Нарвский Воскресенский собор
| Православный собор | |
Собор Воскресения Христова
Narva Issanda Ülestõusmise peakirik | |
| |
| Страна | Эстония |
| Город | Нарва |
| Конфессия | Православие |
| Тип здания | Собор |
| Архитектурный стиль | Неовизантийский |
| Автор проекта | арх. П. Алиш |
| Строительство | 1890—1896 годы |
| Состояние | Действующий |
| Сайт | [www.narvasobor.ee Официальный сайт] |
Нарвский Воскресенский кафедральный собор (Собор Воскресения Христова) — храм Эстонской православной церкви Московского Патриархата в городе Нарва (Эстония). Кафедральный храм Нарвской и Причудской епархии.
Построен в 1890—1896 гг. по проекту архитектора Павла Алиша, как православный храм для работников Кренгольмской мануфактуры. Архитектура храма выполнена в неовизантийском стиле.
Освящен 17 ноября 1896 года архиепископом Рижским и Митавским Арсением (Брянцевым).
Боковые приделы освящены в 1897 году в честь Всех Святых и в честь иконы Божией Матери Всех скорбящих Радость.
Нижний храм освящен во имя святого преподобного Серафима Саровского 16 ноября 1996 года архиепископом Таллиннским и всея Эстонии Корнилием.
Содержание
История
Православный Воскресенский собор построен в городе Нарве в 1890—1896 годах. Первые сведения об идее сооружения отдельной церкви для рабочих Кренгольмской мануфактуры православного вероисповедания имеются в архивных документах ещё за 1872 год. Однако, в силу исторических причин, к её реализации оказалось возможным приступить лишь в 1890 году. Огромную роль при этом сыграл эстляндский губернатор князь Сергей Владимирович Шаховской. Строительство церкви осуществлялось целиком на средства Кренгольмской мануфактуры (определённый процент высчитывался из зарплаты рабочих в общий фонд - по сути это были деньги рабочих мануфактуры), которая выделила на постройку в общей сложности более пятисот тысяч рублей. Храм возведён в районе Иоахимсталь на земле, пожертвованной почётным гражданином Нарвы Иваном Карловичем Прове, который выкупил её на личные сбережения.
Торжественная закладка храма, приуроченная к официальной встрече в Нарве двух императоров — российского Александра III и германского Вильгельма II, была совершена 5 августа 1890 года преосвященным Арсением, епископом Рижским и Митавским, в присутствии императора Александра III и императрицы Марии Фёдоровны, а также великой княгини Ксении Александровны, великого князя Сергея Александровича и его супруги Елизаветы Фёдоровны, великих князей Николая Николаевича (старшего) и Александра Михайловича и многих других высокопоставленных лиц. Первый камень в фундамент положил сам император Александр III.
Освящение храма состоялось 17 ноября 1896 года. В этот день архиепископ Рижский и Митавский Арсений (Брянцев) освятил главный престол во имя Воскресения Христова. Архитектурное решение храма восходит к византийской культурной традиции, и в плане он имеет вид греческого креста. У Нарвского собора, подобно Софийскому собору в Константинополе, есть центральный купол, главенствующий в пластике объёма здания и создающий просторный и величавый интерьер, являющийся совершенно уникальным элементом в архитектурном облике города.
Особенную духовную силу имеет резной золочённый иконостас работы Астафьева, практически не обновлявшийся сто с лишним лет. Иконы для него были написаны в мастерской московского художника Михаила Дикарева так называемым старым пошибом и представляют собой прекрасный образец поздней древнерусской иконописи, ориентированной по стилю на московскую традицию начала XVI века. В соборе среди икон находятся чудотворные образы: обретенный в 1558 году Святителя и чудотворца Николая, Знамения Божией Матери и список Нарвской Богородицы, подлинник которой исчез во время Второй мировой войны.
Иконостас собора имеет уникальное значение в масштабе не только Эстонии, но и всей России; ибо трудно назвать ещё один храм, где поздняя икона составляла бы единое композиционное целое как с внутренним убранством, так и с его внешним архитектурным обликом.
В годы Второй мировой войны храм сильно не пострадал и с 1945 года в нём уже проводились службы. Политическая обстановка того времени не способствовала распространению религии среди населения. Прихожанами храма, получившего 26 декабря 1957 года статус собора[1], были в основном приезжие люди старшего поколения.
Сегодня Воскресенский собор является центром православной жизни в Нарве. Нарвский Воскресенский собор находится в юрисдикции Эстонской Православной Церкви Московского Патриархата. 2 октября 1990 года при соборе была открыта воскресная школа для детей. Программа рассчитана на четыре года обучения. Целью школы является религиозно-нравственное образование и воспитание молодых прихожан. Преподаются основы догматического богословия, нравственное богословие, основы церковного пения, изобразительного искусства и литературы. В настоящее время действует также воскресная школа для взрослых. При соборе открыта православная библиотека, имеющая более пяти тысяч книг.
