Ольхин, Александр Васильевич
| Александр Васильевич Ольхин | |||
 Надгробие А. В. Ольхина на Лазаревском кладбище | |||
| Дата рождения: | |||
|---|---|---|---|
| Подданство: | |||
| Дата смерти: | |||
| Супруга: | |||
| Дети: |
Александр, Николай, Александра | ||
| Награды и премии: |
| ||
Алекса́ндр Васи́льевич Ольхи́н (1771—1815) — российский фабрикант.
Биография
Будучи купцом, дед Александра Васильевича Ольхина сумел составить капитал, благодаря которому сам Александр Васильевич с 1792 г. состоял в купечестве. Владел обширными земельными участками под Санкт-Петербургом, а также медеплавильным заводом, для нужд которого было устроено Медное озеро, и бумажных фабрик в слободе Александровская, позже перешедших во владение его вдове Елизавете Николаевне.
В 1800 году одним из первых в России был Высочайше пожалован званием коммерции советника одновременно с учреждением этого звания[1]. Его фабрикантская деятельность была столь успешна, что за неё Ольхин получил ордена св. Владимира 4 степени и св. Иоанна Иерусалимского, а вскоре и дворянство[2].
Похоронен в Санкт-Петербурге на Лазаревском кладбище Александро-Невской лавры; надгробие выполнено итальянским мастером Агостино Трискорни.
Семья
Жена — Елизавета Николаевна, урожд. Кайданова. Дети:
- Александр (1812—1873)
- внук — Ольхин, Александр Александрович (1839—1897)
- Николай (1814—1854)
- Александра (1816—1880), в зам. Ростовцева[2].
Примерная стоимость унаследованного сыновьями имущества составляла около 65 тыс. рублей[2].
Напишите отзыв о статье "Ольхин, Александр Васильевич"
Примечания
- ↑ Павел I. [www.nlr.ru/e-res/law_r/search.php?part=118®im=3 Об учреждении для купечества особого отличия под названием Коммерции Советников, и о сравнении оного с восьмым классом статской службы] // Полное собрание законов Российской империи с 1649 года. — СПб.: Типография II отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии, 1830. — Т. XXVI, 1800—1801, № 19347. — С. 102—103.
- ↑ 1 2 3 Калиничев А. А. [www.beloostrov.ru/stat_47.html Из истории рода Кайдановых-Ольхиных] // Вестник архивиста. — 2012, 25 марта.
|
Это заготовка статьи о предпринимателе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Ольхин, Александр Васильевич
– И вы думаете, что Наполеон успеет переправить армию? – спросил Борис, улыбаясь.Пьер понял, что Борис хотел переменить разговор, и, соглашаясь с ним, начал излагать выгоды и невыгоды булонского предприятия.
Лакей пришел вызвать Бориса к княгине. Княгиня уезжала. Пьер обещался приехать обедать затем, чтобы ближе сойтись с Борисом, крепко жал его руку, ласково глядя ему в глаза через очки… По уходе его Пьер долго еще ходил по комнате, уже не пронзая невидимого врага шпагой, а улыбаясь при воспоминании об этом милом, умном и твердом молодом человеке.
Как это бывает в первой молодости и особенно в одиноком положении, он почувствовал беспричинную нежность к этому молодому человеку и обещал себе непременно подружиться с ним.
Князь Василий провожал княгиню. Княгиня держала платок у глаз, и лицо ее было в слезах.
– Это ужасно! ужасно! – говорила она, – но чего бы мне ни стоило, я исполню свой долг. Я приеду ночевать. Его нельзя так оставить. Каждая минута дорога. Я не понимаю, чего мешкают княжны. Может, Бог поможет мне найти средство его приготовить!… Adieu, mon prince, que le bon Dieu vous soutienne… [Прощайте, князь, да поддержит вас Бог.]
– Adieu, ma bonne, [Прощайте, моя милая,] – отвечал князь Василий, повертываясь от нее.
– Ах, он в ужасном положении, – сказала мать сыну, когда они опять садились в карету. – Он почти никого не узнает.
– Я не понимаю, маменька, какие его отношения к Пьеру? – спросил сын.
– Всё скажет завещание, мой друг; от него и наша судьба зависит…
– Но почему вы думаете, что он оставит что нибудь нам?
– Ах, мой друг! Он так богат, а мы так бедны!
– Ну, это еще недостаточная причина, маменька.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Как он плох! – восклицала мать.
Когда Анна Михайловна уехала с сыном к графу Кириллу Владимировичу Безухому, графиня Ростова долго сидела одна, прикладывая платок к глазам. Наконец, она позвонила.
– Что вы, милая, – сказала она сердито девушке, которая заставила себя ждать несколько минут. – Не хотите служить, что ли? Так я вам найду место.
Графиня была расстроена горем и унизительною бедностью своей подруги и поэтому была не в духе, что выражалось у нее всегда наименованием горничной «милая» и «вы».
– Виновата с, – сказала горничная.
– Попросите ко мне графа.
Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
