Массовое убийство в Мукарадибе
Массовое убийство в Мукарадибе (англ. Mukaradeeb killings) — убийство американскими военными более 40 человек в иракской деревне Мукарадиб неподалеку от ирако-сирийской границы 19 мая 2004 года. Среди убитых было 13 детей.
Накануне в деревне проходило свадебное торжество. В три часа ночи деревня была подвергнута американскими военными бомбардировке, затем туда вошли американские солдаты. Американские военные заявили, что в деревне прятались открывшие по ним огонь боевики, там не было никакой свадьбы и среди убитых не было детей. Так, бригадный генерал Марк Киммитт сказал: «Нет свидетельств, что там была свадьба: мы не нашли свадебных украшений, музыкальных инструментов, большого количества еды или оставшихся порций». Как заявил командующий 1-й дивизией морской пехоты генерал Джеймс Матис, «Сколько народу съехалось на эту свадьбу посреди пустыни, в 130 км от ближайшего жилья? Там было более двух дюжин годных к службе мужчин. Давайте не будем наивными!». По официальной версии американских военных, «в ходе операции войска коалиции попали под встречный огонь, и им потребовалась поддержка с воздуха». Джеймс Матис отметил, что не видел показанные по арабскому телевидению похороны ребёнка, заявив: «я не собираюсь извиняться за действия своих подчинённых».
Однако сотрудники агентства «Associated Press Television News» (APTN) (подразделения «Ассошиэйтед пресс») получили видеоплёнку свадебного торжества. На видео видно, как к месту церемонии съезжаются около десятка автомобилей со свадебными лентами, выходит невеста, одетая в западном стиле — в белом платье и вуали. Свадьба на видео, заснятая убитым позднее оператором, длится несколько часов. Сотрудники APTN, прибывшие на следующий день в деревню, обнаружили обломки музыкальных инструментов, кастрюли, сковороды и яркие постельные принадлежности, использумые для проведения торжества. Репортёр и фотограф агентства взяли интервью у выживших, узнав многих из них на видеозаписи свадьбы.
Свояченица жениха, 30-летняя Халима Шибаб в интервью «The Guardian» сказала: «Мы выбежали из дома, и американские солдаты стали стрелять в нас. Лежа на земле, они убивали нас прицельными выстрелами одного за другим». По её словам, она взяла на руки младшего сына и бросилась бежать, двое её сыновей побежали следом. От взрыва гранаты два её сына погибли. «Я упала на землю; американский солдат подошел и пнул меня. Я притворилась мертвой и, думаю, только это спасло меня от смерти. Мой младший сын был жив и испуганно прижимался ко мне». Как отмечает газета, её слова, подтверждённые другими жителями, противоречат заявлениям американских военных.
В больничной палате с Халимой Шибаб находились также три тяжелораненных девочки из семьи Ракат. Младшей было около года. Старшей, 15-летней, врачи амупутировали правую ступню. Как писал корреспондент «The Guardian», «среди погибших были 27 членов семьи Ракат, приехавшие на свадьбу гости и игравшие на торжестве музыканты, в том числе Хусейн Аль-Али — самый популярный современный певец на западе Ирака».
55-летний житель Маати Наваф сказал, что у него погибла 25-летняя дочь и два её ребёнка — четырёх и шести лет. Сестра Навафа и две её дочери также были убиты. Как заявил Наваф, «американцы называют их иностранными боевиками. Это ложь».
Немецкий журнал «Spiegel» привёл слова одного из иракцев, бывших в деревне: «Это была свадьба, и лётчики напали на людей, собравшихся в доме. Это те демократия и свобода, которые нам принес Буш? Для нападения не было вообще никаких причин»[1].
См. также
Источники
Напишите отзыв о статье "Массовое убийство в Мукарадибе"
Ссылки
- McCarthy R. [www.guardian.co.uk/world/2004/may/21/iraq.rorymccarthy US soldiers started to shoot us, one by one] // The Guardian, 21 May 2004 ([www.km.ru/magazin/view.asp?id=6EE541E6EE0D46ACA9B2B8C22CECB7B3 неполный перевод на русский km.ru])
- [www.foxnews.com/story/0,2933,120721,00.html Iraq Wedding-Party Video Backs Survivors' Claims]. FOX News, May 24, 2004
Отрывок, характеризующий Массовое убийство в Мукарадибе
Капитан сделал жест, выражающий то, что ежели бы он не понимал, то он все таки просит продолжать.– L'amour platonique, les nuages… [Платоническая любовь, облака…] – пробормотал он. Выпитое ли вино, или потребность откровенности, или мысль, что этот человек не знает и не узнает никого из действующих лиц его истории, или все вместе развязало язык Пьеру. И он шамкающим ртом и маслеными глазами, глядя куда то вдаль, рассказал всю свою историю: и свою женитьбу, и историю любви Наташи к его лучшему другу, и ее измену, и все свои несложные отношения к ней. Вызываемый вопросами Рамбаля, он рассказал и то, что скрывал сначала, – свое положение в свете и даже открыл ему свое имя.
Более всего из рассказа Пьера поразило капитана то, что Пьер был очень богат, что он имел два дворца в Москве и что он бросил все и не уехал из Москвы, а остался в городе, скрывая свое имя и звание.
Уже поздно ночью они вместе вышли на улицу. Ночь была теплая и светлая. Налево от дома светлело зарево первого начавшегося в Москве, на Петровке, пожара. Направо стоял высоко молодой серп месяца, и в противоположной от месяца стороне висела та светлая комета, которая связывалась в душе Пьера с его любовью. У ворот стояли Герасим, кухарка и два француза. Слышны были их смех и разговор на непонятном друг для друга языке. Они смотрели на зарево, видневшееся в городе.
Ничего страшного не было в небольшом отдаленном пожаре в огромном городе.
Глядя на высокое звездное небо, на месяц, на комету и на зарево, Пьер испытывал радостное умиление. «Ну, вот как хорошо. Ну, чего еще надо?!» – подумал он. И вдруг, когда он вспомнил свое намерение, голова его закружилась, с ним сделалось дурно, так что он прислонился к забору, чтобы не упасть.
Не простившись с своим новым другом, Пьер нетвердыми шагами отошел от ворот и, вернувшись в свою комнату, лег на диван и тотчас же заснул.
На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
