Магистр европейского права

Магистр европейского права (сокращенно LL.M. Eur., от лат. Magister Legum Europae, англ. Master of European Law) – это вторая высшая академическая степень, квалификация. Это одна из специальных LL.M. степеней, которая вручается в результате успешного завершения учебной программы в области европейского права, а также написания мастерской работы на соответствующую тему.

Различия между LL.M. и LL.M. Eur. программами

Основным отличием обычной LL.M. программы от LL.M. программы по европейскому праву является узкая специализация последней. Как правило, такой курс начинается с общих лекций по европейскому праву и истории Европейской интеграции и продолжается специализированными лекциями, например: Право основных свобод, Право конкуренции ЕС, Право Экономического и Денежного Союза, Европейское право о Государственной помощи.

Другим отличием обычной LL.M. программы от LL.M. программы по европейскому праву является международный характер. Благодаря тому, что она включает в себя право не только одной или двух юрисдикций (как в случае программы в области сравнительного права), она привлекает людей из многих стран. Участники приобретают дополнительный опыт работы в международной, а зачастую и многонациональной среде. Это является причиной того, что институты ЕС и некоторые международные правовые фирмы предпочитают выпускников с этим дипломом.

Цель

Академическая программа LL.M. Eur. предназначена для людей, желающих сделать карьеру в области европейского права или европейских отношений в принципе (предоставляет возможности карьеры в Европейской комиссии и других институтах ЕС и смежных органах).

Примеры

Одна из самых первых программ такого рода предоставляется Европейским Институтом Саарбрюккена, Германия. Она действует на протяжении более 50 лет при поддержке Европейской комиссии. Предлагается на двух языках: английском и/или немецком Академическая программа LL.M. Eur. также предоставляется Лондонской школой экономики и Кингс-колледжем.

Ссылки

• [www.elpis-eu.org/MLE MLE]
• [www.europainstitut.de Европейский Институт Саарбрюккена]

Отрывок, характеризующий Магистр европейского права

Марья Дмитриевна только пожала плечами.
– Когда это графиня приедет, измучила меня совсем. Ты смотри ж, не говори ей всего, – обратилась она к Пьеру. – И бранить то ее духу не хватает, так жалка, так жалка!
Наташа, исхудавшая, с бледным и строгим лицом (совсем не пристыженная, какою ее ожидал Пьер) стояла по середине гостиной. Когда Пьер показался в двери, она заторопилась, очевидно в нерешительности, подойти ли к нему или подождать его.
Пьер поспешно подошел к ней. Он думал, что она ему, как всегда, подаст руку; но она, близко подойдя к нему, остановилась, тяжело дыша и безжизненно опустив руки, совершенно в той же позе, в которой она выходила на середину залы, чтоб петь, но совсем с другим выражением.
– Петр Кирилыч, – начала она быстро говорить – князь Болконский был вам друг, он и есть вам друг, – поправилась она (ей казалось, что всё только было, и что теперь всё другое). – Он говорил мне тогда, чтобы обратиться к вам…
Пьер молча сопел носом, глядя на нее. Он до сих пор в душе своей упрекал и старался презирать ее; но теперь ему сделалось так жалко ее, что в душе его не было места упреку.
– Он теперь здесь, скажите ему… чтобы он прост… простил меня. – Она остановилась и еще чаще стала дышать, но не плакала.
– Да… я скажу ему, – говорил Пьер, но… – Он не знал, что сказать.
Наташа видимо испугалась той мысли, которая могла притти Пьеру.
– Нет, я знаю, что всё кончено, – сказала она поспешно. – Нет, это не может быть никогда. Меня мучает только зло, которое я ему сделала. Скажите только ему, что я прошу его простить, простить, простить меня за всё… – Она затряслась всем телом и села на стул.
Еще никогда не испытанное чувство жалости переполнило душу Пьера.
– Я скажу ему, я всё еще раз скажу ему, – сказал Пьер; – но… я бы желал знать одно…
«Что знать?» спросил взгляд Наташи.
– Я бы желал знать, любили ли вы… – Пьер не знал как назвать Анатоля и покраснел при мысли о нем, – любили ли вы этого дурного человека?
– Не называйте его дурным, – сказала Наташа. – Но я ничего – ничего не знаю… – Она опять заплакала.