред. колл. Ю. Артамонова и др. — М., 2008
- Народный поэт Елпидифор Барсов (Статья). Актуальные проблемы современной фольклористики и изучения классического наследия русской литературы / Власов А. Н. и др. — Сага: СПб. 2009
Прочее
- Ряд рецензий на музыкальные постановки и концерты, в том числе: «Рита исправится», «Мусоргский в Малом Оперном», «Сатана, женщины и… Гофман», «Саянские огни».
- Из писем К. В. Квитки ученым Петрограда — Ленинграда (по неопубликованным материалам 1920-х годов) (Вст. статья, публ., комм.) Из фондов Кабинета рукописей Российского института истории искусств / Сост. Г.Копытова. СПб.: РИИИ, 2007
- Традиционные напевы южно-сибирской мордвы (песни, причитания) — (Вступительная статья, публикация напевов, при-мечания). Финно-угорские музыкальные традиции в контексте межэтничеcких отношений. Сборник научных трудов / Отв. ред. Н. И. Бояркин. — Саранск: МордГУ, 2008
- Previously Unaccjunted Type of Russian Song Polyphony [Неучтенный тип русского песенного многоголосия] (Текст доклада). The Third International Symposium on Traditional Polyphony. 25-29 September 2006 Tbilisi,Georgia [Tbilisi, 2008].
- Экспедиционные открытия последних лет. Вып. 2. Сборник научных статей (Научное редактирование). «Д. Буланин»: СПб, 2009
- Нотное приложение (вступительная статья, нотации фонозаписей, комментарии). Гусев В. Е. Очерки славянской культуры / Сост. С .В. Кучепатова — РИИИ: СПб., 2012
- Joint Singing of the Vepses and Archaik Phenomena in the Peasаnt Multiрarty Singing in the Baltic Countries (Текст доклада). The V International Symposium on Traditional Polyphony / Ed. R. Thurtsumia, J. Jordania. — Tbilisi, 2012.
- Многоголосие вепсов и совместное пение прибалтийско-финских и балтских народов (Текст доклада). Рябининские чтения — 2011. Материалы VI научной конференции по изучению и актуализации культурного наследия русского Севера / Отв. ред. Т. Г. Иванова — Петрозаводск, 2011
- Семья Лаговcких в музыкальной культуре и фольклористике (Текст доклада). Рябининские чтения — 2007. Материалы V научной конференции по изучению народной культуры Русского Севера. — Петрозаводск. 2007.
- The Polyphonic Performance of Folk Songs and The Systematization of Tunes [Многоголосие народной песни и систематизация напевов] (Текст доклада). The Second International Symposium on Traditional Polyphony. 23-27 September 2004 Tbilisi, Georgia [Tbilisi, 2006]
- Звукомир романса Антониды (К 200-летию М. И. Глинки) (Текст доклада). Звукомир художественного текста. (Междисциплинарный семинар — 7). — Петрозаводск, 2004
- Е. В. Гиппиус и проблема каталогизации народных мелодий (Тезисы доклада). Инструментоведческое наследие Е. В. Гиппиуса и современная наука. Материалы Международного инструментоведческого симпозиума. СПб, 2003 (РИИИ).
- Свадебные песни Северной Руси в записях Пушкина (Текст доклада). Локальные традиции в народной культуре Русского Севера. Материалы IV Международной научной конференции «Рябининские чтения — 2003» / Отв. ред. Т. Г. Иванова. Петрозаводск, 2003
- Колокола в русском свадебном обряде (Тезисы доклада). V конгресс этнографов и антропологов России. Омск, 9 — 12 июня 2003 г. М., 2003
- Российский гуманитарный научный словарь. Т. 2 /. А. Бабаджанян; Балалайка; В. Баснер; М. Блантер; Н. Богословский; Н. Будашкин; С. Василенко; А. Гедике; Гармоника; Е. Гиппиус; Гусли; И. Держинский; А. Должанский; Домра; Дуда; И. Дунаевский. — (Энц. статьи). СПб, 2002. Т. 1.
