Международный год зернобобовых

Международный год зернобобовых был организован в соответствии с принятой на 68-й сессии Генеральной Ассамблеи ООН резолюцией A/RES/68/231. Проведение международного года зернобобовых инициировано "с целью повышения осведомленности общественности о питательной ценности зернобобовых культур в рамках устойчивого производства продовольствия, направленного на обеспечение продовольственной безопасности и питания". Проведение года зернобобовых культур должно привести к повышению доли белков, получаемых из зернобобовых , совершенствованию севооборота зернобобовых культур, увеличению их мирового производства.

Международный год зернобобовых стартовал 10 ноября 2015 года. О начале международного года зернобобовых было официально объявлено в Риме в штаб-квартире Продовольственной и сельскохозяйственной организации ООН (ФАО).

Генеральный директор ФАО Жозе Грациану да Силва провозгласил начало Международного года зернобобовых, посадив в горшок несколько зерен фавы (конского боба).

В своей речи глава ФАО заявил, что зернобобовые могут внести значительный вклад в решение проблем голода, недоедания, экологических проблем в улучшение здоровья человека. Говоря о пользе гороха, фасоли и других зернобобовых было сказано, что они являются отличной и более дешёвой альтернативой животному белку и идеальным продуктом для улучшения рациона питания населения. При этом питательная ценность зернобобовых недооценивается. Зернобобовые превосходят злаковые по содержанию белка. Зернобобовые богаты микроэлементами, аминокислотами и витаминами группы B. Высокое содержание железа и цинка делает зернобобовые мощным инструментом борьбы с анемией. Зернобобовые культуры практически не содержат жиров, они богаты растворимой клетчаткой. Систематическое потребление зернобобовых способствует снижению уровня холестерина, нормализации пищеварения.

Ссылки

• [www.fao.org/pulses-2016/ru/ Официальный сайт международного года зернобобовых]

Отрывок, характеризующий Международный год зернобобовых

В числе молодых людей, введенных Ростовым, был одним из первых – Долохов, который понравился всем в доме, исключая Наташи. За Долохова она чуть не поссорилась с братом. Она настаивала на том, что он злой человек, что в дуэли с Безуховым Пьер был прав, а Долохов виноват, что он неприятен и неестествен.
– Нечего мне понимать, – с упорным своевольством кричала Наташа, – он злой и без чувств. Вот ведь я же люблю твоего Денисова, он и кутила, и всё, а я всё таки его люблю, стало быть я понимаю. Не умею, как тебе сказать; у него всё назначено, а я этого не люблю. Денисова…
– Ну Денисов другое дело, – отвечал Николай, давая чувствовать, что в сравнении с Долоховым даже и Денисов был ничто, – надо понимать, какая душа у этого Долохова, надо видеть его с матерью, это такое сердце!
– Уж этого я не знаю, но с ним мне неловко. И ты знаешь ли, что он влюбился в Соню?
– Какие глупости…
– Я уверена, вот увидишь. – Предсказание Наташи сбывалось. Долохов, не любивший дамского общества, стал часто бывать в доме, и вопрос о том, для кого он ездит, скоро (хотя и никто не говорил про это) был решен так, что он ездит для Сони. И Соня, хотя никогда не посмела бы сказать этого, знала это и всякий раз, как кумач, краснела при появлении Долохова.
Долохов часто обедал у Ростовых, никогда не пропускал спектакля, где они были, и бывал на балах adolescentes [подростков] у Иогеля, где всегда бывали Ростовы. Он оказывал преимущественное внимание Соне и смотрел на нее такими глазами, что не только она без краски не могла выдержать этого взгляда, но и старая графиня и Наташа краснели, заметив этот взгляд.
Видно было, что этот сильный, странный мужчина находился под неотразимым влиянием, производимым на него этой черненькой, грациозной, любящей другого девочкой.
Ростов замечал что то новое между Долоховым и Соней; но он не определял себе, какие это были новые отношения. «Они там все влюблены в кого то», думал он про Соню и Наташу. Но ему было не так, как прежде, ловко с Соней и Долоховым, и он реже стал бывать дома.
С осени 1806 года опять всё заговорило о войне с Наполеоном еще с большим жаром, чем в прошлом году. Назначен был не только набор рекрут, но и еще 9 ти ратников с тысячи. Повсюду проклинали анафемой Бонапартия, и в Москве только и толков было, что о предстоящей войне. Для семейства Ростовых весь интерес этих приготовлений к войне заключался только в том, что Николушка ни за что не соглашался оставаться в Москве и выжидал только конца отпуска Денисова с тем, чтобы с ним вместе ехать в полк после праздников. Предстоящий отъезд не только не мешал ему веселиться, но еще поощрял его к этому. Большую часть времени он проводил вне дома, на обедах, вечерах и балах.