Mercedes-Benz OM642 (двигатель)
Поделись знанием:
В русском войске по мере отступления все более и более разгорается дух озлобления против врага: отступая назад, оно сосредоточивается и нарастает. Под Бородиным происходит столкновение. Ни то, ни другое войско не распадаются, но русское войско непосредственно после столкновения отступает так же необходимо, как необходимо откатывается шар, столкнувшись с другим, с большей стремительностью несущимся на него шаром; и так же необходимо (хотя и потерявший всю свою силу в столкновении) стремительно разбежавшийся шар нашествия прокатывается еще некоторое пространство.
Русские отступают за сто двадцать верст – за Москву, французы доходят до Москвы и там останавливаются. В продолжение пяти недель после этого нет ни одного сражения. Французы не двигаются. Подобно смертельно раненному зверю, который, истекая кровью, зализывает свои раны, они пять недель остаются в Москве, ничего не предпринимая, и вдруг, без всякой новой причины, бегут назад: бросаются на Калужскую дорогу (и после победы, так как опять поле сражения осталось за ними под Малоярославцем), не вступая ни в одно серьезное сражение, бегут еще быстрее назад в Смоленск, за Смоленск, за Вильну, за Березину и далее.
В вечер 26 го августа и Кутузов, и вся русская армия были уверены, что Бородинское сражение выиграно. Кутузов так и писал государю. Кутузов приказал готовиться на новый бой, чтобы добить неприятеля не потому, чтобы он хотел кого нибудь обманывать, но потому, что он знал, что враг побежден, так же как знал это каждый из участников сражения.
Но в тот же вечер и на другой день стали, одно за другим, приходить известия о потерях неслыханных, о потере половины армии, и новое сражение оказалось физически невозможным.
Нельзя было давать сражения, когда еще не собраны были сведения, не убраны раненые, не пополнены снаряды, не сочтены убитые, не назначены новые начальники на места убитых, не наелись и не выспались люди.
А вместе с тем сейчас же после сражения, на другое утро, французское войско (по той стремительной силе движения, увеличенного теперь как бы в обратном отношении квадратов расстояний) уже надвигалось само собой на русское войско. Кутузов хотел атаковать на другой день, и вся армия хотела этого. Но для того чтобы атаковать, недостаточно желания сделать это; нужно, чтоб была возможность это сделать, а возможности этой не было. Нельзя было не отступить на один переход, потом точно так же нельзя было не отступить на другой и на третий переход, и наконец 1 го сентября, – когда армия подошла к Москве, – несмотря на всю силу поднявшегося чувства в рядах войск, сила вещей требовала того, чтобы войска эти шли за Москву. И войска отступили ещо на один, на последний переход и отдали Москву неприятелю.
Для тех людей, которые привыкли думать, что планы войн и сражений составляются полководцами таким же образом, как каждый из нас, сидя в своем кабинете над картой, делает соображения о том, как и как бы он распорядился в таком то и таком то сражении, представляются вопросы, почему Кутузов при отступлении не поступил так то и так то, почему он не занял позиции прежде Филей, почему он не отступил сразу на Калужскую дорогу, оставил Москву, и т. д. Люди, привыкшие так думать, забывают или не знают тех неизбежных условий, в которых всегда происходит деятельность всякого главнокомандующего. Деятельность полководца не имеет ни малейшего подобия с тою деятельностью, которую мы воображаем себе, сидя свободно в кабинете, разбирая какую нибудь кампанию на карте с известным количеством войска, с той и с другой стороны, и в известной местности, и начиная наши соображения с какого нибудь известного момента. Главнокомандующий никогда не бывает в тех условиях начала какого нибудь события, в которых мы всегда рассматриваем событие. Главнокомандующий всегда находится в средине движущегося ряда событий, и так, что никогда, ни в какую минуту, он не бывает в состоянии обдумать все значение совершающегося события. Событие незаметно, мгновение за мгновением, вырезается в свое значение, и в каждый момент этого последовательного, непрерывного вырезывания события главнокомандующий находится в центре сложнейшей игры, интриг, забот, зависимости, власти, проектов, советов, угроз, обманов, находится постоянно в необходимости отвечать на бесчисленное количество предлагаемых ему, всегда противоречащих один другому, вопросов.