- Российский гуманитар-ный научный словарь. Т. 2 /. В. Захаров; М. Иванов-Борецкий; М. Ипполитов-Иванов; Лира; Ю. Милютин; Б. Мокроусов; В. Мурадели; А. Новиков; Г. Носов; А. Островский (Энц. Статьи). СПб, 2002. Т. 2.
- Российский гуманитарный научный словарь. Т. 3 /В. Соловьев-Седой; М. Таривердиев; Д. Тухма-нов; Я. А. Френкель; Шарманка — (Энц. статьи). СПб, 2002. Т. 3.
- Alexeyev Eduard (Энц. статья). New Grove Dictionary of Music / Ed. S. Sadie — London, 2001. Vol. 1.
- Lineva Eugeniya (Энц. статья). Ibid. Vol. 14.
- Rubtsov Feodosij (Энц. статья). Ibid. Vol. 21.
- Yefimenkova Borislava (Энц. статья). Ibid, Vol. 27.
- Культура вокальных мелодий-сигналов на северо-западе России — (Диссертационный доклад). СПб. РИИИ, 2000,
- О неприменимости семи-отического понятия «художественный текст» к народной музыке (Тезисы доклада). Междисциплинарный семинар — 2. Петрозаводск: ПГК им. Глазунова, 1999
- Примечания [в сборнике романсов на стихи Пушкина]. Соловьев В. (сост.) «Одной любви музыка уступает…». — СПб.: «Сударыня», 1998.
- Лариса Михайловна Ивлева (1944—1995) (Статья-некролог). Ж: «Этнографическое обозрение», № 3, 1996
- Восточно-славянский фольклор. Словарь научной и народной терминологии (Энц. статьи: Огласовка; Попевка; Припевка; Слого-обрыв). Минск: «Наука и техника», 1993 .
- Устилуг и Стравинский. К постановке вопроса (Тезисы доклада). Перша конференцiя дослiдникiв народної музики захiдно-українських та сумiжних земель. — Львiв, 1990
- Данные о звуковысотном строении напева в свете проблем систематизации русского музыкального фольклора — (Текст доклада). Звуковысотное строение народных мелодий. Материалы конференции. — М., КМФ СК РСФСР, 1991.
- Многоголосие и темп (Тезисы доклада). Песенное многоголосие народов России. — М.: КМФ СК РСФСР, 1989
- Русское народное многоголосие Пинежья по современным данным — (Тезисы доклада). Вопросы народного многоголосия. — Тбилиси: Изд-во ТГУ, 1988.
- Стремление к высокой духовности (Интервью с Б. А. Араповым). Ж: «Музыка в СССР», № 3, 1986.
- Роль причитаний Горьковской области в ареальном изучении русского фольклора — (Текст доклада). Музыка русской свадьбы. — М., КМФ СК РСФСР, 1987
- Системные черты в календарно-обрядовой песне Горьковской области (Тезисы доклада). Музыка народного календаря.-М., 1985 (КМФ СК РСФСР).
- Особенности подготовки к изданию экспедиционных записей в собрании А. М. Листопадова «Песни донских казаков» (по нотным материалам) — (Тезисы доклада). Фольклор казачьих поселений. — М, 1983, (КМФ СК РСФСР).
- Об изучении народной песни в зарубежной музыкальной фольклористике (Тезисы доклада). Традиционный и современный фольклор Приуралья и Сибири. — М., 1979. (ФК СК РСФСР)
- Местные особенности метрики и ритмики старин Карелии в связи с теорией происхождения русского эпического размера (Тезисы доклада). Местные стили материальной и духовной культуры Карелии. -Петрозаводск, 1981.
- Основные свадебные напевы Новгородской земли и вопросы изучения русской свадебной песни Карельской АССР (Тезисы доклада). Проблемы музыка-льного фольклора русского и финно-угорских народов Карелии и земель Северо-Запада РСФСР. — М., 1977. (ФК СК РСФСР)
- Предания и песни болдинской старины (Нотная часть сборника фольклора). Горький, Волго-Вятское кн. изд-во, 1972. 112 с.