Настоятели
- протоиерей Александр Пидвысоцкий
- протоиерей Сергий Иванников (ныне митрополит Барнаульский и Алтайский)
- протоиерей Николай Терентьев
- епископ Лазарь (Гуркин)
Святыни
Распятие[2]
Икона Божией Матери «Знамение»
Икона Святителя Николая, Мир Ликийских чудотворца
Казанская — Принаровская икона Божией Матери
В кафедральном соборе храниться особо чтимый образ Казанской иконы Божией Матери. Принаровская святыня явила чудеса в 1848 году: по молитвам к Богородице перед Её чудотворным образом были спасены от страшной эпидемии холеры жители деревни Скамья, расположенной на берегу реки Нарвы. Об этом чудесном событии свидетельствует и надпись на обратной стороне образа: «Сiя Икона, Пресвятыя Богородицы Казанскiя, сотворила первое пособiе жителямъ скамьи противу холеры бывшей въ 1848-мъ году».
В 2011 году образ чудотворной иконы Казанской иконы Божией Матери был отреставрирован: восстановлено серебряное обрамление (риза), частично утраченное в безбожные годы XX века.
Изображения
- Voskresenskiy sobor 2.jpg
Воскресенский собор.
- Иконостас (Нарвский Воскресенский Собор).jpg
Иконостас
Напишите отзыв о статье "Нарвский Воскресенский собор"
Примечания
Ссылки
- [www.narvasobor.ee/ Нарвский Воскресенский кафедральный собор] — официальный сайт
- [www.orthodox.ee/Narva_Cathedral-of-the-Resurrection-of-Christ.html Собор на сайте Эстонского Патриархата МПЦ]
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Нарвский Воскресенский собор
После обеда он прошел к невестке. Маленькая княгиня сидела за маленьким столиком и болтала с Машей, горничной. Она побледнела, увидав свекора.Маленькая княгиня очень переменилась. Она скорее была дурна, нежели хороша, теперь. Щеки опустились, губа поднялась кверху, глаза были обтянуты книзу.
– Да, тяжесть какая то, – отвечала она на вопрос князя, что она чувствует.
– Не нужно ли чего?
– Нет, merci, mon pere. [благодарю, батюшка.]
– Ну, хорошо, хорошо.
Он вышел и дошел до официантской. Алпатыч, нагнув голову, стоял в официантской.
– Закидана дорога?
– Закидана, ваше сиятельство; простите, ради Бога, по одной глупости.
Князь перебил его и засмеялся своим неестественным смехом.
– Ну, хорошо, хорошо.
Он протянул руку, которую поцеловал Алпатыч, и прошел в кабинет.
Вечером приехал князь Василий. Его встретили на прешпекте (так назывался проспект) кучера и официанты, с криком провезли его возки и сани к флигелю по нарочно засыпанной снегом дороге.
Князю Василью и Анатолю были отведены отдельные комнаты.
Анатоль сидел, сняв камзол и подпершись руками в бока, перед столом, на угол которого он, улыбаясь, пристально и рассеянно устремил свои прекрасные большие глаза. На всю жизнь свою он смотрел как на непрерывное увеселение, которое кто то такой почему то обязался устроить для него. Так же и теперь он смотрел на свою поездку к злому старику и к богатой уродливой наследнице. Всё это могло выйти, по его предположению, очень хорошо и забавно. А отчего же не жениться, коли она очень богата? Это никогда не мешает, думал Анатоль.
Он выбрился, надушился с тщательностью и щегольством, сделавшимися его привычкою, и с прирожденным ему добродушно победительным выражением, высоко неся красивую голову, вошел в комнату к отцу. Около князя Василья хлопотали его два камердинера, одевая его; он сам оживленно оглядывался вокруг себя и весело кивнул входившему сыну, как будто он говорил: «Так, таким мне тебя и надо!»
– Нет, без шуток, батюшка, она очень уродлива? А? – спросил он, как бы продолжая разговор, не раз веденный во время путешествия.
– Полно. Глупости! Главное дело – старайся быть почтителен и благоразумен с старым князем.
– Ежели он будет браниться, я уйду, – сказал Анатоль. – Я этих стариков терпеть не могу. А?
– Помни, что для тебя от этого зависит всё.
В это время в девичьей не только был известен приезд министра с сыном, но внешний вид их обоих был уже подробно описан. Княжна Марья сидела одна в своей комнате и тщетно пыталась преодолеть свое внутреннее волнение.