Нам пресерьезно говорят ученые военные, что Кутузов еще гораздо прежде Филей должен был двинуть войска на Калужскую дорогу, что даже кто то предлагал таковой проект. Но перед главнокомандующим, особенно в трудную минуту, бывает не один проект, а всегда десятки одновременно. И каждый из этих проектов, основанных на стратегии и тактике, противоречит один другому. Дело главнокомандующего, казалось бы, состоит только в том, чтобы выбрать один из этих проектов. Но и этого он не может сделать. События и время не ждут. Ему предлагают, положим, 28 го числа перейти на Калужскую дорогу, но в это время прискакивает адъютант от Милорадовича и спрашивает, завязывать ли сейчас дело с французами или отступить. Ему надо сейчас, сию минуту, отдать приказанье. А приказанье отступить сбивает нас с поворота на Калужскую дорогу. И вслед за адъютантом интендант спрашивает, куда везти провиант, а начальник госпиталей – куда везти раненых; а курьер из Петербурга привозит письмо государя, не допускающее возможности оставить Москву, а соперник главнокомандующего, тот, кто подкапывается под него (такие всегда есть, и не один, а несколько), предлагает новый проект, диаметрально противоположный плану выхода на Калужскую дорогу; а силы самого главнокомандующего требуют сна и подкрепления; а обойденный наградой почтенный генерал приходит жаловаться, а жители умоляют о защите; посланный офицер для осмотра местности приезжает и доносит совершенно противоположное тому, что говорил перед ним посланный офицер; а лазутчик, пленный и делавший рекогносцировку генерал – все описывают различно положение неприятельской армии. Люди, привыкшие не понимать или забывать эти необходимые условия деятельности всякого главнокомандующего, представляют нам, например, положение войск в Филях и при этом предполагают, что главнокомандующий мог 1 го сентября совершенно свободно разрешать вопрос об оставлении или защите Москвы, тогда как при положении русской армии в пяти верстах от Москвы вопроса этого не могло быть. Когда же решился этот вопрос? И под Дриссой, и под Смоленском, и ощутительнее всего 24 го под Шевардиным, и 26 го под Бородиным, и в каждый день, и час, и минуту отступления от Бородина до Филей.
Русские войска, отступив от Бородина, стояли у Филей. Ермолов, ездивший для осмотра позиции, подъехал к фельдмаршалу.
– Драться на этой позиции нет возможности, – сказал он. Кутузов удивленно посмотрел на него и заставил его повторить сказанные слова. Когда он проговорил, Кутузов протянул ему руку.
– Дай ка руку, – сказал он, и, повернув ее так, чтобы ощупать его пульс, он сказал: – Ты нездоров, голубчик. Подумай, что ты говоришь.
Кутузов на Поклонной горе, в шести верстах от Дорогомиловской заставы, вышел из экипажа и сел на лавку на краю дороги. Огромная толпа генералов собралась вокруг него. Граф Растопчин, приехав из Москвы, присоединился к ним. Все это блестящее общество, разбившись на несколько кружков, говорило между собой о выгодах и невыгодах позиции, о положении войск, о предполагаемых планах, о состоянии Москвы, вообще о вопросах военных. Все чувствовали, что хотя и не были призваны на то, что хотя это не было так названо, но что это был военный совет. Разговоры все держались в области общих вопросов. Ежели кто и сообщал или узнавал личные новости, то про это говорилось шепотом, и тотчас переходили опять к общим вопросам: ни шуток, ни смеха, ни улыбок даже не было заметно между всеми этими людьми. Все, очевидно, с усилием, старались держаться на высота положения. И все группы, разговаривая между собой, старались держаться в близости главнокомандующего (лавка которого составляла центр в этих кружках) и говорили так, чтобы он мог их слышать. Главнокомандующий слушал и иногда переспрашивал то, что говорили вокруг него, но сам не вступал в разговор и не выражал никакого мнения. Большей частью, послушав разговор какого нибудь кружка, он с видом разочарования, – как будто совсем не о том они говорили, что он желал знать, – отворачивался. Одни говорили о выбранной позиции, критикуя не столько самую позицию, сколько умственные способности тех, которые ее выбрали; другие доказывали, что ошибка была сделана прежде, что надо было принять сраженье еще третьего дня; третьи говорили о битве при Саламанке, про которую рассказывал только что приехавший француз Кросар в испанском мундире. (Француз этот вместе с одним из немецких принцев, служивших в русской армии, разбирал осаду Сарагоссы, предвидя возможность так же защищать Москву.) В четвертом кружке граф Растопчин говорил о том, что он с московской дружиной готов погибнуть под стенами столицы, но что все таки он не может не сожалеть о той неизвестности, в которой он был оставлен, и что, ежели бы он это знал прежде, было бы другое… Пятые, выказывая глубину своих стратегических соображений, говорили о том направлении, которое должны будут принять войска. Шестые говорили совершенную бессмыслицу. Лицо Кутузова становилось все озабоченнее и печальнее. Из всех разговоров этих Кутузов видел одно: защищать Москву не было никакой физической возможности в полном значении этих слов, то есть до такой степени не было возможности, что ежели бы какой нибудь безумный главнокомандующий отдал приказ о даче сражения, то произошла бы путаница и сражения все таки бы не было; не было бы потому, что все высшие начальники не только признавали эту позицию невозможной, но в разговорах своих обсуждали только то, что произойдет после несомненного оставления этой позиции. Как же могли начальники вести свои войска на поле сражения, которое они считали невозможным? Низшие начальники, даже солдаты (которые тоже рассуждают), также признавали позицию невозможной и потому не могли идти драться с уверенностью поражения. Ежели Бенигсен настаивал на защите этой позиции и другие еще обсуждали ее, то вопрос этот уже не имел значения сам по себе, а имел значение только как предлог для спора и интриги. Это понимал Кутузов.
