Ада (графиня Голландии)

Ада нидерл. Ada<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
графиня Голландии
1203—1207
Соправитель:	Луи II
Предшественник:	Дирк VII
Преемник:	Виллем I
Рождение:	1188(1188)
Смерть:	1223(1223)
Род:	Герульфинги
Отец:	Дирк VII
Мать:	Аделаида Клевская
Супруг:	Луи II

Ада Голландская (нидерл. Ada van Holland; 1188 — 1223) — графиня Голландии в 1203—1207 годах.

Биография

Ада была единственным выжившим ребёнком графа Голландии Дирка VII и Аделаиды Клевской.

Сразу же после смерти отца в 1203 году ей пришлось иметь дело с дядей Виллемом, предъявившим права на наследство Дирка. Чтобы укрепить свои позиции, 15-летняя Ада вышла замуж за графа Лоона Луи II; она так спешила, что свадьба была сыграна ещё до похорон отца, что привело к скандалу.

Ада была быстро схвачена сторонниками Виллема и заключена под стражу в Лейдене. Сначала её держали на острова Тексел, а затем отправили в Англию к королю Иоанну.

Гражданская война длилась до 1206 года. По договору в Брюгге Виллем признал за Луи и Адой графские титулы, а графство было разделено: Виллем получал Зеландию и земли вокруг Гертрёйденберга, а Луи — остальное. На практике, однако, Виллем продолжал править всей Голландией.

В 1207 году Ада и Луи были освобождены и вернулись в Лоон, чтобы предъявить свои права. Однако в 1208 году император Оттон IV признал Виллема графом Голландии. Ада и Луи продолжили свою борьбу (которая стала частью общей борьбы между Францией и Гогенштауфенами с одной стороны, и Англией и Вельфами — с другой), но в 1213 году им пришлось окончательно отказаться от своих прав в пользу Виллема.

Ада скончалась бездетной в 1223 году, и была похоронена в аббатстве ван Херкенроде в Хасселте.

Отрывок, характеризующий Ада (графиня Голландии)

Петр камердинер, теперь совсем очнувшийся от сна, разбудил доктора. Тимохин, не спавший все время от боли в ноге, давно уже видел все, что делалось, и, старательно закрывая простыней свое неодетое тело, ежился на лавке.
– Это что такое? – сказал доктор, приподнявшись с своего ложа. – Извольте идти, сударыня.
В это же время в дверь стучалась девушка, посланная графиней, хватившейся дочери.
Как сомнамбулка, которую разбудили в середине ее сна, Наташа вышла из комнаты и, вернувшись в свою избу, рыдая упала на свою постель.

С этого дня, во время всего дальнейшего путешествия Ростовых, на всех отдыхах и ночлегах, Наташа не отходила от раненого Болконского, и доктор должен был признаться, что он не ожидал от девицы ни такой твердости, ни такого искусства ходить за раненым.
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.


Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.