Большая Перспективная улица
| Большая Перспективная Кировоград | |
 Художественный музей (здание № 60) | |
| Общая информация | |
|---|---|
| Страна | |
| Город | |
| Прежние названия |
Карла Маркса |
| Почтовый индекс |
25000, 25006 |
Большая Перспективная — улица в Кропивницком. Пролегает от площади Независимости до улицы Соборной. К Большой Перспективной прилегают улицы: Куценко, Преображенская, Верхняя Пермская, Пушкина, Верхняя Быковская, площади Героев Майдана и Богдана Хмельницкого, пересекают Студенческий бульвар, улицы Егорова, Гагарина, Шевченко, Дворцовая, Чмиленко, Тимирязева, Гоголя. Покрытие улицы — брусчатка, асфальт. На улице расположено много заведений культуры — Кировоградская областная универсальная научная библиотека им. Д.И. Чижевского, кинотеатр «Зоряный», художественный музей и т. д.
Содержание
Название
Во времена Российской империи улица называлась Большая Перспективная, однако в советский период была переименована в улицу Карла Маркса в честь философа Карла Маркса. Историческое название было возвращено 27 октября 2011 года решением Кировоградского городского совета вместе с переименованием ещё трёх улиц города[1].
Галерея
- Кінотеатр Зоряний у Кіровограді.jpg
Кинотеатр «Зоряный» (здание № 27)
- Будівля в стилі модерн на центральній вулиці Кіровограда.jpg
«Эльдорадо» (буд. 39/63) на углу Большой Перспективной и Чмиленко
- Kirovohrad City Hall.jpg
Здание Кировоградского городского совета (здание № 41)
- Готель Інгул у Кіровограді.jpg
Гостиница «Ингул» (здание № 55)
Транспорт
По улице ходят троллейбусы № 10, № 2, № 4, маршрутные такси
Напишите отзыв о статье "Большая Перспективная улица"
Ссылки
- ↑ [www.kr-rada.gov.ua/files/decision/ua-rishennya-risenya-865.pdf Решение Кировоградского городского совета № 865 от 27.10.2011 года]
|
Это заготовка статьи по географии Кировоградской области. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Большая Перспективная улица
– Не холодно ли вам? – спросил он. Они не отвечали и засмеялись. Диммлер из задних саней что то кричал, вероятно смешное, но нельзя было расслышать, что он кричал.– Да, да, – смеясь отвечали голоса.
– Однако вот какой то волшебный лес с переливающимися черными тенями и блестками алмазов и с какой то анфиладой мраморных ступеней, и какие то серебряные крыши волшебных зданий, и пронзительный визг каких то зверей. «А ежели и в самом деле это Мелюковка, то еще страннее то, что мы ехали Бог знает где, и приехали в Мелюковку», думал Николай.
Действительно это была Мелюковка, и на подъезд выбежали девки и лакеи со свечами и радостными лицами.
– Кто такой? – спрашивали с подъезда.
– Графские наряженные, по лошадям вижу, – отвечали голоса.
Пелагея Даниловна Мелюкова, широкая, энергическая женщина, в очках и распашном капоте, сидела в гостиной, окруженная дочерьми, которым она старалась не дать скучать. Они тихо лили воск и смотрели на тени выходивших фигур, когда зашумели в передней шаги и голоса приезжих.
Гусары, барыни, ведьмы, паясы, медведи, прокашливаясь и обтирая заиндевевшие от мороза лица в передней, вошли в залу, где поспешно зажигали свечи. Паяц – Диммлер с барыней – Николаем открыли пляску. Окруженные кричавшими детьми, ряженые, закрывая лица и меняя голоса, раскланивались перед хозяйкой и расстанавливались по комнате.
– Ах, узнать нельзя! А Наташа то! Посмотрите, на кого она похожа! Право, напоминает кого то. Эдуард то Карлыч как хорош! Я не узнала. Да как танцует! Ах, батюшки, и черкес какой то; право, как идет Сонюшке. Это еще кто? Ну, утешили! Столы то примите, Никита, Ваня. А мы так тихо сидели!
– Ха ха ха!… Гусар то, гусар то! Точно мальчик, и ноги!… Я видеть не могу… – слышались голоса.
Наташа, любимица молодых Мелюковых, с ними вместе исчезла в задние комнаты, куда была потребована пробка и разные халаты и мужские платья, которые в растворенную дверь принимали от лакея оголенные девичьи руки. Через десять минут вся молодежь семейства Мелюковых присоединилась к ряженым.
Пелагея Даниловна, распорядившись очисткой места для гостей и угощениями для господ и дворовых, не снимая очков, с сдерживаемой улыбкой, ходила между ряжеными, близко глядя им в лица и никого не узнавая. Она не узнавала не только Ростовых и Диммлера, но и никак не могла узнать ни своих дочерей, ни тех мужниных халатов и мундиров, которые были на них.
– А это чья такая? – говорила она, обращаясь к своей гувернантке и глядя в лицо своей дочери, представлявшей казанского татарина. – Кажется, из Ростовых кто то. Ну и вы, господин гусар, в каком полку служите? – спрашивала она Наташу. – Турке то, турке пастилы подай, – говорила она обносившему буфетчику: – это их законом не запрещено.
