Оставленный багаж
| Оставленный багаж | |
| Left Luggage | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Продюсер |
Эдвин Де Фриз |
| Автор сценария |
Эдвин Де Фриз |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор |
Кейт Эллисон |
| Кинокомпания |
CoBo Fonds, |
| Длительность |
97 мин. |
| Сборы |
$ 2 111 280 |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Оставленный багаж» (англ. Left Luggage) — художественный фильм-драма 1998 года режиссёра Йеруна Краббе. По роману Карлы Фридман «Лопата и ткацкий станок» (в русском переводе «Два чемодана воспоминаний»). Мировая премьера: 12 февраля 1998 года.
Сюжет
Хая — девушка из еврейской семьи. У неё сложные отношения с родителями, которые прошли через нацистские концлагеря, приобретя в результате особые жизненные взгляды. Хая решает начать самостоятельную жизнь и нанимается на работу в качестве няни необычного мальчика по имени Симха. Необычность его заключается в том, что он не говорит с самого рождения, хотя и не является немым. Впоследствии Хая понимает, что Симха просто не хочет говорить по каким-то психологическим причинам. Пытаясь исправить ситуацию, она сама начинает ценить общение и лучше понимать близких ей людей.
В ролях
Съёмочная группа
- Режиссёр: Йерун Краббе
- Продюсеры: Эдвин Де Фриз, Крейг Хэффнер, Дирк Импенс
- Сценаристы: Эдвин Де Фриз, Карл Фридман
- Композиторы: Кейт Эллисон, Хенни Вринтен, Эрик Сати
- Оператор: Вальтер ван ден Энде
Награды,номинации
В 1998г. на 48-м Берлинском кинофестивале картина была удостоена «Приза гильдии немецкого арт-хауза», «Специального приза фестиваля Blue Angel за лучший европейский фильм», «Особого упоминания», а также номинирована на «Золотого медведя».
Напишите отзыв о статье "Оставленный багаж"
Ссылки
- «Оставленный багаж» (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [tcmdb.com/title/title.jsp?stid=443434 «Оставленный багаж»] на сайте TCM Movie Database
- [tjctv.com/movies/left-luggage/ Рецензия на «Оставленный багаж»] от The Jewish Channel
Отрывок, характеризующий Оставленный багаж
Но полковник не договорил всего, что хотел. Близко пролетевшее ядро заставило его, нырнув, согнуться на лошади. Он замолк и только что хотел сказать еще что то, как еще ядро остановило его. Он поворотил лошадь и поскакал прочь.– Отступать! Все отступать! – прокричал он издалека. Солдаты засмеялись. Через минуту приехал адъютант с тем же приказанием.
Это был князь Андрей. Первое, что он увидел, выезжая на то пространство, которое занимали пушки Тушина, была отпряженная лошадь с перебитою ногой, которая ржала около запряженных лошадей. Из ноги ее, как из ключа, лилась кровь. Между передками лежало несколько убитых. Одно ядро за другим пролетало над ним, в то время как он подъезжал, и он почувствовал, как нервическая дрожь пробежала по его спине. Но одна мысль о том, что он боится, снова подняла его. «Я не могу бояться», подумал он и медленно слез с лошади между орудиями. Он передал приказание и не уехал с батареи. Он решил, что при себе снимет орудия с позиции и отведет их. Вместе с Тушиным, шагая через тела и под страшным огнем французов, он занялся уборкой орудий.
– А то приезжало сейчас начальство, так скорее драло, – сказал фейерверкер князю Андрею, – не так, как ваше благородие.
Князь Андрей ничего не говорил с Тушиным. Они оба были и так заняты, что, казалось, и не видали друг друга. Когда, надев уцелевшие из четырех два орудия на передки, они двинулись под гору (одна разбитая пушка и единорог были оставлены), князь Андрей подъехал к Тушину.
– Ну, до свидания, – сказал князь Андрей, протягивая руку Тушину.
– До свидания, голубчик, – сказал Тушин, – милая душа! прощайте, голубчик, – сказал Тушин со слезами, которые неизвестно почему вдруг выступили ему на глаза.
Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
