Nirbhaya

К:Википедия:Страницы на КУ (тип: не указан)

Nirbhaya (хинди निर्भया — бесстрашная) — псевдоним жертвы группового изнасилования 2012 года в Дели. Был введён в оборот и используется масс медиа в целях неразглашения настоящего имени в соответствии с законом Индии об охране личности жертвы сексуального насилия. Выбор этого имени обосновывался характером девушки и её стремлением жить. Также были придуманы такие псевдонимы как: Damini (свет), Amanat (сокровище) и другие.

Преступление

16 декабря 2012 года двое молодых людей возвращались домой из кинотеатра после просмотра фильма «Жизнь Пи». В 20:30 на автобусной остановке Мунирка (Munirka), к которой подошли молодые люди, стоял автобус. Кроме водителя в нем находились пятеро человек. Они выглядели, как пассажиры, а один из них — подросток — зазывал молодых людей войти в автобус, уверяя, что он едет в направлении нужного им адреса. Девушка и её спутник сели в автобус, несмотря на то, что он выглядел подозрительно. Через несколько минут после начала движения друзья перестали узнавать привычную дорогу к дому, а мужчины закрыли дверь автобуса. После того как молодой человек попытался возразить против неверного движения автобуса, мужчины начали смеяться над ним, спрашивая, почему они с девушкой так поздно находятся на улице. После насмешек начался конфликт, в результате которого трое мужчин на него набросились, схватив, начали избивать. По версии СМИ у нападавших был предмет, похожий на железный прут, которым они били друга девушки, доведя его до бессознательного состояния. В это время остальные потащили девушку в кормовую часть автобуса, где издевались над ней в течение часа. Они избивали девушку прутьями и насиловали её в движущемся автобусе. Изнасилование было признано особо жестоким. По заключению медиков, сделанному позднее, жертву насиловали по очереди, внутрь неё пускали железный прут, который дошёл до брюшной полости, после чего большая часть ее внутренних органов была выкинута наружу. Закончив свои издевательства, преступники скинули полураздетую пару с автобуса на полном ходу. В 23:00 проходивший мимо мужчина, вызвал полицию, которая доставила пострадавших в госпиталь. Девушку немедленно перевели в реанимацию и подключили аппарат искусственного дыхания. В результате обследования на теле еще живущей жертвы были обнаружены множество укусов. Были сильно повреждены её гениталии, матка и кишечник.

27 декабря после трех операций в госпитале Дели её переправили в Сингапур. Она скончалась через три дня из-за отказа работы жизненных органов. За время лечения она перенесла легочную и абдоминальную инфекцию и серьёзную травму головы.

Личность жертвы

Законодательство Индии запрещает разглашать имя жертвы сексуального насилия в целях защиты пострадавшей и ее семьи от моральных травм, связанных с публикаций в СМИ ее имени. Каждая жертва имеет право на конфиденциальность своей личности. Имя может быть раскрыто только в том случае, если она захочет это сделать по собственному желанию. Для Индии такие случаи очень редки. Быть изнасилованной считается постыдным, и женщины, подвергнувшиеся нападению, часто не приходят в полицию подавать заявление. Закон о сокрытии имени жертвы способствует тому, чтобы женщины не скрывали совершенных по отношению к ним преступлений сексуального характера. После преступления 16 декабря имя девушки не раскрывалось. Изнасилование вызвало резонанс в СМИ и стало самым освещаемым событием на несколько недель вперед. Не зная имени девушки, журналисты дали ей псевдоним Nirbhaya. «Она стала символом неистовой храбрости, вдохновения для движений в защиту прав женщин. Такого рода символ заслуживает имени. С этих пор мы обязываемся звать ее Nirbhaya». — пишет Times of India.

31 декабря 2012 года полиция Индии завела уголовное дело на британский таблоид Mail Today, обвиняя его в разглашении личности жертвы группового изнасилования в Дели.

1 января глава министерства развития человеческих ресурсов, Шаши Тарур, заявил о том, что если у родителей нет возражений против объявления настоящего имени их дочери, то он не видит смысла сохранять его в секрете. Через четыре дня отец девушки дал интервью британскому изданию Mirror, в котором сказал: «Мы хотим (родители девушки), чтобы мир знал настоящее имя нашей дочери. Она не сделала ничего предосудительного, она умерла сопротивляясь преступникам. Я ею горжусь. Раскрытие ее имени придаст отваги и смелости женщинам, которые испытали то же, что она. Имя моей дочери сделает их сильнее».

