Ultra 5/10
Поделись знанием:
Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.
В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
Ultra 5 и Ultra 10 — 64-битные рабочие станции семейства Sun Ultra от Sun Microsystems, использующие микропроцессоры серии UltraSPARC, продававшиеся с января 1998 по ноябрь 2002 года.
Эти системы были первыми, в которых Sun использовала PC-совместимые компоненты, такие как жёсткие диски EIDE и видео-чип ATI Rage PRO.
Ultra 5 включала в себя один микропроцессор UltraSPARC IIi с тактовой частотой 270, 333, 360 или 440 МГц и поддерживала до 1024 МБ оперативной памяти. Имелись следующие разъёмы:
- 4 разъёма (168-контактных) оперативной памяти стандарта SDRAM DIMM с контролем чётности,
- 2 разъёма EIDE (до 4 устройств суммарно),
- 3 разъёма 32-бит 33 МГц для карт расширения стандарта PCI (1 короткий, 2 длинных) через riser-карту,
- 2 разъёма последовательного порта (DB25 и DE9),
- 1 разъём параллельного порта (DB25),
- 1 разъём порта Ethernet (10BASE-T/100BASE-TX).
И поставлялась со следующими компонентами:
- жёсткий диск EIDE объёмом 4,3 или 8,4 или 9,1 ГБ, можно было установить второй жёсткий диск;
- CD-ROM;
- FDD;
- встроенной графической картой PGX (на базе ATI Rage II +DVD) с разъёмом VGA и выпускавшуюся в двух вариантах:
- PGX с собственной памятью 2 Мбайт выдавала 256 цветов (8 бит/пиксель);
- PGX24 с собственной памятью 4 Мбайт выдавала более 16 млн цветов (24 бит/пиксель);
- так же поставлялась под наименованием Series 3.
Ultra 10 включала в себя микропроцессор UltraSPARC IIi с частотой 300, 333, 360, 440 или 480 МГц и поддерживала до 1024 МБ оперативной памяти. Имелись следующие разъёмы:
- 4 разъёма (168-контактных) оперативной памяти стандарта SDRAM DIMM с контролем чётности;
- 2 разъёма EIDE (до 4 устройств суммарно);
- 4 разъёма 32-бит 33 МГц для карт расширения стандарта PCI (4 длинных) через riser-карту;
- 2 разъёма последовательного порта (DB25 и DE9);
- 1 разъём UPA для графической карты расширения;
- 1 разъём параллельного порта (DB25);
- 1 разъём PCMCIA (два слота Type II или один слот Type III);
- 1 разъём порта Ethernet (10BASE-T/100BASE-TX).
И поставлялась со следующими компонентами:
- до двух жёстких дисков EIDE объёмом 9,1 Гб;
- CD-ROM;
- FDD;
- видеокарта Creator, Creator3D или Elite3D с разъёмом VGA;
- встроенная видеокарта PGX с разъёмом VGA, выпускавшаяся в двух вариантах:
- PGX (на базе ATI Rage II +DVD) с собственной памятью 2 Мбайт выдавала 256 цветов (8 бит/пиксель);
- PGX24 (на базе ATI 3D Rage Pro) с собственной памятью 4 Мбайт выдавала более 16 млн цветов (24 бит/пиксель);
- так же поставлялась под наименованием Series 3.
Напишите отзыв о статье "Ultra 5/10"
Ссылки
- [sunsolve.sun.com/handbook_pub/Systems/U5/U5.html Ultra 5 Workstation: Hardware Specifications] (недоступная ссылка)
- [sunsolve.sun.com/handbook_pub/Systems/U10/U10.html Ultra 10 Workstation: Hardware Specifications]
- [dlc.sun.com/pdf/805-7763-12/805-7763-12.pdf Sun Ultra 5 Service Manual]
- [dlc.sun.com/pdf/805-7764-12/805-7764-12.pdf Sun Ultra 10 Service Manual]
- Eric Hammond, [books.google.ru/books?id=m1EEAAAAMBAJ&pg=PA103&lpg=PA103&dq=Sun+Ultra Ultra 5 off to a promising start] // InfoWorld 12 Jan 1998
|
Sun Ultra 10 на Викискладе? |
|---|
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи по информационным технологиям желательно?:
|
Отрывок, характеризующий Ultra 5/10
– Батюшка то наш! Орел! – проговорила громко няня из одной двери.Граф танцовал хорошо и знал это, но его дама вовсе не умела и не хотела хорошо танцовать. Ее огромное тело стояло прямо с опущенными вниз мощными руками (она передала ридикюль графине); только одно строгое, но красивое лицо ее танцовало. Что выражалось во всей круглой фигуре графа, у Марьи Дмитриевны выражалось лишь в более и более улыбающемся лице и вздергивающемся носе. Но зато, ежели граф, всё более и более расходясь, пленял зрителей неожиданностью ловких выверток и легких прыжков своих мягких ног, Марья Дмитриевна малейшим усердием при движении плеч или округлении рук в поворотах и притопываньях, производила не меньшее впечатление по заслуге, которую ценил всякий при ее тучности и всегдашней суровости. Пляска оживлялась всё более и более. Визави не могли ни на минуту обратить на себя внимания и даже не старались о том. Всё было занято графом и Марьею Дмитриевной. Наташа дергала за рукава и платье всех присутствовавших, которые и без того не спускали глаз с танцующих, и требовала, чтоб смотрели на папеньку. Граф в промежутках танца тяжело переводил дух, махал и кричал музыкантам, чтоб они играли скорее. Скорее, скорее и скорее, лише, лише и лише развертывался граф, то на цыпочках, то на каблуках, носясь вокруг Марьи Дмитриевны и, наконец, повернув свою даму к ее месту, сделал последнее па, подняв сзади кверху свою мягкую ногу, склонив вспотевшую голову с улыбающимся лицом и округло размахнув правою рукой среди грохота рукоплесканий и хохота, особенно Наташи. Оба танцующие остановились, тяжело переводя дыхание и утираясь батистовыми платками.
– Вот как в наше время танцовывали, ma chere, – сказал граф.
– Ай да Данила Купор! – тяжело и продолжительно выпуская дух и засучивая рукава, сказала Марья Дмитриевна.
В то время как у Ростовых танцовали в зале шестой англез под звуки от усталости фальшививших музыкантов, и усталые официанты и повара готовили ужин, с графом Безухим сделался шестой удар. Доктора объявили, что надежды к выздоровлению нет; больному дана была глухая исповедь и причастие; делали приготовления для соборования, и в доме была суетня и тревога ожидания, обыкновенные в такие минуты. Вне дома, за воротами толпились, скрываясь от подъезжавших экипажей, гробовщики, ожидая богатого заказа на похороны графа. Главнокомандующий Москвы, который беспрестанно присылал адъютантов узнавать о положении графа, в этот вечер сам приезжал проститься с знаменитым Екатерининским вельможей, графом Безухим.
Великолепная приемная комната была полна. Все почтительно встали, когда главнокомандующий, пробыв около получаса наедине с больным, вышел оттуда, слегка отвечая на поклоны и стараясь как можно скорее пройти мимо устремленных на него взглядов докторов, духовных лиц и родственников. Князь Василий, похудевший и побледневший за эти дни, провожал главнокомандующего и что то несколько раз тихо повторил ему.
