Острог (Кирилло-Белозерский монастырь)
| Часть архитектурного комплекса | |
Острог
| |
| Страна | Россия |
| Город | Кириллов |
| Дата основания | 1611 |
| Строительство | 1611—1612 годы |
| Сайт | [www.kirmuseum.ru/ Официальный сайт] |
памятник архитектуры (федеральный)
Остро́г — практически не сохранившаяся часть Кирилло-Белозерского монастыря (расположен на Севере России, на берегу Сиверского озера, в черте современного города Кириллов Вологодской области).
Острог примыкал к стенам Старого города с востока, защищая с суши стык стен Большого Успенского монастыря и Малого Ивановского монастыря и не сохранившуюся Круглую башню на этом стыке. Он был спешно построен в 1611—1612 годах (Смутное время), когда монастырь готовился к осаде и давал оккупантам средства, оттягивая осаду и возможное разграбление обители.
Острог состоял из двух башен — Острожской и Солодеженной (Мясницкой) — и крепостных стен. На его территории располагались житенный двор и солодежня, одно из крупнейших зданий такого типа того времени на Руси.
Острог можно увидеть на гравюре 1720 года Алексея Ивановича Ростовцева. На иконе XIX века, иллюстрация которой была опубликована в 1993 году в книге «Вологодская икона» (в настоящее время находится в Череповецком музейном объединении) Острога уже нет,[1] что позволяет специалистам делать выводы о том , что укрепления Острога были разобраны в конце XVIII — начале XIX столетия.[2] Вполне возможно, что именно из кирпича этих укреплений была сложена ограда аллеи от Казанской башни к Святым вратам и надвратной церкви Иоанна Лествичника.
Территория Острога сейчас обычно относят к Новому городу. На местности она никак не отмечена, хотя места примыкания к стенам монастырей прослеживаются достаточно хорошо.
Напишите отзыв о статье "Острог (Кирилло-Белозерский монастырь)"
Примечания
Ссылки
- [www.kirmuseum.ru/ Кирилло-Белозерский музей — официальный сайт]
| ||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Острог (Кирилло-Белозерский монастырь)
– Всё равно одна, без моих друзей… И хочет, чтобы я не боялась.Тон ее уже был ворчливый, губка поднялась, придавая лицу не радостное, а зверское, беличье выраженье. Она замолчала, как будто находя неприличным говорить при Пьере про свою беременность, тогда как в этом и состояла сущность дела.
– Всё таки я не понял, de quoi vous avez peur, [Чего ты боишься,] – медлительно проговорил князь Андрей, не спуская глаз с жены.
Княгиня покраснела и отчаянно взмахнула руками.
– Non, Andre, je dis que vous avez tellement, tellement change… [Нет, Андрей, я говорю: ты так, так переменился…]
– Твой доктор велит тебе раньше ложиться, – сказал князь Андрей. – Ты бы шла спать.
Княгиня ничего не сказала, и вдруг короткая с усиками губка задрожала; князь Андрей, встав и пожав плечами, прошел по комнате.
Пьер удивленно и наивно смотрел через очки то на него, то на княгиню и зашевелился, как будто он тоже хотел встать, но опять раздумывал.
– Что мне за дело, что тут мсье Пьер, – вдруг сказала маленькая княгиня, и хорошенькое лицо ее вдруг распустилось в слезливую гримасу. – Я тебе давно хотела сказать, Andre: за что ты ко мне так переменился? Что я тебе сделала? Ты едешь в армию, ты меня не жалеешь. За что?
– Lise! – только сказал князь Андрей; но в этом слове были и просьба, и угроза, и, главное, уверение в том, что она сама раскается в своих словах; но она торопливо продолжала:
– Ты обращаешься со мной, как с больною или с ребенком. Я всё вижу. Разве ты такой был полгода назад?
– Lise, я прошу вас перестать, – сказал князь Андрей еще выразительнее.
Пьер, всё более и более приходивший в волнение во время этого разговора, встал и подошел к княгине. Он, казалось, не мог переносить вида слез и сам готов был заплакать.
– Успокойтесь, княгиня. Вам это так кажется, потому что я вас уверяю, я сам испытал… отчего… потому что… Нет, извините, чужой тут лишний… Нет, успокойтесь… Прощайте…
Князь Андрей остановил его за руку.
– Нет, постой, Пьер. Княгиня так добра, что не захочет лишить меня удовольствия провести с тобою вечер.
– Нет, он только о себе думает, – проговорила княгиня, не удерживая сердитых слез.
– Lise, – сказал сухо князь Андрей, поднимая тон на ту степень, которая показывает, что терпение истощено.
Вдруг сердитое беличье выражение красивого личика княгини заменилось привлекательным и возбуждающим сострадание выражением страха; она исподлобья взглянула своими прекрасными глазками на мужа, и на лице ее показалось то робкое и признающееся выражение, какое бывает у собаки, быстро, но слабо помахивающей опущенным хвостом.
– Mon Dieu, mon Dieu! [Боже мой, Боже мой!] – проговорила княгиня и, подобрав одною рукой складку платья, подошла к мужу и поцеловала его в лоб.
– Bonsoir, Lise, [Доброй ночи, Лиза,] – сказал князь Андрей, вставая и учтиво, как у посторонней, целуя руку.
Друзья молчали. Ни тот, ни другой не начинал говорить. Пьер поглядывал на князя Андрея, князь Андрей потирал себе лоб своею маленькою рукой.
– Пойдем ужинать, – сказал он со вздохом, вставая и направляясь к двери.
Они вошли в изящно, заново, богато отделанную столовую. Всё, от салфеток до серебра, фаянса и хрусталя, носило на себе тот особенный отпечаток новизны, который бывает в хозяйстве молодых супругов. В середине ужина князь Андрей облокотился и, как человек, давно имеющий что нибудь на сердце и вдруг решающийся высказаться, с выражением нервного раздражения, в каком Пьер никогда еще не видал своего приятеля, начал говорить:
