Цаган-батур

Цаган-батур — тайчжи ойратского племени, носившего имя Хара-Халимак (черные калмыки, теленгуты).

Биография

Беспрерывные войны и смуты, происходившие в Чжунгарии, побудили его в 1686 году перекочевать во главе своего племени в русские пределы. В каком числе кибиток он вступил в Россию, доподлинно неизвестно, но во всяком случае его племя не было очень многочисленно, да и сам он не играл значительной роли в истории русских калмыков конца XVII столетия. Через присланное в Москву посольство Цаган-батур "бил челом" о принятии его и его детей в русское подданство и о дозволении им кочевать между Волгою и Доном, по рекам Хопру, Медведице и Илавле. Но как удовлетворение таковой просьбы не согласовалось с безопасностью ближайших к помянутым местам русских жителей и с соблюдавшимся доселе правилом: не пускать никого из калмыков для кочевья на правый берег Волги, то царь Федор Алексеевич, пожаловав Цаган-батура, его детей и всех его улусных людей "в вечное русское подданство", указал князю В. В. Голицыну отвести им для кочевок степи на луговой стороне Волги, по реке Ахтубе. Уже на другой после этого год эти самые калмыки со своим владельцем "отправляли службу", находясь вместе с донскими казаками в экспедиции для искоренения ушедших к рекам Медведице и Куме воров и раскольников.

Литература

• Иакинф, "Историческое Обозрение Ойратов или Калмыков", СПб., 1835.
• Нефедьев, "Подробные сведения о волжских калмыках", СПб., 1834.
• Астраханские Губернские Ведомости, 1860 год (История Калмыцких Ханов).
• Полн. Собр. Законов, т. II, № 1245 и 1310.
• Толль, "Настольный Справ. Словарь", III, 950.
• Березин, "Энциклопедический Словарь", отд. 4, т. 3, с. 545.
• [history-library.com/index.php?id1=3&category=novoe-vremya&author=okladnikov-ap&book=1937&page=1 Очерки из истории западных бурят-моноголов (17-18 вв.) - Окладников А.П.]

При написании этой статьи использовался материал из Русского биографического словаря А. А. Половцова (1896—1918).

Отрывок, характеризующий Цаган-батур

– Андрея Николаевича? мы мимо проедем, я вас проведу к нему.
– Что ж левый фланг? – спросил Пьер.
– По правде вам сказать, entre nous, [между нами,] левый фланг наш бог знает в каком положении, – сказал Борис, доверчиво понижая голос, – граф Бенигсен совсем не то предполагал. Он предполагал укрепить вон тот курган, совсем не так… но, – Борис пожал плечами. – Светлейший не захотел, или ему наговорили. Ведь… – И Борис не договорил, потому что в это время к Пьеру подошел Кайсаров, адъютант Кутузова. – А! Паисий Сергеич, – сказал Борис, с свободной улыбкой обращаясь к Кайсарову, – А я вот стараюсь объяснить графу позицию. Удивительно, как мог светлейший так верно угадать замыслы французов!
– Вы про левый фланг? – сказал Кайсаров.
– Да, да, именно. Левый фланг наш теперь очень, очень силен.
Несмотря на то, что Кутузов выгонял всех лишних из штаба, Борис после перемен, произведенных Кутузовым, сумел удержаться при главной квартире. Борис пристроился к графу Бенигсену. Граф Бенигсен, как и все люди, при которых находился Борис, считал молодого князя Друбецкого неоцененным человеком.
В начальствовании армией были две резкие, определенные партии: партия Кутузова и партия Бенигсена, начальника штаба. Борис находился при этой последней партии, и никто так, как он, не умел, воздавая раболепное уважение Кутузову, давать чувствовать, что старик плох и что все дело ведется Бенигсеном. Теперь наступила решительная минута сражения, которая должна была или уничтожить Кутузова и передать власть Бенигсену, или, ежели бы даже Кутузов выиграл сражение, дать почувствовать, что все сделано Бенигсеном. Во всяком случае, за завтрашний день должны были быть розданы большие награды и выдвинуты вперед новые люди. И вследствие этого Борис находился в раздраженном оживлении весь этот день.