Норатус (мыс)
Поделись знанием:
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
Норатусский мыс (арм. Նորատուսի հրվանդան), также Норатус, Норадуз, Норадузский мыс — мыс в Армении, на западе центральной части озера Севан. К востоку расположен Артанишский полуостров, вместе с которым мыс делит озеро на две части: большой и малый Севан.
На мысе расположено село Норатус и крупнейшее кладбище армянских хачкаров - Норатусское.
Ветер на мысе част, бессолнечных дней в году не больше девятнадцати.[1]
- widths="180px"
- Noratus.jpg
Хачкары на мысе
- NoraduzKhachkars.JPG
Хачкары на мысе
См. также
Напишите отзыв о статье "Норатус (мыс)"
Примечания
- ↑ [www.vokrugsveta.ru/vs/article/5802/ «Наши» дожди над Севаном | Журнал | Вокруг Света]
|
Это заготовка статьи по географии Армении. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Норатус (мыс)
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
