Резня в Купресе
| Резня в Купресе | |
| Место |
Купрес и окрестные села |
|---|---|
| Мотив |
Национальная нетерпимость |
| Дата | |
| Нападавшие |
Подразделения армии боснийских хорватов и регулярной армии Хорватии |
| Убитые | |
Резня в Купресе — массовые убийства военнопленных и гражданских лиц, совершенные в городе Купрес и его окрестностях 3 апреля — 6 апреля 1992 года. В результате неожиданного наступления хорватских формирований город и окрестные села были заняты хорватами. Множество сербов были убиты, несколько сотен были отправлены в лагеря, в том числе на территории Хорватии.
Содержание
История
Перед Распадом Югославии, население города Купрес разделялось почти поровну между сербами и хорватами (сербы составляли 50 % населения, мусульмане — 7 %, хорваты — 43 %). Но во всей Общине, сербы составляли подавляющее большинство[4]. Зимой 1992 года хорватские формирования в городе начали подготовку к боевым действиям. В конце марта они установили блокпосты на нескольких дорогах ведущих в город, а 31 марта они взяли под свой контроль некоторые общественные объекты в самом Купресе[4]
Ранним утром 3 апреля отряды боснийских хорватов при поддержке регулярных подразделений Хорватии атаковали села Доньи-Малован и Горньи-Малован[2]. 6 апреля ими был занят Купрес. При этом хорватские отряды использовали танки в основном для разрушения сербских домов[4].
За время, когда Купрес находился под хорватским контролем, в городе и близлежащих селах были убиты по разным данным от 57 до 72 сербов. От 14[5] до 16[3] человек пропали без вести. После контрнаступления Югославской Народной Армии хорватские войска начали отступление. При этом несколько сотен гражданских сербов были отправлены в лагеря, в том числе и на территории Хорватии[2][3][4][5]. Часть из них обменяли на хорватских военнопленных 14 мая 1992 года в селе Житнич близ Дрниша[3].
28 марта 2013 года полиция Республики Сербской представила Прокуратуре Боснии и Герцеговины обвинение против восьми членов хорватских отрядов за преступления в Купресе[6].
См. также
Напишите отзыв о статье "Резня в Купресе"
Примечания
- ↑ [www.nezavisne.com/novosti/bih/Izvjestaj-protiv-8-Hrvata-za-zlocine-na-Kupresu-186756.html Izvještaj protiv 8 Hrvata za zločine na Kupresu] (серб.). Veritas. Проверено 27 сентября 2014.
- ↑ 1 2 3 [www.malovan.net/novi/Doc.aspx?cat=95&subcat=96&id=386&txt=627&lang=cir Обиљежена 21 година од страдања Срба на Купресу] (серб.). Проверено 27 сентября 2014.
- ↑ 1 2 3 4 [www.veritas.org.rs/fokus-ba-02-04-2012-pokoljem-najavili-rat/ Pokoljem najavili rat] (серб.). Veritas. Проверено 27 сентября 2014.
- ↑ 1 2 3 4 [artofwar.ru/i/ionow_a_a/text_0010.shtml Очерки военной истории конфликта в Югославии (1991—1995)] (рус.). ArtOfWar. Проверено 30 марта 2013. [www.webcitation.org/6FdyMLF1l Архивировано из первоисточника 5 апреля 2013].
- ↑ 1 2 [www.glassrpske.com/drustvo/panorama/Obiljezena-21-godina-od-stradanja-Srba-na-Kupresu/lat/114766.html Obilježena 21 godina od stradanja Srba na Kupresu] (серб.). РТРС. Проверено 27 сентября 2014.
- ↑ [www.nezavisne.com/novosti/bih/Izvjestaj-protiv-8-Hrvata-za-zlocine-na-Kupresu-186756.html Izvještaj protiv 8 Hrvata za zločine na Kupresu] (серб.). Проверено 27 сентября 2014.
Ссылки
- [www.youtube.com/watch?v=ZNHYeWWrlCQ Nekad bilo - Zločini HV-a na Kupresu] (серб.). РТРС. Проверено 27 сентября 2014.
Отрывок, характеризующий Резня в Купресе
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.
Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.
– Что? Не будешь? – насмешливо подмигнув, сказал один солдат, обращаясь к Рамбалю.
– Э, дурак! Что врешь нескладно! То то мужик, право, мужик, – послышались с разных сторон упреки пошутившему солдату. Рамбаля окружили, подняли двое на руки, перехватившись ими, и понесли в избу. Рамбаль обнял шеи солдат и, когда его понесли, жалобно заговорил:
– Oh, nies braves, oh, mes bons, mes bons amis! Voila des hommes! oh, mes braves, mes bons amis! [О молодцы! О мои добрые, добрые друзья! Вот люди! О мои добрые друзья!] – и, как ребенок, головой склонился на плечо одному солдату.
Между тем Морель сидел на лучшем месте, окруженный солдатами.
Морель, маленький коренастый француз, с воспаленными, слезившимися глазами, обвязанный по бабьи платком сверх фуражки, был одет в женскую шубенку. Он, видимо, захмелев, обнявши рукой солдата, сидевшего подле него, пел хриплым, перерывающимся голосом французскую песню. Солдаты держались за бока, глядя на него.
