Эйфория (кинофестиваль)

«Эйфория» — название серии сезонных миникинофестивалей, проходящих в течение года (весной, осенью и зимой) в московском кинотеатре «Ролан». Куратором программы киносмотров выступает российский кинокритик Андрей Плахов. В рамках этих фестивалей он, как правило, представляет публике самые интересные на его взгляд артхаусные фильмы сезона, многие из которых вскоре выходят в российский прокат.

«Эйфория» возникла из программы Московского кинофестиваля «АиФория», которую Андрей Плахов проводил совместно с издательским домом «Аргументы и факты» («АиФ») в кинотеатре «Ролан» с 2001 по 2003 год (в 2001 году программа имела название «АиФ — Другое кино»). Зимой 2003 года впервые состоялся отдельный минифестиваль «Рождественская АиФория». Своё современное название «Эйфория» киносмотр обрёл в декабре 2005 года после прекращения сотрудничества с «Аргументами и фактами». Сменив имя, фестиваль стал проводиться чаще, не только зимой, но и весной, и осенью, а также за пределами Москвы как отдельная программа в рамках некоторых российских киносмотров.

В октябре 2012 года вместо новинок мирового артхауса Плахов представил зрителям фестиваля специальную тематическую программу «Made in Hong Kong», посвящённую современному кинематографу Гонконга, который, по мнению критика, силён «традициями эмоционального кино».

Ссылки

• [plakhov.com/euphoria/ Страница кинофестиваля на сайте Андрея Плахова]

Отрывок, характеризующий Эйфория (кинофестиваль)

– Ах полно, пожалуйста, можешь ли ты быть не во время, – сказал Борис. – Борис ввел его в комнату, где был накрыт ужин, познакомил с гостями, назвав его и объяснив, что он был не статский, но гусарский офицер, его старый приятель. – Граф Жилинский, le comte N.N., le capitaine S.S., [граф Н.Н., капитан С.С.] – называл он гостей. Ростов нахмуренно глядел на французов, неохотно раскланивался и молчал.
Жилинский, видимо, не радостно принял это новое русское лицо в свой кружок и ничего не сказал Ростову. Борис, казалось, не замечал происшедшего стеснения от нового лица и с тем же приятным спокойствием и застланностью в глазах, с которыми он встретил Ростова, старался оживить разговор. Один из французов обратился с обыкновенной французской учтивостью к упорно молчавшему Ростову и сказал ему, что вероятно для того, чтобы увидать императора, он приехал в Тильзит.
– Нет, у меня есть дело, – коротко ответил Ростов.
Ростов сделался не в духе тотчас же после того, как он заметил неудовольствие на лице Бориса, и, как всегда бывает с людьми, которые не в духе, ему казалось, что все неприязненно смотрят на него и что всем он мешает. И действительно он мешал всем и один оставался вне вновь завязавшегося общего разговора. «И зачем он сидит тут?» говорили взгляды, которые бросали на него гости. Он встал и подошел к Борису.
– Однако я тебя стесняю, – сказал он ему тихо, – пойдем, поговорим о деле, и я уйду.
– Да нет, нисколько, сказал Борис. А ежели ты устал, пойдем в мою комнатку и ложись отдохни.
– И в самом деле…
Они вошли в маленькую комнатку, где спал Борис. Ростов, не садясь, тотчас же с раздраженьем – как будто Борис был в чем нибудь виноват перед ним – начал ему рассказывать дело Денисова, спрашивая, хочет ли и может ли он просить о Денисове через своего генерала у государя и через него передать письмо. Когда они остались вдвоем, Ростов в первый раз убедился, что ему неловко было смотреть в глаза Борису. Борис заложив ногу на ногу и поглаживая левой рукой тонкие пальцы правой руки, слушал Ростова, как слушает генерал доклад подчиненного, то глядя в сторону, то с тою же застланностию во взгляде прямо глядя в глаза Ростову. Ростову всякий раз при этом становилось неловко и он опускал глаза.