Джиоти Сингх Панди было 23 года, она была выпускницей медицинского колледжа и собиралась проходить стажировку. В ее семье с низким достатком было принято решение о продаже дома для оплаты обучения дочери. Таким образом, Джиоти представляла собой один из тех редких случаев, когда в семье рабочего класса ребенок закончил школу и получил высшее образование.

Происхождение псевдонима

Джиоти Сингх Пандей находилась в крайне тяжелом состоянии, когда ее привезли в госпиталь 16 декабря. Борясь за свою жизнь в течение 13 дней она давала показания полиции, рассказывая детали нападения. Во время издевательств в автобусе она была в сознании, слышала реплики преступников с их именами, которые назвала следствию. С ее помощью были пойманы все шестеро нападавших. Пятеро преступников были приговорены к смертной казни, а один (несовершеннолетний) получил три года колонии, что вызвало бурю протестов со стороны индийского общества. В своё оправдание осужденные заявили, что изнасилование стало мерой наказания за непотребное для индийской девушки поведение. Мукеш Сингх, осужденный, предположительно водитель автобуса, в котором произошло преступление 16 декабря: «Порядочная девушка не будет шляться по городу в 9 часов вечера. Основная ответственность за изнасилование лежит на девушке, а не на мужчине». Джиоти Сингх сопротивлялась насильникам, она боролась с шестью мужчинами, в то время как один из них вел автобус, а ее друг лежал без сознания. «Ее ошибкой было сопротивляться нам, она должна была молча дать себя изнасиловать. Если бы она так поступила, после „акта“ мы бы просто выкинули ее и парня из автобуса», — тот же водитель автобуса. На теле трех осужденных полиция нашла следы укусов, что стало доказательством сопротивления жертвы. Для женщин Индии ее сопротивление и борьба за жизнь стала символом отваги. Изнасилование стало самым часто публикуемым случаем сексуального насилия за несколько лет. В СМИ, которым было запрещено разглашать имя девушки, появлялись заголовки с различными псевдонимами жертвы. В числе псевдонимов встречались: Amanat (сокровище) и Damini (свет). Наиболее распространенным стало Nirbhaya. В переводе с хинди слово означает «Бесстрашная».

Реакция общества

Групповое изнасилование в Дели 16 декабря стало событием, которое заставило не только индийское, но и мировое общество серьезнее задуматься над проблемой беспомощности незащищенных правами женщин. Также оно стало точкой отчета для основания и эволюции движений, выступающих за гендерное равноправие и защиту женщин. В 2013 году несколько женских организаций создали «Womanifesto» — план по улучшению жизни женщин в Индии и укреплению их безопасности на улице. Обращение было направлено правительству. Манифест был опубликован в 2014, когда в Индии проходили выборы. Он содержал в себе предложения изменений в шести сферах. Другая организация, которая стала невероятно известной после декабря 2012 года, называется Gulabi Gang. Она состоит из активисток, выступающих против домашнего насилия, насильственной выдачи замуж несовершеннолетних девочек; способствующих свадьбам по любви; защищающих женщин из самых бедных районов страны. В 2014 году группа Gulabi Gang, состоящая из 400 тысяч женщин вышла на улицу. Женщины были одеты в розовый цвет и держали в руках палки. Это была из самых ярких и массовых акций протеста, происходивших в Индии. Не только женщины выступают за свои права, но и мужская часть населения страны. Движение MARD (в переводе с хинди — мужчина, Men against rape and discrimination (Мужчины против сексуального насилия и дискриминации) было основано в 2013 году актером Болливуда Фархан Ахтаром. Им был запущен социальный проект по созданию программ обучения детей из бедных семей ценностям гендерного равноправия, образования и здоровья. Программу активно поддержали многие звезды кино и искусства Индии. Рекция общества была отражена в социальных сетях. На страницах Facebook, пользователи заменили своё фото профиля черным овалом. В Facebook и What’s app была запущена кампания против сексуального насилия. Черные овалы в профилях символизировали стыд за положение женщин в стране. «Когда слова бессильны, остаются только символы. Это символ боли, несправедливости, злости и беспомощности», — комментарий студентки литературного университета, участвующей в акции. Вопрос о положении женщин стал самой популярной темой для обсуждения в Индии. Позиция общества выражалась в рисунках и постерах: «Не запрещай своей дочке выходить на улицу, объясни своему сыну, как нормально себя вести»; «Не учите нас как одеваться, учите мужчин не насиловать»; «Прекратите сексуальное насилие». BBC сняли документальный фильм «Дочь Индии», запрещенный к показу в Индии из-за интервью одного из преступников, которое присутствует в фильме. Несмотря на протест индийского правительства BBC опубликовал фильм на youtube 4 марта 2015 года. В 2013 году британской публике была представлена театральная постановка — «Nirbhaya». Созданная совместными усилиями Великобритании и Индии, репрезентация событий 16 декабря доступна зрителям в Великобритании, Америке и Индии.