- Экспедиционные откры-тия последних лет. (Сост. и отв. ред.). СПб.: «Д.Буланин», 1996
- Нижегородская свадьба: Пушкинские места — Нижегородское Поволжье — Ветлужский край (Отв. ред.). СПб.: КультИнформПресс. 1998
- Песни Чичатской стороны (Бельский р-н Тверской обл.) Записи 2003 г. (Общая ред). СПб.: СНО фак. музыки РГПУ, 2004
- Предисловие (Статья). 100 русских народных песен Ленинградской области / Отв. ред. Ф. В. Соколов. — Л., «Музыка», 1970.
Награды
В 2010 году за заслуги в развитии отечественной культуры и искусства, многолетнюю плодотворную деятельность награждён медалью Ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени.
Напишите отзыв о статье "Лобанов, Михаил Александрович"
Примечания
Ссылки
- [pravo.gov.ru/proxy/ips/?docbody=&firstDoc=1&lastDoc=1&nd=102135452 Указ о награждении государственными наградами]
- [artcenter.ru/ushel-iz-zhizni-mixail-aleksandrovich-lobanov/ Ушёл из жизни М. А. Лобанов]
Отрывок, характеризующий Лобанов, Михаил Александрович
Батальонный командир понял веселую иронию и засмеялся.– И на Царицыном лугу с поля бы не прогнали.
– Что? – сказал командир.
В это время по дороге из города, по которой расставлены были махальные, показались два верховые. Это были адъютант и казак, ехавший сзади.
Адъютант был прислан из главного штаба подтвердить полковому командиру то, что было сказано неясно во вчерашнем приказе, а именно то, что главнокомандующий желал видеть полк совершенно в том положении, в котором oн шел – в шинелях, в чехлах и без всяких приготовлений.
К Кутузову накануне прибыл член гофкригсрата из Вены, с предложениями и требованиями итти как можно скорее на соединение с армией эрцгерцога Фердинанда и Мака, и Кутузов, не считая выгодным это соединение, в числе прочих доказательств в пользу своего мнения намеревался показать австрийскому генералу то печальное положение, в котором приходили войска из России. С этою целью он и хотел выехать навстречу полку, так что, чем хуже было бы положение полка, тем приятнее было бы это главнокомандующему. Хотя адъютант и не знал этих подробностей, однако он передал полковому командиру непременное требование главнокомандующего, чтобы люди были в шинелях и чехлах, и что в противном случае главнокомандующий будет недоволен. Выслушав эти слова, полковой командир опустил голову, молча вздернул плечами и сангвиническим жестом развел руки.
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.
– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.
– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.
Раздался крик команды, опять полк звеня дрогнул, сделав на караул. В мертвой тишине послышался слабый голос главнокомандующего. Полк рявкнул: «Здравья желаем, ваше го го го го ство!» И опять всё замерло. Сначала Кутузов стоял на одном месте, пока полк двигался; потом Кутузов рядом с белым генералом, пешком, сопутствуемый свитою, стал ходить по рядам.
По тому, как полковой командир салютовал главнокомандующему, впиваясь в него глазами, вытягиваясь и подбираясь, как наклоненный вперед ходил за генералами по рядам, едва удерживая подрагивающее движение, как подскакивал при каждом слове и движении главнокомандующего, – видно было, что он исполнял свои обязанности подчиненного еще с большим наслаждением, чем обязанности начальника. Полк, благодаря строгости и старательности полкового командира, был в прекрасном состоянии сравнительно с другими, приходившими в то же время к Браунау. Отсталых и больных было только 217 человек. И всё было исправно, кроме обуви.
Кутузов прошел по рядам, изредка останавливаясь и говоря по нескольку ласковых слов офицерам, которых он знал по турецкой войне, а иногда и солдатам. Поглядывая на обувь, он несколько раз грустно покачивал головой и указывал на нее австрийскому генералу с таким выражением, что как бы не упрекал в этом никого, но не мог не видеть, как это плохо. Полковой командир каждый раз при этом забегал вперед, боясь упустить слово главнокомандующего касательно полка. Сзади Кутузова, в таком расстоянии, что всякое слабо произнесенное слово могло быть услышано, шло человек 20 свиты. Господа свиты разговаривали между собой и иногда смеялись. Ближе всех за главнокомандующим шел красивый адъютант. Это был князь Болконский. Рядом с ним шел его товарищ Несвицкий, высокий штаб офицер, чрезвычайно толстый, с добрым, и улыбающимся красивым лицом и влажными глазами; Несвицкий едва удерживался от смеха, возбуждаемого черноватым гусарским офицером, шедшим подле него. Гусарский офицер, не улыбаясь, не изменяя выражения остановившихся глаз, с серьезным лицом смотрел на спину полкового командира и передразнивал каждое его движение. Каждый раз, как полковой командир вздрагивал и нагибался вперед, точно так же, точь в точь так же, вздрагивал и нагибался вперед гусарский офицер. Несвицкий смеялся и толкал других, чтобы они смотрели на забавника.
