Судзуки, Масааки
| Масааки Судзуки | ||
| Награды |
| |
|---|---|---|
Масаа́ки Судзу́ки (鈴木 雅明, Masaaki Suzuki) (29 апреля 1954, Кобэ) — японский дирижёр, органист, клавесинист, крупный представитель движения аутентичного исполнительства.
Родился и был воспитан в протестантской семье. В 1979 году окончил Университет изящных искусств и музыки в Токио как органист и композитор. В 1979-80 стажировался в Консерватории Свелинка в Амстердаме у Тона Коопмана (класс клавесина) и Пита Кее (органный класс). В 1981-83 преподавал клавесин в Высшей школе музыки в Дуйсбурге (ФРГ), после чего вернулся на родину, где начал концертировать как солист и (позже) как хоровой дирижёр.
В 1990 основал и возглавил коллектив (барочный оркестр и камерный хор) «Японская Бах-коллегия» (англ. Bach Collegium Japan), в основу репертуара которой положил кантатно-ораториальную музыку И. С. Баха. С этим коллективом (реже сольно) Судзуки c 1992 гастролирует в Японии и по всему миру[1], в 2003 году дал концерт в нью-йоркском «Карнеги-Холле». Судзуки и его коллектив — постоянные участники международных фестивалей старинной музыки[2]. Выступления и аудиозаписи «Японской Бах-коллеги» отличает высочайшая исполнительская дисциплина, в том числе точность интонирования на исторических инструментах, качественное немецкое произношение (при том, что камерный хор состоит почти исключительно из японцев), отчётливая интерпретация сложной полифонической фактуры. В качестве приглашённых солистов «Японской Бах-коллегии» заняты как отечественные, так и известные европейские певцы (сопрано Мидори Судзуки и Каролина Сэмпсон, бас Петер Коой, тенор Герд Тюрк, контратеноры Робин Блейз и Кай Вессель и др.).
Судзуки основал отделение старинной музыки на музыкальном факультете токийского Университета искусств, где с 2005 года преподавал орган и клавесин. С 2009 приглашённый профессор кафедры хорового дирижирования в Высшей школе музыки Йельского университета (США), в 2009-13 гг. там же — главный дирижёр хора [www.yale.edu/schola/ «Schola Cantorum»].
Среди аудиозаписей под руководством Судзуки — фундаментальное собрание кантат И.С. Баха. Издание церковных кантат, начатое в 1995, было закончено в 2013 (всего 55 дисков); издание светских кантат продолжается (к сентябрю 2015 вышло 5 томов). Кроме того, Судзуи записал всю ораториальную музыку Баха, все его сочинения для клавесина, а также музыку Свелинка, Букстехуде, Фрескобальди и других композиторов эпохи барокко.
В 2001 году Масааки Судзуки был удостоен правительственной награды Германии «Кавалерский крест».
Напишите отзыв о статье "Судзуки, Масааки"
Примечания
- ↑ В России не гастролировал (информация на август 2010).
- ↑ [www.overgrownpath.com/2007/06/bbc-launches-time-travel-technology.html Рецензия на органный концерт Судзуки на фестивале в Олдборо в 2007 году], [www.overgrownpath.com/2007/08/bbc-proms-banish-bach-to-bedtime.html Рецензия на выступление Японской Бах-коллегии в рамках фестиваля] Би-Би-Си Промс в 2007 году.
Ссылки
- [bachcollegiumjapan.org/en/masaaki_suzuki/ Bach Collegium Japan]
- [bachcollegiumjapan.org/en/discography/ Дискография Судзуки]
- [www.hazardchase.co.uk/artists/masaaki_suzuki?_part=Video Судзуки и его Bach Collegium, видеозапись, июнь 2009 года]
- [os.colta.ru/music_classic/events/details/857/ Рецензия Б.Филановского на аудио-CD Судзуки]
Отрывок, характеризующий Судзуки, Масааки
Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.Он пробудился…
«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.
На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.
– Но особенно хорошо, – говорил один, рассказывая неудачу товарища дипломата, – особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение, и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?…
– Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим то пользуется этот Дон Жуан, этот ужасный человек!
Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.
– Parlez moi de ca, [Ну ка, ну ка,] – сказал он.
– О, Дон Жуан! О, змея! – послышались голоса.
– Вы не знаете, Болконский, – обратился Билибин к князю Андрею, – что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал – русской армии) – ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
– La femme est la compagne de l'homme, [Женщина – подруга мужчины,] – произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