Отрывок, характеризующий Nirbhaya

– Я поджидаю, ваше величество, – отвечал Кутузов, почтительно наклоняясь вперед.
Император пригнул ухо, слегка нахмурясь и показывая, что он не расслышал.
– Поджидаю, ваше величество, – повторил Кутузов (князь Андрей заметил, что у Кутузова неестественно дрогнула верхняя губа, в то время как он говорил это поджидаю ). – Не все колонны еще собрались, ваше величество.
Государь расслышал, но ответ этот, видимо, не понравился ему; он пожал сутуловатыми плечами, взглянул на Новосильцева, стоявшего подле, как будто взглядом этим жалуясь на Кутузова.
– Ведь мы не на Царицыном лугу, Михаил Ларионович, где не начинают парада, пока не придут все полки, – сказал государь, снова взглянув в глаза императору Францу, как бы приглашая его, если не принять участие, то прислушаться к тому, что он говорит; но император Франц, продолжая оглядываться, не слушал.
– Потому и не начинаю, государь, – сказал звучным голосом Кутузов, как бы предупреждая возможность не быть расслышанным, и в лице его еще раз что то дрогнуло. – Потому и не начинаю, государь, что мы не на параде и не на Царицыном лугу, – выговорил он ясно и отчетливо.
В свите государя на всех лицах, мгновенно переглянувшихся друг с другом, выразился ропот и упрек. «Как он ни стар, он не должен бы, никак не должен бы говорить этак», выразили эти лица.
Государь пристально и внимательно посмотрел в глаза Кутузову, ожидая, не скажет ли он еще чего. Но Кутузов, с своей стороны, почтительно нагнув голову, тоже, казалось, ожидал. Молчание продолжалось около минуты.
– Впрочем, если прикажете, ваше величество, – сказал Кутузов, поднимая голову и снова изменяя тон на прежний тон тупого, нерассуждающего, но повинующегося генерала.
Он тронул лошадь и, подозвав к себе начальника колонны Милорадовича, передал ему приказание к наступлению.
Войско опять зашевелилось, и два батальона Новгородского полка и батальон Апшеронского полка тронулись вперед мимо государя.
В то время как проходил этот Апшеронский батальон, румяный Милорадович, без шинели, в мундире и орденах и со шляпой с огромным султаном, надетой набекрень и с поля, марш марш выскакал вперед и, молодецки салютуя, осадил лошадь перед государем.
– С Богом, генерал, – сказал ему государь.
– Ma foi, sire, nous ferons ce que qui sera dans notre possibilite, sire, [Право, ваше величество, мы сделаем, что будет нам возможно сделать, ваше величество,] – отвечал он весело, тем не менее вызывая насмешливую улыбку у господ свиты государя своим дурным французским выговором.
Милорадович круто повернул свою лошадь и стал несколько позади государя. Апшеронцы, возбуждаемые присутствием государя, молодецким, бойким шагом отбивая ногу, проходили мимо императоров и их свиты.
– Ребята! – крикнул громким, самоуверенным и веселым голосом Милорадович, видимо, до такой степени возбужденный звуками стрельбы, ожиданием сражения и видом молодцов апшеронцев, еще своих суворовских товарищей, бойко проходивших мимо императоров, что забыл о присутствии государя. – Ребята, вам не первую деревню брать! – крикнул он.
– Рады стараться! – прокричали солдаты.
Лошадь государя шарахнулась от неожиданного крика. Лошадь эта, носившая государя еще на смотрах в России, здесь, на Аустерлицком поле, несла своего седока, выдерживая его рассеянные удары левой ногой, настораживала уши от звуков выстрелов, точно так же, как она делала это на Марсовом поле, не понимая значения ни этих слышавшихся выстрелов, ни соседства вороного жеребца императора Франца, ни всего того, что говорил, думал, чувствовал в этот день тот, кто ехал на ней.
Государь с улыбкой обратился к одному из своих приближенных, указывая на молодцов апшеронцев, и что то сказал ему.


