Минный офицерский класс

Минный офицерский класс и Минная школа для нижних чинов были основаны как учебные заведения, которые готовили специалистов-минеров для всего военно-морского флота Российской империи, впоследствии, при внедрении электрификации на кораблях, минные офицеры стали также заведовать их электрической оснасткой. Минная школа при Минном офицерском классе (далее МОК) стала работать с 1875 года.

Открытие Минного офицерского класса в г. Кронштадте в здании так называемого «Абраимова дома» (дом, в котором во время строительства дока-канала жил Арап Петра Великого Абрам Петрович Ганнибал) состоялось 1 октября 1874 года. Электротехническое оборудование Минного офицерского класса было в то время лучшим в стране. При участии Д.И. Менделеева силами передовых русских ученых здесь были созданы прекрасные физический и механический кабинеты, библиотека, мастерская, лаборатория и чертежная. Хорошо оборудованный физический кабинет привлек внимание молодого выпускника университета А.С. Попова, и он принимает предложение занять должность преподавателя физики и электротехники в Минном офицерском классе.

В 1877 году на кораблях российского флота появились первые установки электрического освещения. Заведовать этим оборудованием поручили воспитанникам МОК и минной школы - электроосветителям, минерам и минным офицерам и унтер-офицерам. Только в 1903 г. 14 июня было обнародовано мнение особой комиссии при Морском Министерстве о необходимости учреждения специального звания электрика во флоте.

Минная школа и Минный офицерский класс являлись одними из первых в России электротехнических школ вообще и первыми в Морском ведомстве в частности. Постановка преподавания общеобразовательных предметов была там значительно шире и серьёзнее, чем во многих учебных заведениях подобного рода более поздней формации. Руководители школы стремились дать солидную теоретическую подготовку слушателям по общеобразовательным предметам с целью более успешного усвоения ими в дальнейшем специальных дисциплин. Ещё в феврале 1876 г. в «Кронштадтском вестнике» отмечалось: "Занятия в нашей Минной школе и офицерском классе, устроенном при ней, очень интересны в настоящее время и кроме обязательных слушателей, лекции класса посещаются многими из командиров судов и старших офицеров и даже адмиралов". Минный офицерский класс "считался одним из лучших в Европе военным электротехническим учебным заведением, и зарубежные флоты уже с 1877 года посылали своих морских офицеров для прохождения в нем курса электротехники и минного дела". Минные офицеры зарекомендовали себя не только во флоте. Многие из окончивших минный офицерский класс были видными работниками в электротехнической промышленности.

Минный офицерский класс в Кронштадте был рассчитан на 30 офицеров и к 1880 г. он подготовил 70 минных офицеров - специалистов минного дела.

Ссылки

• [www.r150asp.ru/name «Отец радио» Александр Степанович Попов]

Отрывок, характеризующий Минный офицерский класс

В конце Петровского поста Аграфена Ивановна Белова, отрадненская соседка Ростовых, приехала в Москву поклониться московским угодникам. Она предложила Наташе говеть, и Наташа с радостью ухватилась за эту мысль. Несмотря на запрещение доктора выходить рано утром, Наташа настояла на том, чтобы говеть, и говеть не так, как говели обыкновенно в доме Ростовых, то есть отслушать на дому три службы, а чтобы говеть так, как говела Аграфена Ивановна, то есть всю неделю, не пропуская ни одной вечерни, обедни или заутрени.
Графине понравилось это усердие Наташи; она в душе своей, после безуспешного медицинского лечения, надеялась, что молитва поможет ей больше лекарств, и хотя со страхом и скрывая от доктора, но согласилась на желание Наташи и поручила ее Беловой. Аграфена Ивановна в три часа ночи приходила будить Наташу и большей частью находила ее уже не спящею. Наташа боялась проспать время заутрени. Поспешно умываясь и с смирением одеваясь в самое дурное свое платье и старенькую мантилью, содрогаясь от свежести, Наташа выходила на пустынные улицы, прозрачно освещенные утренней зарей. По совету Аграфены Ивановны, Наташа говела не в своем приходе, а в церкви, в которой, по словам набожной Беловой, был священник весьма строгий и высокой жизни. В церкви всегда было мало народа; Наташа с Беловой становились на привычное место перед иконой божией матери, вделанной в зад левого клироса, и новое для Наташи чувство смирения перед великим, непостижимым, охватывало ее, когда она в этот непривычный час утра, глядя на черный лик божией матери, освещенный и свечами, горевшими перед ним, и светом утра, падавшим из окна, слушала звуки службы, за которыми она старалась следить, понимая их. Когда она понимала их, ее личное чувство с своими оттенками присоединялось к ее молитве; когда она не понимала, ей еще сладостнее было думать, что желание понимать все есть гордость, что понимать всего нельзя, что надо только верить и отдаваться богу, который в эти минуты – она чувствовала – управлял ее душою. Она крестилась, кланялась и, когда не понимала, то только, ужасаясь перед своею мерзостью, просила бога простить ее за все, за все, и помиловать. Молитвы, которым она больше всего отдавалась, были молитвы раскаяния. Возвращаясь домой в ранний час утра, когда встречались только каменщики, шедшие на работу, дворники, выметавшие улицу, и в домах еще все спали, Наташа испытывала новое для нее чувство возможности исправления себя от своих пороков и возможности новой, чистой жизни и счастия.
В продолжение всей недели, в которую она вела эту жизнь, чувство это росло с каждым днем. И счастье приобщиться или сообщиться, как, радостно играя этим словом, говорила ей Аграфена Ивановна, представлялось ей столь великим, что ей казалось, что она не доживет до этого блаженного воскресенья.
Но счастливый день наступил, и когда Наташа в это памятное для нее воскресенье, в белом кисейном платье, вернулась от причастия, она в первый раз после многих месяцев почувствовала себя спокойной и не тяготящеюся жизнью, которая предстояла ей.