Кутузов шел медленно и вяло мимо тысячей глаз, которые выкатывались из своих орбит, следя за начальником. Поровнявшись с 3 й ротой, он вдруг остановился. Свита, не предвидя этой остановки, невольно надвинулась на него.
– А, Тимохин! – сказал главнокомандующий, узнавая капитана с красным носом, пострадавшего за синюю шинель.
Казалось, нельзя было вытягиваться больше того, как вытягивался Тимохин, в то время как полковой командир делал ему замечание. Но в эту минуту обращения к нему главнокомандующего капитан вытянулся так, что, казалось, посмотри на него главнокомандующий еще несколько времени, капитан не выдержал бы; и потому Кутузов, видимо поняв его положение и желая, напротив, всякого добра капитану, поспешно отвернулся. По пухлому, изуродованному раной лицу Кутузова пробежала чуть заметная улыбка.
– Еще измайловский товарищ, – сказал он. – Храбрый офицер! Ты доволен им? – спросил Кутузов у полкового командира.
И полковой командир, отражаясь, как в зеркале, невидимо для себя, в гусарском офицере, вздрогнул, подошел вперед и отвечал:
– Очень доволен, ваше высокопревосходительство.
– Мы все не без слабостей, – сказал Кутузов, улыбаясь и отходя от него. – У него была приверженность к Бахусу.
Полковой командир испугался, не виноват ли он в этом, и ничего не ответил. Офицер в эту минуту заметил лицо капитана с красным носом и подтянутым животом и так похоже передразнил его лицо и позу, что Несвицкий не мог удержать смеха.
Кутузов обернулся. Видно было, что офицер мог управлять своим лицом, как хотел: в ту минуту, как Кутузов обернулся, офицер успел сделать гримасу, а вслед за тем принять самое серьезное, почтительное и невинное выражение.
Третья рота была последняя, и Кутузов задумался, видимо припоминая что то. Князь Андрей выступил из свиты и по французски тихо сказал:
– Вы приказали напомнить о разжалованном Долохове в этом полку.
– Где тут Долохов? – спросил Кутузов.
Долохов, уже переодетый в солдатскую серую шинель, не дожидался, чтоб его вызвали. Стройная фигура белокурого с ясными голубыми глазами солдата выступила из фронта. Он подошел к главнокомандующему и сделал на караул.
– Претензия? – нахмурившись слегка, спросил Кутузов.
– Это Долохов, – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Кутузов. – Надеюсь, что этот урок тебя исправит, служи хорошенько. Государь милостив. И я не забуду тебя, ежели ты заслужишь.
Голубые ясные глаза смотрели на главнокомандующего так же дерзко, как и на полкового командира, как будто своим выражением разрывая завесу условности, отделявшую так далеко главнокомандующего от солдата.
– Об одном прошу, ваше высокопревосходительство, – сказал он своим звучным, твердым, неспешащим голосом. – Прошу дать мне случай загладить мою вину и доказать мою преданность государю императору и России.
Кутузов отвернулся. На лице его промелькнула та же улыбка глаз, как и в то время, когда он отвернулся от капитана Тимохина. Он отвернулся и поморщился, как будто хотел выразить этим, что всё, что ему сказал Долохов, и всё, что он мог сказать ему, он давно, давно знает, что всё это уже прискучило ему и что всё это совсем не то, что нужно. Он отвернулся и направился к коляске.
Полк разобрался ротами и направился к назначенным квартирам невдалеке от Браунау, где надеялся обуться, одеться и отдохнуть после трудных переходов.
