Александро-Невский собор (Чита)

Кафедральный собор
Собор во имя святого благоверного князя Александра Невского в Чите
Страна	Россия
Город	Чита
Конфессия	Православие
Епархия	Забайкальская и Нерчинская
Тип здания	Кафедральный собор
Строительство	1899—1912 годы
Состояние	утрачен

Собор Александра Невского — православный кафедральный собор в Чите, действовавший в 1912—1920 годах. Здание в русско-византийском стиле было построено в 1912 году. Разрушено в 1936 году.

История

Собор был заложен 12 августа 1899 года, хотя место было освящено еще в 1888 году. Строительство закончилось в 1912 году. В 1913 году в честь 300-летия Дома Романовых у собора появился юбилейный колокол весом в 300 пудов (около 5 тонн).

В годы перед Октябрьской революцией 1917 года в соборе проходили службы. В период Гражданской войны в 1918—1919 годах проходило много отпеваний казаков-воинов. Службы в храме проходили до 1920 года. В 1920 году рядом с собором был похоронен В. О. Каппель.

После окончания Гражданской войны здание постепенно разрушалось, но его ещё использовали под клуб, и кинотеатры «Безбожник» и «Совет». В 1931 году был произведён небольшой ремонт, но ситуация не изменилась. Кинотеатр работал с перебоями до 1936 года, в котором Советской властью было принято решение взорвать здание бывшего собора. После взрывных работ здание немедленно начали разбирать, и часть кирпича и камня была использована для строительства школы. Большая же часть ушла на строительство трехэтажного здания штаба Забайкальского военного округа.

Литература

• Чита православная: Материалы экскурсии. — Чита: Экспресс-издательство, 2004. — С. 36-39. — 58 с.

Ссылки

• [chita.eparhia.ru/enapx/new_eparh/ned/oldc/ Собор Александра Невского]

Отрывок, характеризующий Александро-Невский собор (Чита)

– Все одно конец сделаем, не будет ходить, – зевая, сказал старый солдат.
Разговор замолк, солдаты стали укладываться.
– Вишь, звезды то, страсть, так и горят! Скажи, бабы холсты разложили, – сказал солдат, любуясь на Млечный Путь.
– Это, ребята, к урожайному году.
– Дровец то еще надо будет.
– Спину погреешь, а брюха замерзла. Вот чуда.
– О, господи!
– Что толкаешься то, – про тебя одного огонь, что ли? Вишь… развалился.
Из за устанавливающегося молчания послышался храп некоторых заснувших; остальные поворачивались и грелись, изредка переговариваясь. От дальнего, шагов за сто, костра послышался дружный, веселый хохот.
– Вишь, грохочат в пятой роте, – сказал один солдат. – И народу что – страсть!
Один солдат поднялся и пошел к пятой роте.
– То то смеху, – сказал он, возвращаясь. – Два хранцуза пристали. Один мерзлый вовсе, а другой такой куражный, бяда! Песни играет.
– О о? пойти посмотреть… – Несколько солдат направились к пятой роте.


Пятая рота стояла подле самого леса. Огромный костер ярко горел посреди снега, освещая отягченные инеем ветви деревьев.
В середине ночи солдаты пятой роты услыхали в лесу шаги по снегу и хряск сучьев.
– Ребята, ведмедь, – сказал один солдат. Все подняли головы, прислушались, и из леса, в яркий свет костра, выступили две, держащиеся друг за друга, человеческие, странно одетые фигуры.
Это были два прятавшиеся в лесу француза. Хрипло говоря что то на непонятном солдатам языке, они подошли к костру. Один был повыше ростом, в офицерской шляпе, и казался совсем ослабевшим. Подойдя к костру, он хотел сесть, но упал на землю. Другой, маленький, коренастый, обвязанный платком по щекам солдат, был сильнее. Он поднял своего товарища и, указывая на свой рот, говорил что то. Солдаты окружили французов, подстелили больному шинель и обоим принесли каши и водки.
Ослабевший французский офицер был Рамбаль; повязанный платком был его денщик Морель.
Когда Морель выпил водки и доел котелок каши, он вдруг болезненно развеселился и начал не переставая говорить что то не понимавшим его солдатам. Рамбаль отказывался от еды и молча лежал на локте у костра, бессмысленными красными глазами глядя на русских солдат. Изредка он издавал протяжный стон и опять замолкал. Морель, показывая на плечи, внушал солдатам, что это был офицер и что его надо отогреть. Офицер русский, подошедший к костру, послал спросить у полковника, не возьмет ли он к себе отогреть французского офицера; и когда вернулись и сказали, что полковник велел привести офицера, Рамбалю передали, чтобы он шел. Он встал и хотел идти, но пошатнулся и упал бы, если бы подле стоящий солдат не поддержал его.