Авангард (стадион, Мерефа)

«Авангард» — футбольный стадион в городе Мерефа Харьковской области.

История

Стадион был построен бельгийскими хозяевами Мерефянского стекольного завода в 1912 году. Футбольное поле было построено по всем правилам и технологиям дренажной системы и покрытия. Поэтому на протяжении 20 века оно считалось одним из лучших в области.

Первый матч на стадионе состоялся летом 1912 года между командами Мерефянского стекольного и Будянского фаянсового заводов. Главным арбитром матча был сын владельца Будянской фабрики — Кузнецов, член совета Харьковской коллегии судей 1911—1917 гг.

В 1923 году стадион был реконструирован, а после окончания Великой Отечественной войны вновь и восстановлен как культурно-спортивный комплекс.

Мерефянское футбольное поле использовалось как штатное для подготовки команд мастеров к матчам в Харькове. С 1952 по 1964 годы на Мерефянском стадионе проводили предматчевые тренировки: «Динамо» Киев, «Спартак» Москва, «Динамо» Москва, «Торпедо» Москва, «Локомотив» Москва, «Динамо» Тбилиси, «Зенит» и «Адмиралтеец» Ленинград, «Крылья советов» Куйбышев, СКА Ростов, «Пахтакор» и другие.

В 1952 году Мерефянский стадион видел самого Льва Яшина в официальном матче дублирующих составов.

В 1970-е на Мерефянском стадионе проводил календарные матчи дубль «Металлиста».

В середине 1990-х годов стадион был передан с баланса обанкротившегося стекольного завода на баланс Мерефянского горсовета, а футбольный клуб «Авангард» был вынужден снятся с чемпионата Украины и первенства области, и за неимением средств заявиться в чемпионат района. От стадиона осталось только поле и кирпичная раздевалка довоенной постройки. Спортивное и архитектурно-парковое оборудование полностью исчезло.

В 2005—2008 годах здесь проводили весенние тренировки «Металлист» и «Гелиос». Предматчевые тренировки в апреле 2009 г. здесь проводили Львовские «Карпаты».

В данный момент разработан план реконструкции стадиона и восстановления спортивной инфраструктуры. С весны 2011 г. проведена подготовка территории под строительство площадок для мини-футбола, тенниса, хоккея. Расчищена и ограждена территория. Модернизируются раздевалки. Капитально восстановлены душевые с горячей водой, санузел, баня, судейская.

Расположение

Расположен рядом с вокзалом станции Мерефа, примыкает к территории стекольного завода.

Интересные факты

Стадион «Авангард» в Мерефе является единственным стадионом в Харьковской области, оставшихся с дореволюционных времен, который используется по назначению.

Отрывок, характеризующий Авангард (стадион, Мерефа)

Князь Андрей находился в одном из самых выгодных положений для того, чтобы быть хорошо принятым во все самые разнообразные и высшие круги тогдашнего петербургского общества. Партия преобразователей радушно принимала и заманивала его, во первых потому, что он имел репутацию ума и большой начитанности, во вторых потому, что он своим отпущением крестьян на волю сделал уже себе репутацию либерала. Партия стариков недовольных, прямо как к сыну своего отца, обращалась к нему за сочувствием, осуждая преобразования. Женское общество, свет , радушно принимали его, потому что он был жених, богатый и знатный, и почти новое лицо с ореолом романической истории о его мнимой смерти и трагической кончине жены. Кроме того, общий голос о нем всех, которые знали его прежде, был тот, что он много переменился к лучшему в эти пять лет, смягчился и возмужал, что не было в нем прежнего притворства, гордости и насмешливости, и было то спокойствие, которое приобретается годами. О нем заговорили, им интересовались и все желали его видеть.
На другой день после посещения графа Аракчеева князь Андрей был вечером у графа Кочубея. Он рассказал графу свое свидание с Силой Андреичем (Кочубей так называл Аракчеева с той же неопределенной над чем то насмешкой, которую заметил князь Андрей в приемной военного министра).
– Mon cher, [Дорогой мой,] даже в этом деле вы не минуете Михаил Михайловича. C'est le grand faiseur. [Всё делается им.] Я скажу ему. Он обещался приехать вечером…
– Какое же дело Сперанскому до военных уставов? – спросил князь Андрей.
Кочубей, улыбнувшись, покачал головой, как бы удивляясь наивности Болконского.
– Мы с ним говорили про вас на днях, – продолжал Кочубей, – о ваших вольных хлебопашцах…
– Да, это вы, князь, отпустили своих мужиков? – сказал Екатерининский старик, презрительно обернувшись на Болконского.
– Маленькое именье ничего не приносило дохода, – отвечал Болконский, чтобы напрасно не раздражать старика, стараясь смягчить перед ним свой поступок.
– Vous craignez d'etre en retard, [Боитесь опоздать,] – сказал старик, глядя на Кочубея.
– Я одного не понимаю, – продолжал старик – кто будет землю пахать, коли им волю дать? Легко законы писать, а управлять трудно. Всё равно как теперь, я вас спрашиваю, граф, кто будет начальником палат, когда всем экзамены держать?
– Те, кто выдержат экзамены, я думаю, – отвечал Кочубей, закидывая ногу на ногу и оглядываясь.
– Вот у меня служит Пряничников, славный человек, золото человек, а ему 60 лет, разве он пойдет на экзамены?…
– Да, это затруднительно, понеже образование весьма мало распространено, но… – Граф Кочубей не договорил, он поднялся и, взяв за руку князя Андрея, пошел навстречу входящему высокому, лысому, белокурому человеку, лет сорока, с большим открытым лбом и необычайной, странной белизной продолговатого лица. На вошедшем был синий фрак, крест на шее и звезда на левой стороне груди. Это был Сперанский. Князь Андрей тотчас узнал его и в душе его что то дрогнуло, как это бывает в важные минуты жизни. Было ли это уважение, зависть, ожидание – он не знал. Вся фигура Сперанского имела особенный тип, по которому сейчас можно было узнать его. Ни у кого из того общества, в котором жил князь Андрей, он не видал этого спокойствия и самоуверенности неловких и тупых движений, ни у кого он не видал такого твердого и вместе мягкого взгляда полузакрытых и несколько влажных глаз, не видал такой твердости ничего незначащей улыбки, такого тонкого, ровного, тихого голоса, и, главное, такой нежной белизны лица и особенно рук, несколько широких, но необыкновенно пухлых, нежных и белых. Такую белизну и нежность лица князь Андрей видал только у солдат, долго пробывших в госпитале. Это был Сперанский, государственный секретарь, докладчик государя и спутник его в Эрфурте, где он не раз виделся и говорил с Наполеоном.