Сакраменталии

Сакрамента́лии (лат. sacramentalia) — католические священнодейственные обряды или предметы, освящённые в этих обрядах. Термин «сакраменталии» используется, преимущественно, Католической церковью. К числу сакраменталий относятся, например, освящение воды, благословение людей или предметов, посыпание пепла в Пепельную среду и так далее.

Сакраменталии следует отличать от таинств (лат. sacramentum, мн. ч. sacramenta). Согласно Катехизису Католической Церкви, «Святая Матерь Церковь установила сакраменталии (священнодейственные обряды). Это — священные знамения, которыми по некоему подобию таинств, обозначаются и по молитве Церкви воспринимаются главным образом духовные плоды. Через них люди получают расположение к принятию главнейшего действия таинств, и освящаются различные жизненные обстоятельства. <...> Они непременно содержат молитву, часто сопровождаемую определенным знаком — таким, как возложение рук, крестное знамение, окропление святой водой (напоминающее Крещение). <...> Сакраменталии не дают благодати Святого Духа, как таинства, но церковной молитвой они подготавливают к её принятию и располагают человека к сотрудничеству» (ККЦ, ч. 2, разд. 2, гл. 4, ст. 1).

В Православной Церкви также существуют многочисленные священнодействия и предметы, которые могут быть отнесены к сакраменталиям, однако сам этот термин, как правило, не используется. Обычно говорится об освящении, благословении, освящённых предметах и т. п.

См. также

• Сакраментализм

Литература

• "Sacramentals", Encyclopædia Britannica, vol. 23 (11th ed.), 1911 

• Leclercq, Henri. "Sacramentals" // Catholic Encyclopedia, 1913. Vol. 13

Отрывок, характеризующий Сакраменталии

– А! А!… – закричала Наташа, с ужасом выкатывая глаза.
– Да как же, он так и говорит?
– Да, как человек, всё как должно быть, и стал, и стал уговаривать, а ей бы надо занять его разговором до петухов; а она заробела; – только заробела и закрылась руками. Он ее и подхватил. Хорошо, что тут девушки прибежали…
– Ну, что пугать их! – сказала Пелагея Даниловна.
– Мамаша, ведь вы сами гадали… – сказала дочь.
– А как это в амбаре гадают? – спросила Соня.
– Да вот хоть бы теперь, пойдут к амбару, да и слушают. Что услышите: заколачивает, стучит – дурно, а пересыпает хлеб – это к добру; а то бывает…
– Мама расскажите, что с вами было в амбаре?
Пелагея Даниловна улыбнулась.
– Да что, я уж забыла… – сказала она. – Ведь вы никто не пойдете?
– Нет, я пойду; Пепагея Даниловна, пустите меня, я пойду, – сказала Соня.
– Ну что ж, коли не боишься.
– Луиза Ивановна, можно мне? – спросила Соня.
Играли ли в колечко, в веревочку или рублик, разговаривали ли, как теперь, Николай не отходил от Сони и совсем новыми глазами смотрел на нее. Ему казалось, что он нынче только в первый раз, благодаря этим пробочным усам, вполне узнал ее. Соня действительно этот вечер была весела, оживлена и хороша, какой никогда еще не видал ее Николай.
«Так вот она какая, а я то дурак!» думал он, глядя на ее блестящие глаза и счастливую, восторженную, из под усов делающую ямочки на щеках, улыбку, которой он не видал прежде.
– Я ничего не боюсь, – сказала Соня. – Можно сейчас? – Она встала. Соне рассказали, где амбар, как ей молча стоять и слушать, и подали ей шубку. Она накинула ее себе на голову и взглянула на Николая.
«Что за прелесть эта девочка!» подумал он. «И об чем я думал до сих пор!»
Соня вышла в коридор, чтобы итти в амбар. Николай поспешно пошел на парадное крыльцо, говоря, что ему жарко. Действительно в доме было душно от столпившегося народа.