Со Джэпхиль
| Со Джэпхиль | |
| Seo Jae-pil | |
 Фотография в молодые годы | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
Со Джэпхиль (7 января 1864 — 5 января 1951) — корейский журналист, просветитель и политик, один из первых идеологов движения за независимость Кореи в годы японской оккупации и первый натурализованный гражданин США корейского происхождения. В 1977 году награждён (посмертно) Орденом «За заслуги в создании государства» Республики Корея.
Биография
Родился в Посоне в семье местного чиновника, воспитан был одним из своих старших родственников в Сеуле. Экзамен на право занять должность государственного служащего (кваго) он сдал до достижения им 18 лет, став самым молодым корейцем в истории, успешно сдавшим его. В 1882 году стал младшим чиновником, а в следующем году был отправлен на обучение в Японию. В 1884 году принял участие в попытке государственного переворота; после вмешательства китайских войск был арестован, обвинён в измене, потерял всю свою семью и был вынужден покинуть Корею, чтобы спасти свою жизнь. Он бежал в США, где стал журналистом, а в 1890 году стал первым корейцем, получившим американское гражданство. В США он начал изучать медицину в университете Джорджа Вашингтона и в 1892 году стал первым корейцем, получившим американский диплом врача. В 1894 году женился на Мюриэль Армстронг, племяннице бывшего президента США Джеймса Бьюкенена.
После поражения Китая в Японо-китайской войне 1894 — 1895 годов Со Джэпхиль получил прощение от корейского правительства и право вернуться на родину. Возвратившись, он развернул активную просветительскую деятельность, в частности, основав газету 독립신문, первую газету полностью на корейском языке, которая была ориентирована на аудиторию из представителей низших классов и женщин; он сам активно писал для этой газеты, в своих статьях отстаивая необходимость защиты независимости Корейской империи от иностранных государств и подчёркивая важность модернизации промышленности, развития здравоохранения и образования. Он также основал общественную организацию «Клуб независимости», однако его враги из числа консерваторов сумели убедить правительство в том, что Со хочет заменить монархию республикой. В итоге правительство вынудило его вновь уехать в США, после чего распустило «клуб», арестовав 17 его членов, одним из которых был Ли Сын Ман.
Вернувшись в США, Со стал учёным-медиком в Пенсильванском университете, а позже успешно занимался издательской деятельностью в Филадельфии. Когда он узнал о появлении Движения 1 марта в 1919 году, то созвал «Первый корейский конгресс», который проходил в течение трёх дней в Филадельфии, а затем развил огромную общественную деятельность по поддержке идеи восстановления независимости Кореи, создав «Корейское информационное бюро», «Лигу друзей Кореи» с отделениями в 26 городах и политический журнал «Корея», для которого писал статьи в поддержку независимости, информируя американскую общественность о положении дел в оккупированной стране. Всё это потребовало от него огромной энергии и столь же больших финансовых затрат. В 1924 году он окончательно разорился и был вынужден вновь пойти работать врачом, чтобы заработать себе на жизнь. Чтобы обновить свои медицинские знания, он в возрасте 62 лет вновь стал студентом Пенсильванского университета, а затем опубликовал пять научных работ в медицинских журналах, специализирующихся на патологии. Во время Второй мировой войны он добровольно служил в управлении медицинской экспертизы.
После поражения Японии в войне он вернулся в Корею в третий раз — американская оккупационная администрация на юге страны пригласила его в качестве главного советника. Поначалу он вновь развернул активную деятельность и даже собирался баллотироваться в президенты страны, но затем отказался от этой идеи. Со Джэпхиль являлся безусловным сторонником восстановления корейского единства, но непростые отношения с президентом Ли Сын Маном вынудили его в 1948 году вновь уехать в США. Он умер в 1951 году, за два дня до своего 87-го дня рождения.
Напишите отзыв о статье "Со Джэпхиль"
Ссылки
- [www.jaisohn.org/ Seo Jae-pil Memorial Association] (кор.)
- [www.arirangeducation.com/ Arirang - Interactive History of Korean Americans]
- [openlibrary.org/books/OL13570442M/My_days_in_Korea_and_other_essays My Days in Korea & Other Essays by Philip Jaisohn, MD], edited by Sun-pyo Hong, published by Yonsei University Press, 1999.
- [www.koreatimes.co.kr/www/news/nation/2012/07/363_101797.html (20) Seo Jae-pil: pioneering reformer, independence fighter] koreatimes 2011.12.28 [[:en:{{{1}}}|]]
- [search.i815.or.kr/OrgData/html/Indepicture/9-SP0001.html 서재필:독립운동가 문건류 화보]
Отрывок, характеризующий Со Джэпхиль
Болезнь его шла своим физическим порядком, но то, что Наташа называла: это сделалось с ним, случилось с ним два дня перед приездом княжны Марьи. Это была та последняя нравственная борьба между жизнью и смертью, в которой смерть одержала победу. Это было неожиданное сознание того, что он еще дорожил жизнью, представлявшейся ему в любви к Наташе, и последний, покоренный припадок ужаса перед неведомым.
Это было вечером. Он был, как обыкновенно после обеда, в легком лихорадочном состоянии, и мысли его были чрезвычайно ясны. Соня сидела у стола. Он задремал. Вдруг ощущение счастья охватило его.
«А, это она вошла!» – подумал он.
