Пекинский ботанический сад

Пекинский ботанический сад — ботанический сад, расположенный на северо-западной окраине Пекина, между парком Сяншань и горой Юйцюаньшань в горах Сишань. Был основан в 1955 году. Площадь ботанического сада — 564 000 м².

В саду находятся десятки выставочных районов и залов, таких как сад деревьев, участки с многолетними луковичными, розарий, клумбы с пионами, традиционный китайский сад лекарственных растений, сад с дикими фруктовыми деревьями, район охраняемых растений, районы водных растений и виноградников, участки с видами на грани исчезновения и выставочные теплицы для тропических и субтропических растений. Также на территории сада находятся несколько буддистских храмов.

В саду растёт 6000 видов растений, включая 2000 видов деревьев и кустарников, 1620 разновидностей тропических и субтропических растений, 500 видов цветов и 1900 видов фруктовых деревьев и водных растений, традиционных для Китая.

Самыми популярными местами сада являются:

• Экспозиция с представителями вечнозелёных видов и пальмовых.
• Экспозиция тропических водных растений, в том числе водяных лилий и цветущих таро.
• Экспозиция культивируемых растений, их размножения и распространения. Здесь есть представители какао- и кофейных деревьев, хризантем со сладкими листьями, которые были привезены из других стран и интродуцированы в Китае.

В саду есть экспозиции лекарственных растений, ароматических растений и суккулентов. Выставка декоративных растений является впечатляющей, с бесчисленным множеством сортов, цветами и травами. Только разновидностей орхидей более, чем 300 видов.

Кроме того, в саду есть теплицы, выставочный зал национальных видов площадью 11000 квадратных метров. Здания, лаборатории классификации растений, научно-исследовательские помещения и лекционный зал расположены вокруг внутреннего двора и соединены арками и решетками.

Сад пионов был открыт для публики в 1981 году. Он занимает площадь в 100 000 квадратных метров и состоит из трех отделов.

Коллекция растений включает в себя множество редких видов. Существует, например, Метасеквойя, впервые обнаруженная в районах Хубэй и Сычуань китайскими учёными в 1940 году. Так как она изначально считалась вымершей в течение третичного периода (65 млн лет назад), то обнаружение живых образцов в Китае стало огромным сюрпризом для ботаников.

Среди других растений сада представители плотоядных растений рода Непентес (Nepenthes).

Галерея

• BeijingBotanical3.jpg
• Bitaoyuan at Beijing Botanical Garden.jpg
• Beijingbotanical6.jpg
• Gazania (beijing).jpg
• Beijingbotanical8.jpg
• Beijingbotanical7.jpg
• Beijingbotanical9.jpg
• Beijingbotanical10.jpg

См. также

• Список садов Китая

Ссылки

• [www.beijingbg.com/ Official website (Chinese)]
• [www.beijingtrip.com/attractions/beijing-botanical-garden.htm Beijing Botanical Garden]

Отрывок, характеризующий Пекинский ботанический сад

– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»