Автономов, Анатолий Иванович

Анатолий Иванович Автономов
Дата рождения:	24 февраля 1898(1898-02-24)
Место рождения:	Иваново
Дата смерти:	27 апреля 1968(1968-04-27) (70 лет)
Место смерти:	Ташкент
Страна:
Научная сфера:	биология
Место работы:	НИИ Селекции и семеноводства хлопчатника
Учёная степень:	доктор наук
Учёное звание:	Член-корреспондент АН Узбекской ССР
Альма-матер:	Иваново-Вознесенский политехнический институт
Известен как:	Основатель хлопковедческой науки в СССР
Известна как:
Награды и премии:	Заслуженный деятель науки УзССР

Анатолий Иванович Автономов (24 февраля 1898, Иваново-Вознесенск — 27 апреля 1968, Ташкент) — советский учёный-биолог, генетик, селекционер, педагог, профессор (1955). Член-корреспондент АН Узбекской ССР (1952). Заслуженный деятель науки УзССР (1944). Лауреат Сталинской премии (1943).

Представитель школы российских биологов, ученик Н. И. Вавилова. Основатель хлопковедческой науки в СССР. Основоположник создания и внедрения длинноволокнистых сортов хлопчатника в Средней Азии.

Биография

Родился в семье директора Большой Ивановской мануфактуры. Выпускник сельскохозяйственного факультета Иваново-Вознесенского политехнического института. С 1924 года работал на Туркестанской селекционной станции в Ташкенте. 1926—1933 возглавлял селекционную станцию в г. Байрам-Али (Туркменистан). В 1933—1955 работал в НИИ Селекции и семеноводства хлопчатника.

В 1951—1958 — проректор, с 1950 — заведующий кафедрой Ташкентского сельскохозяйственного института.

Похоронен на Боткинском кладбище в Ташкенте.

Научная деятельность

Впервые вывел новые оригинальные сорта хлопчатника типа си-айленд с длиной волокна 47-50 мм, скороспелее и урожайнее оригинальных Египетских, впервые вовлекал в гибридизацию перуанский хлопчатник, создал высокоустойчивые к заболеванию фузариозным вилтом новые сорта G. barbadenzy. L. обладающих крупной коробочкой.

Создал одну из первых крупных научных школ ученых-генетиков, селекционеров, семеноводов. Под его руководством успешно завершили свою работу 47 кандидатов и докторов наук. В их числе ученые с мировым именем, как академики С. Х. Юлдашев, С. С. Садыков, Д. А. Мусаев.

Изобретатель. Имел семь авторских свидетельств на выведенные им и внедренные в производство сорта тонковолокнистого хлопчатника.

Общественный деятель. Избирался депутатом Верховного Совета УзССР 2-созыва.

Награды

• Сталинская премия в области науки второй степени 1943 г. (За выведение высокоурожайных и скороспелых сортов египетского хлопчатника)
• Орден Ленина (дважды , 1956 и 1959)
• Орден Трудового Красного Знамени (дважды)
• Орден Красной Звезды
• медали СССР

Ссылки

• [www.tashkentpamyat.ru/avtonomov-anatolijj-ivanovich-dejatel-nauki-.html Автономов Анатолий Иванович]