Mercedes-Benz OM642 — семейство шестицилиндровых V-образных дизельных двигателей внутреннего сгорания с непосредственным впрыском топлива и турбонагнетателем от компании Mercedes-Benz, выпускающиеся с марта 2005 года. Создвалось для замены серии OM647/OM648[1][2]. Производство было налажено в Мариенфельде, Берлин, Германия.
Применяется на автомобилях C-, E-, S-, CLS- и R-классов, а также внедорожниках G, GLA, GLK и ML. Кроме того, двигателем оснащаются Mercedes-Benz Sprinter W906 и Vito/Viano.
Содержание
История
Двигатель Mercedes-Benz OM642 был представлен в 2005 году. Коммерческий индекс — 280 CDI и 320 CDI.
В начале 2014 года компания Mercedes-Benz ввела покрытие «Nanoslide» для стенок цилиндров в двигателе OM642 BlueTEC для большей эффективности использования топлива и снижения массы.
Описание
Дизельные двигатели семейства Mercedes-Benz OM642 выполнены в конфигурации V6 с углом развала цилиндров 72°[3] и оснащаются непосредственным впрыском топлива системы Common rail 3-го поколения[4] (с давлением впрыска до 1600 бар[5] и пьезоинжекторами)[6], технологией BlueTEC, интеркулером и турбонагнетателем. Выпускается в вариантах DE30LA, DE30LA red. и LSDE30LA. Рабочий объём во для всех вариантов составляет 2987 куб. см[5]. Коэффициент сжатия составляет 18:1. Газораспределительный механизм — DOHC[5], 4 клапана на цилиндр. Блок цилиндров двигателя и поршень выполнены из жаропрочного алюминиевого сплава. Диаметр цилиндра составляет 83 мм, ход поршня — 92 мм[5][6][7]. Два интегрированных распределительных вала установлены на каждой головке блока цилиндров. Управление клапанами происходит посредством роликового коромысла. Привод распределительного вала осуществляется роликовой цепью и цепным зубчатым колесом.
Картер двигателя выполнен из литого под давлением алюминия со сквозной поперечной распоркой и гильзами цилиндра из серого чугуна, что способствует значительному сокращению массы двигателя. Шатуны сделаны из кованой стали. Кованый коленчатый вал выполнен из улучшенной стали с широкой опорной поверхностью коренной шейки. Максимальное давление сгорания — 175 бар. Блок электронного управления двигателя Bosch EDC17[5].
Инжекторы выполнены в виде форсунок с 8 отверстиями. Наддув с помощью турбонагнетателя VTG[5][6] с изменяемой геометрией турбины. Впускной и наддувочный тракты с оптимизированным потоком воздуха улучшают смену заряда. Охладитель наддувочного воздуха позволяет снизить температуру наддувочного воздуха до 95°C.
Для улучшения экологических характеристик на двигателе применяются охлаждаемая система рециркуляции отработанных газов (AGR)[6][8] в цилиндры, сажевый фильтр большого объёма и накопительный нейтрализатор окисей азота. Регенерация фильтра производится без использования дополнительных веществ при помощи системы управления двигателем. Селективный катализатор SCR (англ. Selective Catalytic Reduction) задерживает образующийся в процессе сгорания окислов азота аммиак и подготавливает его для проведения дальнейших реакций по сокращению содержания окислов азота. Он служит также фильтром для задержки запахов при очистке накопительного нейтрализатора окисей азота от сернистых соединений. Комплекс данных мер представляет собой технологию BlueTEC[6][9].
Пьезоинжекторы позволяют производить до 5 впрысков за цикл[10]. В результате этого сокращается расход топлива и выброс ОГ, а также уменьшается шумность. Одновременно с этим улучшаются отзывчивость и динамичность двигателя. Турбонагнетатель VTG с изменяемой геометрией турбины позволяет развивать как высокую мощность, так и высокий крутящий момент уже на низких оборотах. Электрорегулировка турбонагнетателя VTG обеспечивает точное и быстрое регулирование давления наддува. Двигатель оснащён системой регулирования работы генератора, благодаря чему снижается расход топлива.
