Остроумов, Лев Евгеньевич

Лев Евгеньевич Остроумов
Дата рождения:	1892(1892)
Место рождения:	Москва
Дата смерти:	1955(1955)
Род деятельности:	поэт, писатель, переводчик.
Годы творчества:	1913 —
Язык произведений:	русский

Лев Евге́ньевич Остроу́мов (1892, Москва — 1955) — русский поэт, писатель и переводчик.

Биография

Родился в семье врача. Учился в частной гимназии Поливанова. В 1916 году окончил историко-филологический факультет Московского университета, на котором позже занимал должность профессора.

Первая публикация стихотворений в 1913 году в альманахе «Круговая Чаша», затем печатался в журнале «Пегас» (1915).
В 1925 году напечатал роман «День жатвы» (изд. М. и С. Сабашниковых, М.), посвящённый памяти Толстого.

Переводил с французского из Шарля Бодлера, Пьера Дюпона, Андре Шенье, а также с латинского из Тибулла, Проперция. Наиболее известна в его переводе «Фарсалия, или Поэма о гражданской войне» Марка Аннея Лукана (1951). Как оригинальный поэт опубликовал в 1925—1929 годах около 15 детских книжек в стихах (три из них совместно с С. Шервинским).

Автор повестей «Макар-следопыт» (кн. 1-3, 1925-1926), «Чёрный лебедь. Новые приключения Макара-следопыта» (1930). Серия книг о приключениях деревенского паренька, ставшего в годы гражданской войны разведчиком в Красной Армии, пользовалась большой популярностью в детской аудитории в 1930-е годы.

Библиография

Повести

• Макар Следопыт (1924)
• Золотая колыбель (1927)

Рассказы

• Остроумов Л. На паровозе: Рассказы / Рисунки и обложка А. Могилевского. — Л.: Государственное издательство, 1927 (1926). — 86 с. — (Новая детская библиотека. Средний и старший возраст).

киносценарии и пьесы

• Невольники чести (1923)
• Легенда Бахчисарая (1927)

Стихи

• Фруктовый сад, 1927

Экранизации

• Макар-следопыт, 1984

Ссылки

• [www.vekperevoda.com/1887/ostroum.htm Лев Остроумов] на сайте «Век перевода»
• [lib.ru/POEEAST/LUKAN/ Лукан в переводе Остроумова] в библиотеке Максима Мошкова
• [libinfo.org/index/index.php?id=114456 Рукописи Остроумова в фондах РГАЛИ]

Отрывок, характеризующий Остроумов, Лев Евгеньевич

– Que diable! [Черт возьми!] – сказал голос человека, стукнувшегося обо что то.
Князь Андрей, выглянув из сарая, увидал подходящего к нему Пьера, который споткнулся на лежавшую жердь и чуть не упал. Князю Андрею вообще неприятно было видеть людей из своего мира, в особенности же Пьера, который напоминал ему все те тяжелые минуты, которые он пережил в последний приезд в Москву.
– А, вот как! – сказал он. – Какими судьбами? Вот не ждал.
В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость – была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.
– Я приехал… так… знаете… приехал… мне интересно, – сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». – Я хотел видеть сражение.
– Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? – сказал князь Андрей насмешливо. – Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? – спросил он серьезно.
– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.


Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…