– Вы на меня не претендуете, Прохор Игнатьич? – сказал полковой командир, объезжая двигавшуюся к месту 3 ю роту и подъезжая к шедшему впереди ее капитану Тимохину. Лицо полкового командира выражало после счастливо отбытого смотра неудержимую радость. – Служба царская… нельзя… другой раз во фронте оборвешь… Сам извинюсь первый, вы меня знаете… Очень благодарил! – И он протянул руку ротному.
– Помилуйте, генерал, да смею ли я! – отвечал капитан, краснея носом, улыбаясь и раскрывая улыбкой недостаток двух передних зубов, выбитых прикладом под Измаилом.
– Да господину Долохову передайте, что я его не забуду, чтоб он был спокоен. Да скажите, пожалуйста, я всё хотел спросить, что он, как себя ведет? И всё…
– По службе очень исправен, ваше превосходительство… но карахтер… – сказал Тимохин.
– А что, что характер? – спросил полковой командир.
– Находит, ваше превосходительство, днями, – говорил капитан, – то и умен, и учен, и добр. А то зверь. В Польше убил было жида, изволите знать…
– Ну да, ну да, – сказал полковой командир, – всё надо пожалеть молодого человека в несчастии. Ведь большие связи… Так вы того…
– Слушаю, ваше превосходительство, – сказал Тимохин, улыбкой давая чувствовать, что он понимает желания начальника.
– Ну да, ну да.
Полковой командир отыскал в рядах Долохова и придержал лошадь.
– До первого дела – эполеты, – сказал он ему.
Долохов оглянулся, ничего не сказал и не изменил выражения своего насмешливо улыбающегося рта.
– Ну, вот и хорошо, – продолжал полковой командир. – Людям по чарке водки от меня, – прибавил он, чтобы солдаты слышали. – Благодарю всех! Слава Богу! – И он, обогнав роту, подъехал к другой.
– Что ж, он, право, хороший человек; с ним служить можно, – сказал Тимохин субалтерн офицеру, шедшему подле него.
– Одно слово, червонный!… (полкового командира прозвали червонным королем) – смеясь, сказал субалтерн офицер.
Счастливое расположение духа начальства после смотра перешло и к солдатам. Рота шла весело. Со всех сторон переговаривались солдатские голоса.
– Как же сказывали, Кутузов кривой, об одном глазу?
– А то нет! Вовсе кривой.
– Не… брат, глазастее тебя. Сапоги и подвертки – всё оглядел…
– Как он, братец ты мой, глянет на ноги мне… ну! думаю…
– А другой то австрияк, с ним был, словно мелом вымазан. Как мука, белый. Я чай, как амуницию чистят!
– Что, Федешоу!… сказывал он, что ли, когда стражения начнутся, ты ближе стоял? Говорили всё, в Брунове сам Бунапарте стоит.
– Бунапарте стоит! ишь врет, дура! Чего не знает! Теперь пруссак бунтует. Австрияк его, значит, усмиряет. Как он замирится, тогда и с Бунапартом война откроется. А то, говорит, в Брунове Бунапарте стоит! То то и видно, что дурак. Ты слушай больше.
– Вишь черти квартирьеры! Пятая рота, гляди, уже в деревню заворачивает, они кашу сварят, а мы еще до места не дойдем.
– Дай сухарика то, чорт.
– А табаку то вчера дал? То то, брат. Ну, на, Бог с тобой.
– Хоть бы привал сделали, а то еще верст пять пропрем не емши.
– То то любо было, как немцы нам коляски подавали. Едешь, знай: важно!
– А здесь, братец, народ вовсе оголтелый пошел. Там всё как будто поляк был, всё русской короны; а нынче, брат, сплошной немец пошел.
– Песенники вперед! – послышался крик капитана.
И перед роту с разных рядов выбежало человек двадцать. Барабанщик запевало обернулся лицом к песенникам, и, махнув рукой, затянул протяжную солдатскую песню, начинавшуюся: «Не заря ли, солнышко занималося…» и кончавшуюся словами: «То то, братцы, будет слава нам с Каменскиим отцом…» Песня эта была сложена в Турции и пелась теперь в Австрии, только с тем изменением, что на место «Каменскиим отцом» вставляли слова: «Кутузовым отцом».