Масса двигателя составляет 208 кг (459 фунтов)[6]. Мощность варьируется в зависимости от модификации от 135 кВт (184 л.с.) и 400 Н·м крутящего момента[8][11] до 195 кВт (265 л.с.) и 620 Н·м крутящего момента. Для 2007 модельного года крутящий момент был увеличен до 540 Н·м. Двигатель соответствует требованиям стандартов Евро-4 и Евро-5.
Технические характеристики
OM642 DE30 LA red.*
| Устанавливался на | Модель | Годы выпуска |
|---|---|---|
| Рабочий объём: 2987 см3, мощность: 135 кВт (184 л.с.) при 3800 об/мин, крутящий момент: 400 Н·м при 1600–2600 об/мин | ||
| Sprinter 218 CDI/318 CDI/418 CDI/518 CDI | W 906 | 2006–2009 |
| G 280 CDI G 300 CDI |
W 461 | 2007–2013 |
| Рабочий объём: 2987 см3, мощность: 140 кВт (190 л.с.) при 4000 об/мин, крутящий момент: 440 Н·м при 1400–2800 об/мин | ||
| ML 280 CDI[4] ML 300 CDI BlueEFFICIENCY |
W 164 | 2005–2009 2009 |
| E 280 CDI | W/S 211 | 2005–2009 |
| R 280 CDI R 300 CDI R 300 CDI BlueEFFICIENCY |
W/V 251 | 2007–2009 2009–2010 2009–2012 |
| Рабочий объём: 2987 см3, мощность: 140 кВт (190 л.с.) при 3800 об/мин, крутящий момент: 440 Н·м при 1600–2600 об/мин | ||
| Sprinter 219 CDI/319 CDI/419 CDI/519 CDI[8] Sprinter 219 BlueTEC/319 BlueTEC/519 BlueTEC |
W 906 | 2009–2013 с 2013 |
| Рабочий объём: 2987 см3, мощность: 150 кВт (204 л.с.) при 4000 об/мин, крутящий момент: 500 Н·м при 1400–2400 об/мин | ||
| ML 300 CDI BlueEFFICIENCY | W 164 | 2010–2011 |
| E 300 CDI BlueEFFICIENCY | W/S 212 | 2010 |
| Viano 3.0 CDI/Vito 120 CDI | W/V 639 | 2006–2010 |
OM642 DE30 LA*
| Устанавливался на | Модель | Годы выпуска |
|---|---|---|
| Рабочий объём: 2987 см3, мощность: 155 кВт (211 л.с.) при 3400 об/мин, крутящий момент: 540 Н·м при 1600–2400 об/мин | ||
| ML 350 BlueTEC | W 164 | 2009–2011 |
| GL 350 BlueTEC | X 164 | 2009–2012 |
| E 300 BlueTEC | W 211 | 2007–2009 |
| E 350 BlueTEC | W/S 212 | 2009–2013 |
| R 350 BlueTEC | W/V 251 | 2009–2012 |
| G 350 BlueTEC | W 463 | 2010–2015 |
| Рабочий объём: 2987 см3, мощность: 165 кВт (218 л.с.) при 3800 об/мин, крутящий момент: 510 Н·м при 1600 об/мин | ||
| Chrysler 300C | Chrysler 300 (2004) | 2004–2010 |
| Рабочий объём: 2987 см3, мощность: 165 кВт (224 л.с.) при 3800 об/мин, крутящий момент: 510 Н·м при 1600–2800 об/мин | ||
| ML 320 CDI[4] ML 350 CDI |
W 164 | 2005–2009 2009 |
| GL 320 CDI[4] GL 350 CDI BlueEFFICIENCY |
X 164 | 2006–2009 2009–2010 |
| C 320 CDI | W/S 203 | 2005–2007 |
| C 320 CDI C 350 CDI |
W/S 204 | 2007–2009 2009 |
| GLK 320 CDI GLK 350 CDI |
X 204 | 2008–2009 2009–2010 |
| CLK 320 CDI | C/A 209 | 2005–2010 |
| E 320 CDI | W/S 211 | 2005–2009 |
| CLS 320 CDI CLS 350 CDI |
C 219 | 2004–2009 2009–2010 |
| R 320 CDI[10] R 350 CDI |
W/V 251 | 2006–2009 2009–2010 |
| G 320 CDI G 350 CDI |
W 463 | 2006–2009 2009–2010 |
| Viano 3.0 CDI/Vito 122 CDI | W/V 639 | с 2010 |