«Зачем они писали, зачем Лиза говорила мне про это? Ведь этого не может быть! – говорила она себе, взглядывая в зеркало. – Как я выйду в гостиную? Ежели бы он даже мне понравился, я бы не могла быть теперь с ним сама собою». Одна мысль о взгляде ее отца приводила ее в ужас.
Маленькая княгиня и m lle Bourienne получили уже все нужные сведения от горничной Маши о том, какой румяный, чернобровый красавец был министерский сын, и о том, как папенька их насилу ноги проволок на лестницу, а он, как орел, шагая по три ступеньки, пробежал зa ним. Получив эти сведения, маленькая княгиня с m lle Bourienne,еще из коридора слышные своими оживленно переговаривавшими голосами, вошли в комнату княжны.
– Ils sont arrives, Marieie, [Они приехали, Мари,] вы знаете? – сказала маленькая княгиня, переваливаясь своим животом и тяжело опускаясь на кресло.
Она уже не была в той блузе, в которой сидела поутру, а на ней было одно из лучших ее платьев; голова ее была тщательно убрана, и на лице ее было оживление, не скрывавшее, однако, опустившихся и помертвевших очертаний лица. В том наряде, в котором она бывала обыкновенно в обществах в Петербурге, еще заметнее было, как много она подурнела. На m lle Bourienne тоже появилось уже незаметно какое то усовершенствование наряда, которое придавало ее хорошенькому, свеженькому лицу еще более привлекательности.
– Eh bien, et vous restez comme vous etes, chere princesse? – заговорила она. – On va venir annoncer, que ces messieurs sont au salon; il faudra descendre, et vous ne faites pas un petit brin de toilette! [Ну, а вы остаетесь, в чем были, княжна? Сейчас придут сказать, что они вышли. Надо будет итти вниз, а вы хоть бы чуть чуть принарядились!]
Маленькая княгиня поднялась с кресла, позвонила горничную и поспешно и весело принялась придумывать наряд для княжны Марьи и приводить его в исполнение. Княжна Марья чувствовала себя оскорбленной в чувстве собственного достоинства тем, что приезд обещанного ей жениха волновал ее, и еще более она была оскорблена тем, что обе ее подруги и не предполагали, чтобы это могло быть иначе. Сказать им, как ей совестно было за себя и за них, это значило выдать свое волнение; кроме того отказаться от наряжения, которое предлагали ей, повело бы к продолжительным шуткам и настаиваниям. Она вспыхнула, прекрасные глаза ее потухли, лицо ее покрылось пятнами и с тем некрасивым выражением жертвы, чаще всего останавливающемся на ее лице, она отдалась во власть m lle Bourienne и Лизы. Обе женщины заботились совершенно искренно о том, чтобы сделать ее красивой. Она была так дурна, что ни одной из них не могла притти мысль о соперничестве с нею; поэтому они совершенно искренно, с тем наивным и твердым убеждением женщин, что наряд может сделать лицо красивым, принялись за ее одеванье.
– Нет, право, ma bonne amie, [мой добрый друг,] это платье нехорошо, – говорила Лиза, издалека боком взглядывая на княжну. – Вели подать, у тебя там есть масака. Право! Что ж, ведь это, может быть, судьба жизни решается. А это слишком светло, нехорошо, нет, нехорошо!
Нехорошо было не платье, но лицо и вся фигура княжны, но этого не чувствовали m lle Bourienne и маленькая княгиня; им все казалось, что ежели приложить голубую ленту к волосам, зачесанным кверху, и спустить голубой шарф с коричневого платья и т. п., то всё будет хорошо. Они забывали, что испуганное лицо и фигуру нельзя было изменить, и потому, как они ни видоизменяли раму и украшение этого лица, само лицо оставалось жалко и некрасиво. После двух или трех перемен, которым покорно подчинялась княжна Марья, в ту минуту, как она была зачесана кверху (прическа, совершенно изменявшая и портившая ее лицо), в голубом шарфе и масака нарядном платье, маленькая княгиня раза два обошла кругом нее, маленькой ручкой оправила тут складку платья, там подернула шарф и посмотрела, склонив голову, то с той, то с другой стороны.
– Нет, это нельзя, – сказала она решительно, всплеснув руками. – Non, Marie, decidement ca ne vous va pas. Je vous aime mieux dans votre petite robe grise de tous les jours. Non, de grace, faites cela pour moi. [Нет, Мари, решительно это не идет к вам. Я вас лучше люблю в вашем сереньком ежедневном платьице: пожалуйста, сделайте это для меня.] Катя, – сказала она горничной, – принеси княжне серенькое платье, и посмотрите, m lle Bourienne, как я это устрою, – сказала она с улыбкой предвкушения артистической радости.