Отрывок, характеризующий Автономов, Анатолий Иванович

Измученным, без пищи и без отдыха, людям той и другой стороны начинало одинаково приходить сомнение о том, следует ли им еще истреблять друг друга, и на всех лицах было заметно колебанье, и в каждой душе одинаково поднимался вопрос: «Зачем, для кого мне убивать и быть убитому? Убивайте, кого хотите, делайте, что хотите, а я не хочу больше!» Мысль эта к вечеру одинаково созрела в душе каждого. Всякую минуту могли все эти люди ужаснуться того, что они делали, бросить всо и побежать куда попало.
Но хотя уже к концу сражения люди чувствовали весь ужас своего поступка, хотя они и рады бы были перестать, какая то непонятная, таинственная сила еще продолжала руководить ими, и, запотелые, в порохе и крови, оставшиеся по одному на три, артиллеристы, хотя и спотыкаясь и задыхаясь от усталости, приносили заряды, заряжали, наводили, прикладывали фитили; и ядра так же быстро и жестоко перелетали с обеих сторон и расплюскивали человеческое тело, и продолжало совершаться то страшное дело, которое совершается не по воле людей, а по воле того, кто руководит людьми и мирами.
Тот, кто посмотрел бы на расстроенные зады русской армии, сказал бы, что французам стоит сделать еще одно маленькое усилие, и русская армия исчезнет; и тот, кто посмотрел бы на зады французов, сказал бы, что русским стоит сделать еще одно маленькое усилие, и французы погибнут. Но ни французы, ни русские не делали этого усилия, и пламя сражения медленно догорало.
Русские не делали этого усилия, потому что не они атаковали французов. В начале сражения они только стояли по дороге в Москву, загораживая ее, и точно так же они продолжали стоять при конце сражения, как они стояли при начале его. Но ежели бы даже цель русских состояла бы в том, чтобы сбить французов, они не могли сделать это последнее усилие, потому что все войска русских были разбиты, не было ни одной части войск, не пострадавшей в сражении, и русские, оставаясь на своих местах, потеряли половину своего войска.
Французам, с воспоминанием всех прежних пятнадцатилетних побед, с уверенностью в непобедимости Наполеона, с сознанием того, что они завладели частью поля сраженья, что они потеряли только одну четверть людей и что у них еще есть двадцатитысячная нетронутая гвардия, легко было сделать это усилие. Французам, атаковавшим русскую армию с целью сбить ее с позиции, должно было сделать это усилие, потому что до тех пор, пока русские, точно так же как и до сражения, загораживали дорогу в Москву, цель французов не была достигнута и все их усилия и потери пропали даром. Но французы не сделали этого усилия. Некоторые историки говорят, что Наполеону стоило дать свою нетронутую старую гвардию для того, чтобы сражение было выиграно. Говорить о том, что бы было, если бы Наполеон дал свою гвардию, все равно что говорить о том, что бы было, если б осенью сделалась весна. Этого не могло быть. Не Наполеон не дал своей гвардии, потому что он не захотел этого, но этого нельзя было сделать. Все генералы, офицеры, солдаты французской армии знали, что этого нельзя было сделать, потому что упадший дух войска не позволял этого.
Не один Наполеон испытывал то похожее на сновиденье чувство, что страшный размах руки падает бессильно, но все генералы, все участвовавшие и не участвовавшие солдаты французской армии, после всех опытов прежних сражений (где после вдесятеро меньших усилий неприятель бежал), испытывали одинаковое чувство ужаса перед тем врагом, который, потеряв половину войска, стоял так же грозно в конце, как и в начале сражения. Нравственная сила французской, атакующей армии была истощена. Не та победа, которая определяется подхваченными кусками материи на палках, называемых знаменами, и тем пространством, на котором стояли и стоят войска, – а победа нравственная, та, которая убеждает противника в нравственном превосходстве своего врага и в своем бессилии, была одержана русскими под Бородиным. Французское нашествие, как разъяренный зверь, получивший в своем разбеге смертельную рану, чувствовало свою погибель; но оно не могло остановиться, так же как и не могло не отклониться вдвое слабейшее русское войско. После данного толчка французское войско еще могло докатиться до Москвы; но там, без новых усилий со стороны русского войска, оно должно было погибнуть, истекая кровью от смертельной, нанесенной при Бородине, раны. Прямым следствием Бородинского сражения было беспричинное бегство Наполеона из Москвы, возвращение по старой Смоленской дороге, погибель пятисоттысячного нашествия и погибель наполеоновской Франции, на которую в первый раз под Бородиным была наложена рука сильнейшего духом противника.