| Рабочий объём: 2987 см3, мощность: 170 кВт (231 л.с.) при 3800 об/мин, крутящий момент: 540 Н·м при 1600–2400 об/мин | ||
| ML 350 CDI | W 164 | 2010–2011 |
| C 350 CDI BlueEFFICIENCY C 300 CDI 4MATIC C 300 CDI 4MATIC BlueEFFICIENCY |
W/S 204 | 2009–2011 2013–2014 2011–2013 |
| GLK 350 CDI | X 204 | 2010–2012 |
| E 350 CDI BlueEFFICIENCY | C/A 207 | 2009–2011 |
| E 300 CDI BlueEFFICIENCY E 350 CDI BlueEFFICIENCY |
W/S 212 | 2010–2011 2009–2010 |
| Рабочий объём: 2987 см3, мощность: 173 кВт (235 л.с.) при 3600 об/мин, крутящий момент: 540 Н·м при 1600–2400 об/мин | ||
| S 320 CDI S 320 CDI BlueEFFICIENCY S 350 CDI BlueEFFICIENCY |
W/V 221 | 2006–2008 2008–2009 2009–2010 |
OM642 LS DE30 LA*
| Устанавливался на | Модель | Годы выпуска |
|---|---|---|
| Рабочий объём: 2987 см3, мощность: 170 кВт (231 л.с.) при 3800 об/мин, крутящий момент: 540 Н·м при 1600–2400 об/мин | ||
| E 300 CDI BlueEFFICIENCY |
W/S 212 | 2011–2013 |
| E 300 BlueTEC |
W/S 212 | с 2013 |
| Рабочий объём: 2987 см3, мощность: 180 кВт (245 л.с.) при 3600 об/мин, крутящий момент: 600 Н·м при 1600–2400 об/мин | ||
| G 350 d | W 463 | с 2015 |
| Рабочий объём: 2987 см3, мощность: 185 кВт (252 л.с.) при 3600 об/мин, крутящий момент: 620 Н·м при 1600–2400 об/мин | ||
| E 350 BlueTEC |
C/A 207 | 2013–2014 |
| E 350 BlueTEC |
W/S 212 | 2013–2014 |
| CLS 350 BlueTEC |
C 218 | 2013–2014 |
| CLS 350 BlueTEC 4MATIC |
C/X 218 | с 2014 |
| Рабочий объём: 2987 см3, мощность: 190 кВт (258 л.с.) при 3600 об/мин, крутящий момент: 620 Н·м при 1600–2400 об/мин | ||
| ML 350 BlueTEC | W 166 | с 2011 |
| GL 350 BlueTEC | X 166 | с 2012 |
| E 350 BlueTEC |
C/A 207 | с 2014 |
| E 350 BlueTEC | W/S 212 | с 2014 |
| CLS 350 BlueTEC |
C/X 218 | с 2014 |
| S 350 BlueTEC | W/V 221 | 2010–2013 |
| S 350 BlueTEC | W/V 222 | с 2013 |
| GLE 350 d Coupé | C 292 | ab 2015 |
| Рабочий объём: 2987 см3, мощность: 195 кВт (265 л.с.) при 3800 об/мин, крутящий момент: 620 Н·м при 1600–2400 об/мин | ||
| GL 350 CDI BlueEFFICIENCY | X 164 | 2010–2012 |
| C 350 CDI C 350 CDI BlueEFFICIENCY |
W/S 204 | 2013–2014 2011–2013 |
| GLK 350 CDI GLK 350 CDI BlueEFFICIENCY |
X 204 | с 2013 2012–2013 |
| E 350 CDI BlueEFFICIENCY | C/A 207 | 2011–2013 |
| E 350 CDI BlueEFFICIENCY | W/S 212 | 2010–2013 |
| CLS 350 CDI CLS 350 CDI BlueEFFICIENCY |
C/X 218 | 2013–2014 2011–2013 |
| R 350 CDI | W/V 251 | 2010–2012 |
Напишите отзыв о статье "Mercedes-Benz OM642 (двигатель)"
Примечания
- ↑ Иван Кришеквич. [www.abw.by/news/181558/ Дизельный Mercedes E-класса с "автоматом": какому мотору и коробке отдать предпочтение?] (рус.). ABW (5 апреля 2015). Проверено 16 января 2016. [archive.is/vZoM6 Архивировано из первоисточника 16 января 2016].
- ↑ Eric Smith. [australiancar.reviews/mercedesbenz_OM642.php Mercedes-Benz OM642 engine (2005-on)] (англ.). Australian Cars Reviews. Проверено 16 января 2016. [archive.is/WFoc9 Архивировано из первоисточника 16 января 2016].
