Плавание в ластах на Всемирных играх 1997
Поделись знанием:
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли в нывшей и не находившей положения руке. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо красным, то на сутуловатую слабую фигуру Тушина, по турецки сидевшего подле него. Большие добрые и умные глаза Тушина с сочувствием и состраданием устремлялись на него. Он видел, что Тушин всею душой хотел и ничем не мог помочь ему.
Плавание в ластах на Всемирных играх 1997 включало розыгрыш шестнадцати комплектов медалей.
Содержание
Призёры
Мужчины
| Дисциплина | Золото | Серебро | Бронза |
| 50 м, апнеа |  Ли Юн
|
Лю Цюжун
|
 Сергей Докучаев
|
| 100 м в акваланге | Ли Юн
|
Лю Цюжун
|
Сергей Докучаев
|
| 50 м в ластах | Александр Нечитайло
|
 Андреа Манджерини
|
Сергей Ахапов
|
| 100 м в ластах | Александр Нечитайло
|
Сергей Ахапов
|
Ли Юн
|
| 200 м в ластах | Александр Нечитайло
|
Сергей Ахапов
|
Лука Тонелли
|
| 400 м в ластах |  Норберт Саванья
|
Ху Хайлун
|
Сергей Докучаев
|
| Эстафета 4х100 м | Сергей Ахапов Сергей Докучаев Максим Максимов Александр Нечитайло Россия
|
Ху Хайлун Ли Юн Лю Цюжун Чжао Цзи КНР
|
Лука Гуаршашели Рубес Левада Андреа Манджерини Лука Тонелли Италия
|
| Эстафета 4х200 м | Сергей Ахапов Сергей Докучаев Максим Максимов Александр Нечитайло Россия
|
Петер Балаж Гергей Юхос Ненс Кайо Норберт Саванья Венгрия
|
Лука Гуаршашели Рубес Левада Андреа Манджерини Лука Тонелли Италия
|
Женщины
| Дисциплина | Золото | Серебро | Бронза |
| 50 м, апнеа | Ли Шаочжэнь
|
Чжу Ся
|
Юлия Чирикова
|
| 100 м в акваланге | Ли Шаочжэнь
|
Светлана Ганжа
|
У Сяохуэй
|
| 50 м в ластах | Ли Шаочжэнь
|
Светлана Ганжа
|
У Сяохуэй
|
| 100 м в ластах | У Сяохуэй
|
Ли Шаочжэнь
|
Светлана Ганжа
|
| 200 м в ластах | У Сяохуэй
|
Ван Янь
|
Наталья Музыченко
|
| 400 м в ластах | Ван Янь
|
Беата Божо
|
Оксана Королёва
|
| Эстафета 4х100 м | Ли Шаочжэнь Ван Янь У Сяохуэй Лю Ци КНР
|
Светлана Ганжа Оксана Королёва Наталья Музыченко Юлия Чирикова Россия
|
Беата Бозко Юди Ревеш Беата Бёмиш Вилло Варга Венгрия
|
| Эстафета 4х200 м | Ли Шаочжэнь Ван Янь У Сяохуэй Чжу Ся КНР
|
Юлия Чирикова Светлана Ганжа Оксана Королёва Наталья Музыченко Россия
|
Беата Божо Юди Ревес Беата Бёмиш Вилло Варга Венгрия
|
Напишите отзыв о статье "Плавание в ластах на Всемирных играх 1997"
Ссылки
- [www.cmas.org/finswimming/finswimming-championships-archive Архив] на сайте CMAS
- [web.archive.org/web/20071016081036/sports123.com/wga/index.html Всемирные игры] на Sports123
Отрывок, характеризующий Плавание в ластах на Всемирных играх 1997
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.
– Цел, Петров? – спрашивал один.
– Задали, брат, жару. Теперь не сунутся, – говорил другой.
– Ничего не видать. Как они в своих то зажарили! Не видать; темь, братцы. Нет ли напиться?
Французы последний раз были отбиты. И опять, в совершенном мраке, орудия Тушина, как рамой окруженные гудевшею пехотой, двинулись куда то вперед.
В темноте как будто текла невидимая, мрачная река, всё в одном направлении, гудя шопотом, говором и звуками копыт и колес. В общем гуле из за всех других звуков яснее всех были стоны и голоса раненых во мраке ночи. Их стоны, казалось, наполняли собой весь этот мрак, окружавший войска. Их стоны и мрак этой ночи – это было одно и то же. Через несколько времени в движущейся толпе произошло волнение. Кто то проехал со свитой на белой лошади и что то сказал, проезжая. Что сказал? Куда теперь? Стоять, что ль? Благодарил, что ли? – послышались жадные расспросы со всех сторон, и вся движущаяся масса стала напирать сама на себя (видно, передние остановились), и пронесся слух, что велено остановиться. Все остановились, как шли, на середине грязной дороги.
Засветились огни, и слышнее стал говор. Капитан Тушин, распорядившись по роте, послал одного из солдат отыскивать перевязочный пункт или лекаря для юнкера и сел у огня, разложенного на дороге солдатами. Ростов перетащился тоже к огню. Лихорадочная дрожь от боли, холода и сырости трясла всё его тело. Сон непреодолимо клонил его, но он не мог заснуть от мучительной боли в нывшей и не находившей положения руке. Он то закрывал глаза, то взглядывал на огонь, казавшийся ему горячо красным, то на сутуловатую слабую фигуру Тушина, по турецки сидевшего подле него. Большие добрые и умные глаза Тушина с сочувствием и состраданием устремлялись на него. Он видел, что Тушин всею душой хотел и ничем не мог помочь ему.