Оторвав по солдатски эти последние слова и махнув руками, как будто он бросал что то на землю, барабанщик, сухой и красивый солдат лет сорока, строго оглянул солдат песенников и зажмурился. Потом, убедившись, что все глаза устремлены на него, он как будто осторожно приподнял обеими руками какую то невидимую, драгоценную вещь над головой, подержал ее так несколько секунд и вдруг отчаянно бросил ее:
Ах, вы, сени мои, сени!
«Сени новые мои…», подхватили двадцать голосов, и ложечник, несмотря на тяжесть амуниции, резво выскочил вперед и пошел задом перед ротой, пошевеливая плечами и угрожая кому то ложками. Солдаты, в такт песни размахивая руками, шли просторным шагом, невольно попадая в ногу. Сзади роты послышались звуки колес, похрускиванье рессор и топот лошадей.
Кутузов со свитой возвращался в город. Главнокомандующий дал знак, чтобы люди продолжали итти вольно, и на его лице и на всех лицах его свиты выразилось удовольствие при звуках песни, при виде пляшущего солдата и весело и бойко идущих солдат роты. Во втором ряду, с правого фланга, с которого коляска обгоняла роты, невольно бросался в глаза голубоглазый солдат, Долохов, который особенно бойко и грациозно шел в такт песни и глядел на лица проезжающих с таким выражением, как будто он жалел всех, кто не шел в это время с ротой. Гусарский корнет из свиты Кутузова, передразнивавший полкового командира, отстал от коляски и подъехал к Долохову.
Гусарский корнет Жерков одно время в Петербурге принадлежал к тому буйному обществу, которым руководил Долохов. За границей Жерков встретил Долохова солдатом, но не счел нужным узнать его. Теперь, после разговора Кутузова с разжалованным, он с радостью старого друга обратился к нему:
– Друг сердечный, ты как? – сказал он при звуках песни, ровняя шаг своей лошади с шагом роты.
– Я как? – отвечал холодно Долохов, – как видишь.
Бойкая песня придавала особенное значение тону развязной веселости, с которой говорил Жерков, и умышленной холодности ответов Долохова.
– Ну, как ладишь с начальством? – спросил Жерков.
– Ничего, хорошие люди. Ты как в штаб затесался?
– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.
Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
Кутузов тяжело вздохнул, окончив этот период, и внимательно и ласково посмотрел на члена гофкригсрата.
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.
Он невольно оглянулся на адъютанта.
– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.
Князь Андрей наклонил голову в знак того, что понял с первых слов не только то, что было сказано, но и то, что желал бы сказать ему Кутузов. Он собрал бумаги, и, отдав общий поклон, тихо шагая по ковру, вышел в приемную.
Несмотря на то, что еще не много времени прошло с тех пор, как князь Андрей оставил Россию, он много изменился за это время. В выражении его лица, в движениях, в походке почти не было заметно прежнего притворства, усталости и лени; он имел вид человека, не имеющего времени думать о впечатлении, какое он производит на других, и занятого делом приятным и интересным. Лицо его выражало больше довольства собой и окружающими; улыбка и взгляд его были веселее и привлекательнее.
Кутузов, которого он догнал еще в Польше, принял его очень ласково, обещал ему не забывать его, отличал от других адъютантов, брал с собою в Вену и давал более серьезные поручения. Из Вены Кутузов писал своему старому товарищу, отцу князя Андрея:
«Ваш сын, – писал он, – надежду подает быть офицером, из ряду выходящим по своим занятиям, твердости и исполнительности. Я считаю себя счастливым, имея под рукой такого подчиненного».
В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Категории:
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся 16 октября
- Родившиеся в 1943 году
- Родившиеся в Москве
- Умершие 14 сентября
- Умершие в 2015 году
- Умершие в Санкт-Петербурге
- Награждённые медалью ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени
- Выпускники Санкт-Петербургской консерватории
- Преподаватели Российского государственного педагогического университета
- Музыковеды СССР
- Музыковеды России