- ↑ Dan Neil. [blogs.wsj.com/drivers-seat/2012/11/24/review-2013-mercedes-benz-gl350/ Review: 2013 Mercedes-Benz GL350] (англ.). The Wall Street Journal (24 ноября 2012). Проверено 16 января 2016. [archive.is/JPi5e Архивировано из первоисточника 16 января 2016].
- ↑ 1 2 3 4 John Clark. [www.emercedesbenz.com/autos/mercedes-benz/classic/mercedes-benz-4matic-vehicle-history/ Mercedes-Benz 4MATIC Vehicle History] (англ.). eMercedes-Benz (2 августа 2011). Проверено 16 января 2016. [archive.is/pYYoX Архивировано из первоисточника 16 января 2016].
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Sens, Marc, Baar, Roland. Proceedings of the 2nd Conference on Engine Processes. — Universitätsverlag der TU Berlin, 2015. — С. 33-36. — 386 с. — ISBN 9783798327689.
- ↑ 1 2 3 4 5 6 Heinrich Dörksen. [www.hochschule-trier.de/index.php?id=9938&L=1 Mercedes-Benz OM642 Bluetec I] (нем.). Hochschule Trier (13 мая 2014). Проверено 16 января 2016. [archive.is/qCb0L Архивировано из первоисточника 16 января 2016].
- ↑ Jim Davis. [www.emercedesbenz.com/autos/mercedes-benz/sprinter/mercedes-benz-sprinter-4x4/ Mercedes-Benz Sprinter 4×4] (англ.). eMercedes-Benz (5 декабря 2013). Проверено 16 января 2016. [archive.is/SBN2L Архивировано из первоисточника 16 января 2016].
- ↑ 1 2 3 Philipp Deppe. [blog.mercedes-benz-passion.com/2010/04/die-geschichte-der-mercedes-benz-transporter-tausendsassa-der-neue-sprinter/ Die Geschichte der Mercedes-Benz Transporter – Tausendsassa: Der neue Sprinter] (нем.). Mercedes-benz Passion (13 апреля 2010). Проверено 16 января 2016. [archive.is/o4NbT Архивировано из первоисточника 16 января 2016].
- ↑ Gary Witzenburg. [wardsauto.com/news-analysis/mercedes-v-6-turbodiesel-sets-new-standard Mercedes V-6 Turbodiesel Sets New Standard] (англ.). WardsAuto (20 октября 2008). Проверено 16 января 2016. [archive.is/05zVW Архивировано из первоисточника 16 января 2016].
- ↑ 1 2 G.R. Whale. [www.trucktrend.com/truck-reviews/163-0612-2007-mercedes-benz-320-cdi/ Road Test: 2007 Mercedes-Benz 320 CDI] (англ.). Truck Trend (28 декабря 2006). Проверено 16 января 2016. [archive.is/pdgZw Архивировано из первоисточника 16 января 2016].
- ↑ John Clark. [www.emercedesbenz.com/autos/mercedes-benz/g-class/mercedes-benz-g-class-best-option-for-swiss-army/ Mercedes-Benz G-Class Best Option for Swiss Army] (англ.). eMercedes-Benz (19 июля 2013). Проверено 16 января 2016. [archive.is/o6yEZ Архивировано из первоисточника 16 января 2016].
Литература
- Sens, Marc, Baar, Roland. Proceedings of the 2nd Conference on Engine Processes. — Universitätsverlag der TU Berlin, 2015. — С. 33-36. — 386 с. — ISBN 9783798327689.
Отрывок, характеризующий Mercedes-Benz OM642 (двигатель)
Силы двунадесяти языков Европы ворвались в Россию. Русское войско и население отступают, избегая столкновения, до Смоленска и от Смоленска до Бородина. Французское войско с постоянно увеличивающеюся силой стремительности несется к Москве, к цели своего движения. Сила стремительности его, приближаясь к цели, увеличивается подобно увеличению быстроты падающего тела по мере приближения его к земле. Назади тысяча верст голодной, враждебной страны; впереди десятки верст, отделяющие от цели. Это чувствует всякий солдат наполеоновской армии, и нашествие надвигается само собой, по одной силе стремительности.В русском войске по мере отступления все более и более разгорается дух озлобления против врага: отступая назад, оно сосредоточивается и нарастает. Под Бородиным происходит столкновение. Ни то, ни другое войско не распадаются, но русское войско непосредственно после столкновения отступает так же необходимо, как необходимо откатывается шар, столкнувшись с другим, с большей стремительностью несущимся на него шаром; и так же необходимо (хотя и потерявший всю свою силу в столкновении) стремительно разбежавшийся шар нашествия прокатывается еще некоторое пространство.