Действительно, на месте Сони сидела только что неслышными шагами вошедшая Наташа.
С тех пор как она стала ходить за ним, он всегда испытывал это физическое ощущение ее близости. Она сидела на кресле, боком к нему, заслоняя собой от него свет свечи, и вязала чулок. (Она выучилась вязать чулки с тех пор, как раз князь Андрей сказал ей, что никто так не умеет ходить за больными, как старые няни, которые вяжут чулки, и что в вязании чулка есть что то успокоительное.) Тонкие пальцы ее быстро перебирали изредка сталкивающиеся спицы, и задумчивый профиль ее опущенного лица был ясно виден ему. Она сделала движенье – клубок скатился с ее колен. Она вздрогнула, оглянулась на него и, заслоняя свечу рукой, осторожным, гибким и точным движением изогнулась, подняла клубок и села в прежнее положение.
Он смотрел на нее, не шевелясь, и видел, что ей нужно было после своего движения вздохнуть во всю грудь, но она не решалась этого сделать и осторожно переводила дыханье.
В Троицкой лавре они говорили о прошедшем, и он сказал ей, что, ежели бы он был жив, он бы благодарил вечно бога за свою рану, которая свела его опять с нею; но с тех пор они никогда не говорили о будущем.
«Могло или не могло это быть? – думал он теперь, глядя на нее и прислушиваясь к легкому стальному звуку спиц. – Неужели только затем так странно свела меня с нею судьба, чтобы мне умереть?.. Неужели мне открылась истина жизни только для того, чтобы я жил во лжи? Я люблю ее больше всего в мире. Но что же делать мне, ежели я люблю ее?» – сказал он, и он вдруг невольно застонал, по привычке, которую он приобрел во время своих страданий.
Услыхав этот звук, Наташа положила чулок, перегнулась ближе к нему и вдруг, заметив его светящиеся глаза, подошла к нему легким шагом и нагнулась.
– Вы не спите?
– Нет, я давно смотрю на вас; я почувствовал, когда вы вошли. Никто, как вы, но дает мне той мягкой тишины… того света. Мне так и хочется плакать от радости.
Наташа ближе придвинулась к нему. Лицо ее сияло восторженною радостью.
– Наташа, я слишком люблю вас. Больше всего на свете.
– А я? – Она отвернулась на мгновение. – Отчего же слишком? – сказала она.
– Отчего слишком?.. Ну, как вы думаете, как вы чувствуете по душе, по всей душе, буду я жив? Как вам кажется?
– Я уверена, я уверена! – почти вскрикнула Наташа, страстным движением взяв его за обе руки.
Он помолчал.
– Как бы хорошо! – И, взяв ее руку, он поцеловал ее.
Наташа была счастлива и взволнована; и тотчас же она вспомнила, что этого нельзя, что ему нужно спокойствие.
– Однако вы не спали, – сказала она, подавляя свою радость. – Постарайтесь заснуть… пожалуйста.
Он выпустил, пожав ее, ее руку, она перешла к свече и опять села в прежнее положение. Два раза она оглянулась на него, глаза его светились ей навстречу. Она задала себе урок на чулке и сказала себе, что до тех пор она не оглянется, пока не кончит его.
Действительно, скоро после этого он закрыл глаза и заснул. Он спал недолго и вдруг в холодном поту тревожно проснулся.
Засыпая, он думал все о том же, о чем он думал все ото время, – о жизни и смерти. И больше о смерти. Он чувствовал себя ближе к ней.
«Любовь? Что такое любовь? – думал он. – Любовь мешает смерти. Любовь есть жизнь. Все, все, что я понимаю, я понимаю только потому, что люблю. Все есть, все существует только потому, что я люблю. Все связано одною ею. Любовь есть бог, и умереть – значит мне, частице любви, вернуться к общему и вечному источнику». Мысли эти показались ему утешительны. Но это были только мысли. Чего то недоставало в них, что то было односторонне личное, умственное – не было очевидности. И было то же беспокойство и неясность. Он заснул.
Он видел во сне, что он лежит в той же комнате, в которой он лежал в действительности, но что он не ранен, а здоров. Много разных лиц, ничтожных, равнодушных, являются перед князем Андреем. Он говорит с ними, спорит о чем то ненужном. Они сбираются ехать куда то. Князь Андрей смутно припоминает, что все это ничтожно и что у него есть другие, важнейшие заботы, но продолжает говорить, удивляя их, какие то пустые, остроумные слова. Понемногу, незаметно все эти лица начинают исчезать, и все заменяется одним вопросом о затворенной двери. Он встает и идет к двери, чтобы задвинуть задвижку и запереть ее. Оттого, что он успеет или не успеет запереть ее, зависит все. Он идет, спешит, ноги его не двигаются, и он знает, что не успеет запереть дверь, но все таки болезненно напрягает все свои силы. И мучительный страх охватывает его. И этот страх есть страх смерти: за дверью стоит оно. Но в то же время как он бессильно неловко подползает к двери, это что то ужасное, с другой стороны уже, надавливая, ломится в нее. Что то не человеческое – смерть – ломится в дверь, и надо удержать ее. Он ухватывается за дверь, напрягает последние усилия – запереть уже нельзя – хоть удержать ее; но силы его слабы, неловки, и, надавливаемая ужасным, дверь отворяется и опять затворяется.