Кутузов, сопутствуемый своими адъютантами, поехал шагом за карабинерами.
Проехав с полверсты в хвосте колонны, он остановился у одинокого заброшенного дома (вероятно, бывшего трактира) подле разветвления двух дорог. Обе дороги спускались под гору, и по обеим шли войска.
Туман начинал расходиться, и неопределенно, верстах в двух расстояния, виднелись уже неприятельские войска на противоположных возвышенностях. Налево внизу стрельба становилась слышнее. Кутузов остановился, разговаривая с австрийским генералом. Князь Андрей, стоя несколько позади, вглядывался в них и, желая попросить зрительную трубу у адъютанта, обратился к нему.
– Посмотрите, посмотрите, – говорил этот адъютант, глядя не на дальнее войско, а вниз по горе перед собой. – Это французы!
Два генерала и адъютанты стали хвататься за трубу, вырывая ее один у другого. Все лица вдруг изменились, и на всех выразился ужас. Французов предполагали за две версты от нас, а они явились вдруг, неожиданно перед нами.
– Это неприятель?… Нет!… Да, смотрите, он… наверное… Что ж это? – послышались голоса.
Князь Андрей простым глазом увидал внизу направо поднимавшуюся навстречу апшеронцам густую колонну французов, не дальше пятисот шагов от того места, где стоял Кутузов.
«Вот она, наступила решительная минута! Дошло до меня дело», подумал князь Андрей, и ударив лошадь, подъехал к Кутузову. «Надо остановить апшеронцев, – закричал он, – ваше высокопревосходительство!» Но в тот же миг всё застлалось дымом, раздалась близкая стрельба, и наивно испуганный голос в двух шагах от князя Андрея закричал: «ну, братцы, шабаш!» И как будто голос этот был команда. По этому голосу всё бросилось бежать.
Смешанные, всё увеличивающиеся толпы бежали назад к тому месту, где пять минут тому назад войска проходили мимо императоров. Не только трудно было остановить эту толпу, но невозможно было самим не податься назад вместе с толпой.
Болконский только старался не отставать от нее и оглядывался, недоумевая и не в силах понять того, что делалось перед ним. Несвицкий с озлобленным видом, красный и на себя не похожий, кричал Кутузову, что ежели он не уедет сейчас, он будет взят в плен наверное. Кутузов стоял на том же месте и, не отвечая, доставал платок. Из щеки его текла кровь. Князь Андрей протеснился до него.
– Вы ранены? – спросил он, едва удерживая дрожание нижней челюсти.
– Раны не здесь, а вот где! – сказал Кутузов, прижимая платок к раненой щеке и указывая на бегущих. – Остановите их! – крикнул он и в то же время, вероятно убедясь, что невозможно было их остановить, ударил лошадь и поехал вправо.
Вновь нахлынувшая толпа бегущих захватила его с собой и повлекла назад.
Войска бежали такой густой толпой, что, раз попавши в середину толпы, трудно было из нее выбраться. Кто кричал: «Пошел! что замешкался?» Кто тут же, оборачиваясь, стрелял в воздух; кто бил лошадь, на которой ехал сам Кутузов. С величайшим усилием выбравшись из потока толпы влево, Кутузов со свитой, уменьшенной более чем вдвое, поехал на звуки близких орудийных выстрелов. Выбравшись из толпы бегущих, князь Андрей, стараясь не отставать от Кутузова, увидал на спуске горы, в дыму, еще стрелявшую русскую батарею и подбегающих к ней французов. Повыше стояла русская пехота, не двигаясь ни вперед на помощь батарее, ни назад по одному направлению с бегущими. Генерал верхом отделился от этой пехоты и подъехал к Кутузову. Из свиты Кутузова осталось только четыре человека. Все были бледны и молча переглядывались.
– Остановите этих мерзавцев! – задыхаясь, проговорил Кутузов полковому командиру, указывая на бегущих; но в то же мгновение, как будто в наказание за эти слова, как рой птичек, со свистом пролетели пули по полку и свите Кутузова.
Французы атаковали батарею и, увидав Кутузова, выстрелили по нем. С этим залпом полковой командир схватился за ногу; упало несколько солдат, и подпрапорщик, стоявший с знаменем, выпустил его из рук; знамя зашаталось и упало, задержавшись на ружьях соседних солдат.