Русские отступают за сто двадцать верст – за Москву, французы доходят до Москвы и там останавливаются. В продолжение пяти недель после этого нет ни одного сражения. Французы не двигаются. Подобно смертельно раненному зверю, который, истекая кровью, зализывает свои раны, они пять недель остаются в Москве, ничего не предпринимая, и вдруг, без всякой новой причины, бегут назад: бросаются на Калужскую дорогу (и после победы, так как опять поле сражения осталось за ними под Малоярославцем), не вступая ни в одно серьезное сражение, бегут еще быстрее назад в Смоленск, за Смоленск, за Вильну, за Березину и далее.
В вечер 26 го августа и Кутузов, и вся русская армия были уверены, что Бородинское сражение выиграно. Кутузов так и писал государю. Кутузов приказал готовиться на новый бой, чтобы добить неприятеля не потому, чтобы он хотел кого нибудь обманывать, но потому, что он знал, что враг побежден, так же как знал это каждый из участников сражения.
Но в тот же вечер и на другой день стали, одно за другим, приходить известия о потерях неслыханных, о потере половины армии, и новое сражение оказалось физически невозможным.
Нельзя было давать сражения, когда еще не собраны были сведения, не убраны раненые, не пополнены снаряды, не сочтены убитые, не назначены новые начальники на места убитых, не наелись и не выспались люди.
А вместе с тем сейчас же после сражения, на другое утро, французское войско (по той стремительной силе движения, увеличенного теперь как бы в обратном отношении квадратов расстояний) уже надвигалось само собой на русское войско. Кутузов хотел атаковать на другой день, и вся армия хотела этого. Но для того чтобы атаковать, недостаточно желания сделать это; нужно, чтоб была возможность это сделать, а возможности этой не было. Нельзя было не отступить на один переход, потом точно так же нельзя было не отступить на другой и на третий переход, и наконец 1 го сентября, – когда армия подошла к Москве, – несмотря на всю силу поднявшегося чувства в рядах войск, сила вещей требовала того, чтобы войска эти шли за Москву. И войска отступили ещо на один, на последний переход и отдали Москву неприятелю.
Для тех людей, которые привыкли думать, что планы войн и сражений составляются полководцами таким же образом, как каждый из нас, сидя в своем кабинете над картой, делает соображения о том, как и как бы он распорядился в таком то и таком то сражении, представляются вопросы, почему Кутузов при отступлении не поступил так то и так то, почему он не занял позиции прежде Филей, почему он не отступил сразу на Калужскую дорогу, оставил Москву, и т. д. Люди, привыкшие так думать, забывают или не знают тех неизбежных условий, в которых всегда происходит деятельность всякого главнокомандующего. Деятельность полководца не имеет ни малейшего подобия с тою деятельностью, которую мы воображаем себе, сидя свободно в кабинете, разбирая какую нибудь кампанию на карте с известным количеством войска, с той и с другой стороны, и в известной местности, и начиная наши соображения с какого нибудь известного момента. Главнокомандующий никогда не бывает в тех условиях начала какого нибудь события, в которых мы всегда рассматриваем событие. Главнокомандующий всегда находится в средине движущегося ряда событий, и так, что никогда, ни в какую минуту, он не бывает в состоянии обдумать все значение совершающегося события. Событие незаметно, мгновение за мгновением, вырезается в свое значение, и в каждый момент этого последовательного, непрерывного вырезывания события главнокомандующий находится в центре сложнейшей игры, интриг, забот, зависимости, власти, проектов, советов, угроз, обманов, находится постоянно в необходимости отвечать на бесчисленное количество предлагаемых ему, всегда противоречащих один другому, вопросов.
Нам пресерьезно говорят ученые военные, что Кутузов еще гораздо прежде Филей должен был двинуть войска на Калужскую дорогу, что даже кто то предлагал таковой проект. Но перед главнокомандующим, особенно в трудную минуту, бывает не один проект, а всегда десятки одновременно. И каждый из этих проектов, основанных на стратегии и тактике, противоречит один другому. Дело главнокомандующего, казалось бы, состоит только в том, чтобы выбрать один из этих проектов. Но и этого он не может сделать. События и время не ждут. Ему предлагают, положим, 28 го числа перейти на Калужскую дорогу, но в это время прискакивает адъютант от Милорадовича и спрашивает, завязывать ли сейчас дело с французами или отступить. Ему надо сейчас, сию минуту, отдать приказанье. А приказанье отступить сбивает нас с поворота на Калужскую дорогу. И вслед за адъютантом интендант спрашивает, куда везти провиант, а начальник госпиталей – куда везти раненых; а курьер из Петербурга привозит письмо государя, не допускающее возможности оставить Москву, а соперник главнокомандующего, тот, кто подкапывается под него (такие всегда есть, и не один, а несколько), предлагает новый проект, диаметрально противоположный плану выхода на Калужскую дорогу; а силы самого главнокомандующего требуют сна и подкрепления; а обойденный наградой почтенный генерал приходит жаловаться, а жители умоляют о защите; посланный офицер для осмотра местности приезжает и доносит совершенно противоположное тому, что говорил перед ним посланный офицер; а лазутчик, пленный и делавший рекогносцировку генерал – все описывают различно положение неприятельской армии. Люди, привыкшие не понимать или забывать эти необходимые условия деятельности всякого главнокомандующего, представляют нам, например, положение войск в Филях и при этом предполагают, что главнокомандующий мог 1 го сентября совершенно свободно разрешать вопрос об оставлении или защите Москвы, тогда как при положении русской армии в пяти верстах от Москвы вопроса этого не могло быть. Когда же решился этот вопрос? И под Дриссой, и под Смоленском, и ощутительнее всего 24 го под Шевардиным, и 26 го под Бородиным, и в каждый день, и час, и минуту отступления от Бородина до Филей.
