Ямамото Кансукэ
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
В этой статье не хватает ссылок на источники информации. Информация должна быть проверяема, иначе она может быть поставлена под сомнение и удалена.
Вы можете отредактировать эту статью, добавив ссылки на авторитетные источники. Эта отметка установлена 26 мая 2011 года. |
Ямамото Кансукэ (яп. 山本 勘助, 1501—1561, известный также под именем Харуюки) — японский военачальник периода Сэнгоку.
Ямамото Кансукэ был генералом Такэды Сингэна — одного из самых влиятельных князей-даймё периода Сэнгоку, когда в Японии шли непрерывные междоусобные войны. Происхождение и ранние годы жизни Кансукэ не известны, на службу к Такэде Сингэну он поступил в 1543 году.
Кансукэ вошел в историю Японии как прославленный стратег, одержавший множество побед за почти 20 лет службы.
Он погиб в 1561 году в четвёртой битве при Каванакадзиме, в которой армия под его командованием одержала победу над Уэсуги Кэнсином.
Ямамото Кансукэ считается автором книги «Хэйхо Огисё» (яп. 兵法奥義書 Хэйхо: О:гисё) о стратегии и тактике войны. В этой книге он уделяет много внимания индивидуальному воинскому мастерству бойцов.
Судьбе Ямамото Кансукэ посвящён японский фильм «Знамёна самураев» с Тосиро Мифунэ в главной роли, а также сериал «Знамёна самураев» (2007) с Масааки Утино.
Напишите отзыв о статье "Ямамото Кансукэ"
Отрывок, характеризующий Ямамото Кансукэ
Ожидая уведомления о зачислении его в члены комитета, князь Андрей возобновил старые знакомства особенно с теми лицами, которые, он знал, были в силе и могли быть нужны ему. Он испытывал теперь в Петербурге чувство, подобное тому, какое он испытывал накануне сражения, когда его томило беспокойное любопытство и непреодолимо тянуло в высшие сферы, туда, где готовилось будущее, от которого зависели судьбы миллионов. Он чувствовал по озлоблению стариков, по любопытству непосвященных, по сдержанности посвященных, по торопливости, озабоченности всех, по бесчисленному количеству комитетов, комиссий, о существовании которых он вновь узнавал каждый день, что теперь, в 1809 м году, готовилось здесь, в Петербурге, какое то огромное гражданское сражение, которого главнокомандующим было неизвестное ему, таинственное и представлявшееся ему гениальным, лицо – Сперанский. И самое ему смутно известное дело преобразования, и Сперанский – главный деятель, начинали так страстно интересовать его, что дело воинского устава очень скоро стало переходить в сознании его на второстепенное место.
Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