Солдаты без команды стали стрелять.
– Ооох! – с выражением отчаяния промычал Кутузов и оглянулся. – Болконский, – прошептал он дрожащим от сознания своего старческого бессилия голосом. – Болконский, – прошептал он, указывая на расстроенный батальон и на неприятеля, – что ж это?
Но прежде чем он договорил эти слова, князь Андрей, чувствуя слезы стыда и злобы, подступавшие ему к горлу, уже соскакивал с лошади и бежал к знамени.
– Ребята, вперед! – крикнул он детски пронзительно.
«Вот оно!» думал князь Андрей, схватив древко знамени и с наслаждением слыша свист пуль, очевидно, направленных именно против него. Несколько солдат упало.
– Ура! – закричал князь Андрей, едва удерживая в руках тяжелое знамя, и побежал вперед с несомненной уверенностью, что весь батальон побежит за ним.
Действительно, он пробежал один только несколько шагов. Тронулся один, другой солдат, и весь батальон с криком «ура!» побежал вперед и обогнал его. Унтер офицер батальона, подбежав, взял колебавшееся от тяжести в руках князя Андрея знамя, но тотчас же был убит. Князь Андрей опять схватил знамя и, волоча его за древко, бежал с батальоном. Впереди себя он видел наших артиллеристов, из которых одни дрались, другие бросали пушки и бежали к нему навстречу; он видел и французских пехотных солдат, которые хватали артиллерийских лошадей и поворачивали пушки. Князь Андрей с батальоном уже был в 20 ти шагах от орудий. Он слышал над собою неперестававший свист пуль, и беспрестанно справа и слева от него охали и падали солдаты. Но он не смотрел на них; он вглядывался только в то, что происходило впереди его – на батарее. Он ясно видел уже одну фигуру рыжего артиллериста с сбитым на бок кивером, тянущего с одной стороны банник, тогда как французский солдат тянул банник к себе за другую сторону. Князь Андрей видел уже ясно растерянное и вместе озлобленное выражение лиц этих двух людей, видимо, не понимавших того, что они делали.
«Что они делают? – думал князь Андрей, глядя на них: – зачем не бежит рыжий артиллерист, когда у него нет оружия? Зачем не колет его француз? Не успеет добежать, как француз вспомнит о ружье и заколет его».
Действительно, другой француз, с ружьем на перевес подбежал к борющимся, и участь рыжего артиллериста, всё еще не понимавшего того, что ожидает его, и с торжеством выдернувшего банник, должна была решиться. Но князь Андрей не видал, чем это кончилось. Как бы со всего размаха крепкой палкой кто то из ближайших солдат, как ему показалось, ударил его в голову. Немного это больно было, а главное, неприятно, потому что боль эта развлекала его и мешала ему видеть то, на что он смотрел.
«Что это? я падаю? у меня ноги подкашиваются», подумал он и упал на спину. Он раскрыл глаза, надеясь увидать, чем кончилась борьба французов с артиллеристами, и желая знать, убит или нет рыжий артиллерист, взяты или спасены пушки. Но он ничего не видал. Над ним не было ничего уже, кроме неба – высокого неба, не ясного, но всё таки неизмеримо высокого, с тихо ползущими по нем серыми облаками. «Как тихо, спокойно и торжественно, совсем не так, как я бежал, – подумал князь Андрей, – не так, как мы бежали, кричали и дрались; совсем не так, как с озлобленными и испуганными лицами тащили друг у друга банник француз и артиллерист, – совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, я, что узнал его наконец. Да! всё пустое, всё обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!…»


На правом фланге у Багратиона в 9 ть часов дело еще не начиналось. Не желая согласиться на требование Долгорукова начинать дело и желая отклонить от себя ответственность, князь Багратион предложил Долгорукову послать спросить о том главнокомандующего. Багратион знал, что, по расстоянию почти 10 ти верст, отделявшему один фланг от другого, ежели не убьют того, кого пошлют (что было очень вероятно), и ежели он даже и найдет главнокомандующего, что было весьма трудно, посланный не успеет вернуться раньше вечера.