Русские войска, отступив от Бородина, стояли у Филей. Ермолов, ездивший для осмотра позиции, подъехал к фельдмаршалу.
– Драться на этой позиции нет возможности, – сказал он. Кутузов удивленно посмотрел на него и заставил его повторить сказанные слова. Когда он проговорил, Кутузов протянул ему руку.
– Дай ка руку, – сказал он, и, повернув ее так, чтобы ощупать его пульс, он сказал: – Ты нездоров, голубчик. Подумай, что ты говоришь.
Кутузов на Поклонной горе, в шести верстах от Дорогомиловской заставы, вышел из экипажа и сел на лавку на краю дороги. Огромная толпа генералов собралась вокруг него. Граф Растопчин, приехав из Москвы, присоединился к ним. Все это блестящее общество, разбившись на несколько кружков, говорило между собой о выгодах и невыгодах позиции, о положении войск, о предполагаемых планах, о состоянии Москвы, вообще о вопросах военных. Все чувствовали, что хотя и не были призваны на то, что хотя это не было так названо, но что это был военный совет. Разговоры все держались в области общих вопросов. Ежели кто и сообщал или узнавал личные новости, то про это говорилось шепотом, и тотчас переходили опять к общим вопросам: ни шуток, ни смеха, ни улыбок даже не было заметно между всеми этими людьми. Все, очевидно, с усилием, старались держаться на высота положения. И все группы, разговаривая между собой, старались держаться в близости главнокомандующего (лавка которого составляла центр в этих кружках) и говорили так, чтобы он мог их слышать. Главнокомандующий слушал и иногда переспрашивал то, что говорили вокруг него, но сам не вступал в разговор и не выражал никакого мнения. Большей частью, послушав разговор какого нибудь кружка, он с видом разочарования, – как будто совсем не о том они говорили, что он желал знать, – отворачивался. Одни говорили о выбранной позиции, критикуя не столько самую позицию, сколько умственные способности тех, которые ее выбрали; другие доказывали, что ошибка была сделана прежде, что надо было принять сраженье еще третьего дня; третьи говорили о битве при Саламанке, про которую рассказывал только что приехавший француз Кросар в испанском мундире. (Француз этот вместе с одним из немецких принцев, служивших в русской армии, разбирал осаду Сарагоссы, предвидя возможность так же защищать Москву.) В четвертом кружке граф Растопчин говорил о том, что он с московской дружиной готов погибнуть под стенами столицы, но что все таки он не может не сожалеть о той неизвестности, в которой он был оставлен, и что, ежели бы он это знал прежде, было бы другое… Пятые, выказывая глубину своих стратегических соображений, говорили о том направлении, которое должны будут принять войска. Шестые говорили совершенную бессмыслицу. Лицо Кутузова становилось все озабоченнее и печальнее. Из всех разговоров этих Кутузов видел одно: защищать Москву не было никакой физической возможности в полном значении этих слов, то есть до такой степени не было возможности, что ежели бы какой нибудь безумный главнокомандующий отдал приказ о даче сражения, то произошла бы путаница и сражения все таки бы не было; не было бы потому, что все высшие начальники не только признавали эту позицию невозможной, но в разговорах своих обсуждали только то, что произойдет после несомненного оставления этой позиции. Как же могли начальники вести свои войска на поле сражения, которое они считали невозможным? Низшие начальники, даже солдаты (которые тоже рассуждают), также признавали позицию невозможной и потому не могли идти драться с уверенностью поражения. Ежели Бенигсен настаивал на защите этой позиции и другие еще обсуждали ее, то вопрос этот уже не имел значения сам по себе, а имел значение только как предлог для спора и интриги. Это понимал Кутузов.
